Последний незанятый мужчина - Синди Блейк

Cm. бухг., «Барклиз Банк»

— Рад вас видеть, Джессика. — Грег Трэйнер пожал ее руку. Пожатие было вялым и неубедительным. — Мне всегда было интересно, какие они — Харви и Таннер. И вот теперь, — он прищелкнул пальцами, — я знаю.

Годится ли он для Джорджи? — спрашивала себя Джессика. Хорош собой, спору нет. Холеный, гладкий, собранный. Джорджи не смутят такие мелочи, как вялое рукопожатие, а внешне он бы ей понравился. Может, и не зря они все это затеяли. Сэди выудила из компьютера Грега Трэйнера, и Джессика одобрительно кивнула. Пока получалось, что всю основную работу делает Сэди — в поиске подходящих кандидатур прочесывает кучу файлов, — и Джессика была ей очень признательна не только за помощь, но и за то, что у той ни разу не вырвалось ни одного ехидного замечания по поводу их нового плана. Она просто приняла это как должное.

Джессика договорилась встретиться с Грегом в баре «Мортон» на Беркли-сквер. Грег, опоздавший на десять минут, без труда отыскал ее — она была здесь единственной посетительницей женского пола. Они нашли свободный столик за перегородкой. Джессика села, Грег пристроился рядом.

— Извините, — попросила она, — не могли бы вы сесть напротив меня? Иначе неудобно будет беседовать.

— Как хотите, — он отодвинулся и пересел. — А из-за чего сыр-бор? Вы собираетесь сделать мне предложение, от которого невозможно отказаться?

Что-то с Грегом Трэйнером было не то, но Джессика не могла пока точно сказать, что именно. Может, он был чересчур прилизанный? Чересчур самоуверенный? Или просто этот ужасный ярко-малиновый галстук портил впечатление?

— Давайте пока не будем о делах, — мягко произнесла она.

Это подействовало. Грег улыбнулся и пожал плечами.

— Расскажите, как вообще поживаете? Как жизнь, Грег?

— М-хм-хм, м-хм-хм, м-хм-хм, — замычал Грег. Может, он заикается? — Жизнь — это пляж песчаный, а я иду с ведерком и совком.

— Хм, очень мило.

Не зная, что отвечать, если взрослый собеседник вдруг доверительно заговорит про ведерко и совок, Джессика устремила взгляд в дальний угол бара и постаралась побороть все усиливающуюся неприязнь к этому человеку. Грег симпатичный. Надо постараться сосредоточиться на этом неоспоримом факте. Да, это не мужчина ее мечты, но для Джорджи он может оказаться единственными и неповторимым.

— Жизнь прекрасна. И ужасна. Как она разнообразна! М-хм-хм, м-хм-хм, м-хм-хм.

— Чудесно!

Надо же, он отвечает словами из песни! — догадалась Джессика. Но из какой? Может, «Нью-Йорк, Нью-Йорк»? Или это плохой перевод «La donna и mobile»? Джессика потерла лоб, пытаясь собраться с мыслями.

Джорджи объяснила ей, что лучший способ узнать о человеке побольше — спросить его, чем он занимается в свободное время.

— Я думаю, у вас очень беспокойная жизнь, Грег. Расскажите мне, как вы отдыхаете?

— Я не отдыхаю.

— Надо же иногда расслабиться, Грег.

— «Фрэнки едет в Голливуд».

— Простите?

— Не знаете, что с ними случилось?

— С кем?

— С «Фрэнки».

— С Фрэнки?

— «Фрэнки едет в Голливуд».

— Это я уже слышала. И часто он туда ездит?

Джессике показалось, что она спит и видит сон — нелепый до невозможности, после которого просыпаешься и думаешь: фу-ты, чушь какая снится… И где официант? Пора чего-нибудь выпить.

— Группа такая — «Фрэнки едет в Голливуд». Вы должны знать. «Надо расслабиться»[3].

— Ну да, конечно. — Теперь она начала понимать: речь шла о музыкантах. Название было ей знакомо. Но ей не понравилось, что он предложил ей расслабиться. — Я вообще-то стараюсь не напрягаться, Грег.

— А как «Ночные гонщики Декси»? Тоже исчезли без следа. Великая была группа — «Ночные гонщики»! «Давай, Эйлин».

— Меня зовут Джессика. — Она выпрямилась.

Он засмеялся. Он все смеялся и смеялся и никак не мог остановиться.

— Это песня такая, Джессика. «Давай, Эйлин». «Ночные гонщики» поют.

— А-а.

— Только не говорите, что никогда не танцевали такой медляк. Да что вы, в самом деле, будто с луны свалились.

Кто кому здесь задает вопросы? Какое он имеет право выставлять ее тупицей только из-за того, что она не плясала под какую-то попсовую песню? И с чего этот ужасный человек так развеселился?

— Не вижу ничего смешного.

— Правда не видите? — Он перестал смеяться. — Мне это нравится. Я говорю: «Давай, Эйлин», а она отвечает: «Меня зовут Джессика». Вот умора!

Она и так сидела выпрямившись, а после этих слов еще больше подтянулась и задрала подбородок. Мысль о том, что этот невежа может стать ее сводным братом, была ей крайне неприятна.

— Я собиралась предложить вам поистине неординарную вакансию, Грег. С очень хорошей зарплатой. Но теперь убедилась, что вы для этой работы не подходите. И в этом нет ничего смешного.

— Вы говорите, орденов там не выдают?.. Не обижайтесь, Джессика, но вы слишком яркая женщина. Думаю, у всех банкиров в Сити челюсть отвисает при виде вас. Уверен, вы их всех скоро на уши поставите, если будете и дальше так же рьяно охотиться за головами.

Джессика вспыхнула и выпрямила спину.

— Потише, потише, не надо наезжать. Это всего лишь комплимент. И кроме того, я все равно бы отказался от любой вакансии, что бы вы мне ни предложили. Неважно, ординарная она или неординарная. — Он перестал смеяться, но на лице его продолжала блуждать ухмылка. — Мне давно уже обрыдла эта банковская крысиная возня, и я ухожу. Займусь чем-нибудь интересным.

— Ну и катитесь куда подальше.

— Ой, да вы, кажется, становитесь человечнее. М-хм-хм, м-хм-хм. — За мелодией последовали слова, что-то насчет кукольных девочек.

Джессика подперла голову ладонями. Какие унижения я терплю ради Джорджи! — сказала она себе. В конце концов, это все делается ради Джорджи. Нужно все время об этом помнить. Правда, иногда, просматривая записи, я начинала думать об этих мужчинах как о возможной партии для себя, и даже сегодня по дороге сюда я думала: а что, если мне понравится Грег Трэйнер? Но дело ведь не во мне. Бедняга Джорджи и без того намучилась вчера с этим ужасным Майклом. И сегодня я просто даю ей возможность передохнуть, хотя сама страдаю. Я сделала доброе дело, и это пойдет на пользу моей карме. Так и надо на это смотреть. Ну вот, прямо сейчас и начну.

Подняв голову, она заглянула Грегу прямо в глаза.

— Думаю, вам пора идти, Грег. Нам не о чем больше говорить.

— А! О! Я вас обидел, да? Ну что вам на это сказать… Ура, опять получилось! — И плечи его затряслись от смеха.