Кочевники неба - Вадим Павлович Калашов

не придумала этот план, чего ей тогда было так возмущаться, что он не сработал? – подмигнув начинающим мошенникам, спросил Варэк. – Всё-таки как я ошибался, когда считал тебя плохим человеком, Келчи. В тебе много неприятного, но ради сестры ты наизнанку вывернешься. Уважаю. А к тебе, Келли, один вопрос: обрезать такие чудесные волосы – не жалко?

Келли пожала плечами.

– А мне жаль, – вздохнул Варэк. – ты была просто прелесть с ними.

– Давайте ужинать, – предложил, стараясь не пересекаться взглядами с Келли, Лилле.

На том повороте реки, бывшей раньше ручьём, где Король Небес потерял переодетого в женское общинника, рыба всё-таки водилась. Плотно поужинав запечёнными в глине окунями, ребята стали решать, что дальше.

Келчи поверить не мог, что Варэк и Лилле так легко согласились хранить его тайну. Договорились, что он, раз уж так вышло, завершит Миртару и вернётся в Сонную Долину совершеннолетним мужчиной. С Келли оказалось сложнее. Для общины она просто свалилась с панциря, то есть попала в нижний мир не по своей воле. Но так как никогда раньше подростки такого возраста с крушта не падали, это создавало дилемму для круштанского правосудия. Даже самый большой знаток законов небесных кочевников не смог бы уверенно сказать, разрешат девочке вернуться или нет.

– Вот мне тут предлагают решать проблемы по мере их поступления! – произнёс Варэк, после того как Лилле шепнул ему что-то на ухо. – Текущая задача – выжить в Миртару.

Где-то вдали раздался топот какого-то стада, а затем волчий вой. Вздрогнув, Келчи попросил Молчуна и Непоседу, пока не стало слишком темно, отойти, чтобы дать им с сестрой переодеться.

– А с чего это мы должны переодеваться?! – возмутилась девочка. – Нет, братик, знал бы ты, чего я тут натерпелась…. И ради чего все жертвы? Чтобы ты зазевался на панцире и всё испортил?

– Уж не предлагаешь ли ты мне в наказание и дальше ходить в женской одежде?

– Застегнись на другую сторону и срежь всё лишнее – она тут же станет мужской.

– Не буду, я знаю, сколько сил ты на эти украшения потратила.

– Вот только не заставляй меня чувствовать вину!

От перепалки родственников разговор понемногу перешёл к рассказу о злоключениях одного из них. Келли с юмором вспоминала все свои приключения в мальчишеском обличье – а как известно, нет заразительнее того смеха, когда человек смеётся над собой.

Келчи лёг спать с отличным настроением, словно забыв о больной ноге. Остальные не спешили со сном, хотя уже настала ночь.

Верный натуре поэта Лилле слушал степь – голоса птиц и шелест травы, ржание диких лошадей и топот остророгих туров, волчий вой и тявканье шакалов – и пытался найти гармонию в череде звуков. А Келли слушала Варэка, точнее, его неловкие, но искренние извинения – и за то, что сам разгуливал голым в присутствии девушки, и за то, что её пытался насильно раздеть.

– Да ладно! – улыбнулась Келли. – Ты же не знал.

– И всё равно я должен был догадаться! Хотя бы по подарку! Разве мальчики занимаются рукодельем?

Варэку показалось, что Келли будет приятно, если он прямо сейчас набросит на шею её шарф. И вдруг его осенило.

– Подожди, я, конечно, не великий знаток девчачьих занятий… но такую вышивку не сварганишь за один день. То есть… ты мне заранее готовила этот подарок? Загодя мечтала поздравить меня с Днём Рождения?

Келли опустила ресницы. Варэк словно впервые заметил, какие они у неё длинные и пушистые.

– Почему, Келли? Мы же так мало знакомы. И даже не считались друзьями.

Девочка приоткрыла рот, словно собиралась что-то сказать, но потом передумала и стала готовиться ко сну.

Через несколько минут Лилле устал слушать степь и присоединился к спящим. Варэк остался дежурить.

К полуночи, перед тем как разбудить Лилле на его дежурство, он ещё раз взглянул на лежащих рядышком брата и сестру и поразился, как мог их перепутать. Келли, даже с обрезанными волосами, была похожа во сне на спящую принцессу, а Келчи тянул, в лучшем случае, на королевского бастарда от какой-нибудь служанки.

Варэк лёг на плащ, мучимый странной мечтой – чтобы на них кто-нибудь напал, а он отбил нападение на глазах Келли. Но не вчистую, а получив незначительную рану. Лилле тотчас бы кинулся её промывать, но Варэк сумел бы взглядом объяснить, что не стоит проявлять рвение. Со сладкими мыслями о том, как Келли смывает с него кровь и перевязывает ему руку, он и заснул, даже не обратив внимания, каким мрачным заступил Лилле на дежурство.

Молчуну приснился родной крушт, и сейчас, вглядываясь в ночную мглу, он словно пытался увидеть его вдали, лелеял надежду, что Король Небес полетел не к Тростниковому Озеру, а остался бродить по Бархатной Степи. Хотя в душе прекрасно понимал, всю тщетность своих чаяний.

Глава 3

Ты молодец!

– Что ж разлеглись, великие воины? Неужели никто не поможет мне?!

Келли кричала это уже в третий раз. Первый был скорее насмешкой, чем реальной просьбой, потом уже всё стало серьёзно, а сейчас формально она обращалась с мольбой к друзьям, а фактически – к небу: столько отчаяния звучало в её голосе.

Ночные кошмары, которые, как известно, случаются, когда человек случайно оказался в том месте, над которым недавно пролетал Чёрный Крушт, и вдохнул отравленный им воздух, – бывают разные, но апогей один: ты ничего не можешь изменить, тебя словно обломком скалы придавило.

Вот и в этот раз Варэк не смог даже пошевелиться, чтобы помочь девочке, хотя три дня назад ложился спать с мыслью показать перед ней себя героем. И это была его последняя спокойная ночь.

Дыхание Чёрного Крушта проникает в каждого, кто окажется не в том месте и не в то время, но поражает только человека, ослабленного переживаниями или болезнью. Варэк заскрипел зубами, когда понял, что случилось. И чем только он думал, купаясь в холодной реке – заболел почти так же сильно, как в то злосчастное зимовье. Опять горячий лоб и осипший голос, бессилие и ломота во всём теле. Но только Чёрному Крушту запрещено летать в Сонную Долину, поэтому там больной мальчик спал много, но почти без снов. А в степи каждую ночь попадал в мир копошащихся во тьме тварей и жутких призраков, порой летел в бездонную пропасть, порой оказывался внутри родного крушта, но только чтобы погибнуть в неудачном Круштару.

И как бы ни были ужасны эти сны, иногда Варэку казалось, что лучше они, чем постыдное бодрствование: вынужденная обслуживать сразу троих больных парней,