Блогер и Маргарита. Ковидная дьяволиада - Федор Ибатович Раззаков

— Ты это о чём? — насторожился Лабиш.

— О том, что наш гарант давно засиделся в своём кресле — не пора ли его оттуда выкинуть. Да и повод подходящий есть — эта, якобы, эпидемия.

— Не волнуйся, этот вариант тоже прорабатывается, — ответил на эти слова Лабиш. — Но сейчас ситуация ещё не приобрела должного накала. Кстати, нам надо будет, чтобы ты поговорил на эту тему со своим стариком. С его связями в силовых и других структурах, он бы нам здорово пригодился. Или он предпочитает доживать свой век на даче, поливая цветочки?

— Нет, он ещё вполне активен, — сообщил Карпов.

— Вот и хорошо, — улыбнулся Лабиш. — Да, чуть не забыл ещё об одном деятеле. Белорусский «батька» снова воду мутит — отказывается вводить у себя строгий карантин. Так надо его побольше в дерьме вывалить — обвинить в том, что он своих граждан не жалеет.

— И это сделаем, не в первый раз «единственного диктатора в Европе» помоями обливать, — живо отозвался и на эту просьбу Карпов. — Только он, гад, больно живучий — столько лет его прессуют, а он как тот «ванька-встанька».

— Ничего, свалится, — откликнулся на эти слова англичанин. — Мы для того эту эпидемию и затеяли, чтобы без всякой войны мир переделить. И переделим. Мы проведём полную перестройку финансовой системы, перетасуем активы в свою пользу, внедрим новые формы контроля за населением. Отныне у нас будет «капитализм под наблюдением». И в нём разным «батькам» места уже не найдётся.

— Твоими бы устами да мёд пить, — улыбнулся Карпов, после чего снова взялся за бутылку и наполнил рюмки почти до краёв. Очередной тост родился сам собой.

Ретроспекция

28 октября 1982 года, четверг, Лондон, район Сент-Джеймс, округ Вестминстер, старейшая библиотека

Местом приложения для своих изысканий Хокс-Кузнецов избрал не крупнейшую в Англии и Европе Британскую историческую библиотеку, в которой когда-то работали Карл Маркс и Владимир Ульянов-Ленин, а гораздо более скромную старейшую библиотеку Лондона в районе Сент-Джеймс. Сделано это было не случайно. Хокс-Кузнецов прекрасно был осведомлён, что Британская библиотека, в силу своей большой популярности находится под пристальным наблюдением со стороны английской контрразведки МИ-5, чего нельзя было сказать о старейшей библиотеке по адресу Сейнт-Джеймс, дом № 14. Здесь Хокс-Кузнецов и заказал для себя ту литературу, которая была ему необходима. Это были несколько томов, которые касались американских президентов, правивших Америкой в XX веке и подшивки советских газет «Правда» времён позднего правления Сталина, а также номера той же газеты за нынешний 1982 год.

Заняв место в дальнем углу полупустого зала (а посетителей здесь всегда было немного, что и требовалось разведчику), Хокс-Кузнецов открыл первую книгу и начал внимательно с ней знакомиться, периодически делая пометки в своём блокноте. Торопиться ему было некуда, пробыть здесь он планировал до самого закрытия этого учреждения, поэтому занимался своим делом обстоятельно, как привык это делать ещё со школьных, а потом и студенческих лет, когда обучался в Краснознамённом институте КГБ или «школе № 101» (она же «Лесная школа»).

Старинные часы с беззвучным ходом, стоявшие в углу зала, на которые изредка поглядывал разведчик, отмеряли час за часом. Но очень скоро изучение материалов настолько увлекло Хокса-Кузнецова, что он уже потерял счёт времени и вернулся к этому только вечером, когда до закрытия библиотеки оставалось чуть больше часа. За это время блокнот разведчика был заполнен почти наполовину, и теперь можно было сделать предварительные выводы на основе изученных материалов. И эти выводы были настолько ошеломительными, что разведчик какое-то время сидел неподвижно, размышляя о прочитанном и глядя в окно на моросящий на улице мелкий дождь. Затем Хокс-Кузнецов снова взял в руки блокнот, чтобы обобщить написанное. Картина нарисовалась следующая.

Поскольку главной целью исследователя было установить степень опасности, нависшей над Брежневым, и откуда эта опасность могла бы исходить, он тщательно изучил последние годы нескольких крупных политиков США и России. И первым в этом списке оказался президент Америки Франклин Делано Рузвельт, который трижды избирался на свой пост в 1933–1945 годах, а из жизни ушёл при весьма странных обстоятельствах. В годы войны именно благодаря ему США удалось установить более тесные отношения с СССР, которые продолжались вплоть до смерти президента, последовавшей 12 апреля 1945 года — то есть меньше чем за месяц до победы над фашистской Германией. И смерть эта была больше похожа не на естественную (от инсульта), а на насильственную (отравление), поскольку буквально сразу после неё политический курс Америки резко изменился — из просоветского он превратился в антисоветский.

Итак, Рузвельт умер буквально накануне падения нацистского Рейха. То есть, если рассматривать эту кончину как преднамеренную, то люди, которые это планировали, всё хорошо рассчитали — смерть Рузвельта не была опасна США, поскольку всё что надо для победы покойный президент уже осуществил. Как говорится, «мавр сделал своё дело, мавр может умереть». Что с Рузвельтом и случилось. После чего новый президент Гарри Трумэн изменил вектор американской внешней политики в обратном направлении — началась холодная война против СССР и всего Восточного блока.

«Значит, первое, за что могли устранить Рузвельта — это его просоветские настроения, его позитивное отношение лично к Сталину, — размышлял Хокс-Кузнецов, глядя в свой блокнот. — Трудно себе представить, чтобы „холодная война“ началась бы при Рузвельте. Здесь как раз обратное — она могла начаться только после его смерти. Которая весьма вовремя и произошла. Но есть ещё и вторая возможная причина его устранения».

Подумав об этом, разведчик перевернул очередную страничку своего блокнота.

Вторая причина устранения Рузвельта крылась в его ближневосточной политике. Сразу после Ялтинской конференции в феврале 1945 года американская делегация во главе со своим президентом вылетела в Египет, где её ожидал крейсер «Куинси». Именно на его борту президент в течение трёх дней (12–14 февраля) принял трёх лидеров ближневосточных государств: египетского короля Фарука, императора Эфиопии Хайле Селассие и короля Саудовской Аравии Ибн-Сауда. Последнего Рузвельт собирался убедить дать согласие на переселение нескольких десятков тысяч изгнанных с насиженных мест европейских евреев на территорию Палестины. Однако последовал категорический отказ. Как заявил Ибн-Сауд: «В Палестине уже есть вооруженная до зубов палестинская армия из евреев, не собирающаяся воевать с немцами, но явно нацеленная на арабов. Мы, арабы, уже две тысячи лет знаем о евреях то, о чем вы стали догадываться только после двух мировых войн».

Рузвельт был поражён сообщёнными ему сведениями. По его же словам, от короля саудитов он за пять минут узнал о Палестине больше, чем за всю свою прежнюю жизнь. Итогом этого стало заявление Рузвельта, которое и могло стоить