Конь и его мальчик - Клайв Стейплз Льюис

Гномы и Шаста выбежали из домика. Трубы затрубили снова – не грозные, как в Ташбаане, и не веселые, как в Орландии, а чистые, звонкие и смелые. Вскоре зацокали копыта, и из лесу выехал отряд.

Первым ехал лорд Перидан на гнедом коне и в руке у него было знамя – алый лев на зеленом поле. Шаста сразу узнал этого льва. За ним следовали король Эдмунд и светловолосая девушка с очень веселым лицом; на плече у нее был лук, на голове – шлем, у пояса – колчан, полный стрел. («Королева Люси», – прошептал Даффл). Дальше, на пони, ехал принц Корин, а потом – и весь отряд, в котором, кроме людей и говорящих коней, были говорящие псы, кентавры, медведи и шестеро великанов. Да, в Нарнии есть и добрые великаны, только их меньше, чем злых. Шаста понял, что они – не враги, но смотреть на них не решился, тут надо привыкнуть.

Поравнявшись с домиком (гномы стали кланяться), король крикнул:

– Друзья, не пора ли нам отдохнуть и подкрепиться? Все шумно спешились, а принц Корин стрелою кинулся к Шасте и обнял его.

– Вот здорово! – ликовал он. – Ты здесь! А мы только высадились в Паравеле, сразу подбежал Черво, олень, и все нам рассказал. Как ты думаешь…

– Не представишь ли ты нам своего друга? – спросил король Эдмунд.

– Вы не помните, ваше величество? – спросил Корин. – Это его вы приняли за меня в Ташбаане.

– Как они похожи! – вскричала королева. – Чудеса, просто близнецы!

– Ваше величество, – сказал Шаста, – я вас не предал, вы не думайте. Что поделаешь, я все слышал. Но никому не сказал!

– Я знаю, что ты нас не предал, друг, – сказал король Эдмунд, и положил ему руку на голову. – А вообще-то, не слушай то, что не предназначено для твоих ушей. Постарайся уж!

Тут начался звон и шум – ведь все были в кольчугах – и Шаста минут на пять потерял из виду и Корина, и Эдмунда, и Люси. Но принц был не из тех, кого можно не заметить, и вскоре раздался громкий голос.

– Ну, что это, клянусь Львом?! – говорил король. – С тобой, принц, больше хлопот, чем со всем войском.

Шаста пробился через толпу и увидел, что король разгневан, Корин немножко смущен, а незнакомый гном сидит на земле и чуть не плачет. Два фавна помогали ему снять кольчугу.

– Ах, было бы у меня то лекарство! – говорила королева Люси. – Король Питер строго-настрого запретил мне брать его в сраженья.

А случилось вот что. Когда Корин поговорил с Шастой, его взял за локоть гном Торн.

– В чем дело? – спросил Корин.

– Ваше высочество, – сказал гном, отводя его в сторонку. – Надеюсь, к ночи мы прибудем в замок вашего отца. Возможно, тогда и будет битва.

– Знаю, сказал Корин. – Вот здорово!

– Это дело вкуса, – сказал гном, – но король Эдмунд наказал мне, чтобы я не пускал ваше высочество в битву. Вы можете смотреть, и на том спасибо, в ваши-то годы!

– Какая чепуха! – вскричал Корин. – Конечно, я буду сражаться! Королева Люси будет с лучниками, а я…

– Ее величество вольны решать сами, – сказал Торн, – но вас его величество поручил мне. Дайте мне слово, что ваш пони не отойдет от моего, или, по приказу короля, нас обоих свяжут.

– Да я им!.. – вскричал Корин.

– Хотел бы я на это поглядеть, – сказал Торн.

Такой мальчик, как Корин, вынести этого не мог. Корин был выше, Торн – крепче и старше, и неизвестно, чем кончилась бы драка, но она и не началась – гном поскользнулся (вот почему не стоит драться на склоне), упал ничком и сильно ушиб ногу – так сильно, что выбыл из строя недели на две.

– Смотри, принц, что ты натворил! – сказал король Эдмунд. – Один из лучших наших воинов выбыл из строя.

– Я его заменю, сир, – отвечал Корин.

– Ты храбр, – сказал король, – но в битве мальчик может нанести урон только своим.

Тут короля кто-то позвал, а Корин, очень учтиво попросив прощения у гнома, зашептал Шасте на ухо:

– Скорее, садись на его пони, бери его щит!

– Зачем? – спросил Шаста.

– Да чтобы сражаться вместе со мной! – воскликнул Корин. – Ты что, не хочешь?

– А, да, конечно… – растерянно сказал Шаста. Корин, тем временем, уже натягивал на него кольчугу (с гнома ее сняли, прежде чем внести его в домик) и говорил:

– Так. Через голову. Теперь меч. Поедем в хвосте, тихо, как мыши. Когда начнется сраженье, всем будет не до нас.

Часам к одиннадцати отряд двинулся к западу (горы были от него слева). Корин и Шаста ехали сзади, прямо за великанами. Люси, Эдмунд и Перидан были заняты предстоящей битвой, и хотя Люси спросила: «А где этот дурацкий принц?», Эдмунд ответил: «Впереди его нет, и то спасибо».

Шаста тем временем рассказывал принцу, что научился ездить верхом у коня, и не умеет пользоваться уздечкой. Корин показал ему, потом – описал, как отплывали из Ташбаана.

– Где королева Сьюзен? – спросил Шаста.

– В Кэр-Паравеле, – ответил Корин. – Люси у нас – не хуже мужчины, ну, не хуже мальчика. А Сьюзен больше похожа на взрослую. Правда, она здорово стреляет из лука.

Тропа стала уже, и справа открылась пропасть. Теперь они ехали гуськом, по одному. «А я тут ехал, – подумал Шаста, и вздрогнул. – Вот почему лев был по левую руку. Он шел между мной и пропастью».

Тропа свернула влево, к югу, па сторонам теперь стоял густой лес. Отряд поднимался все выше. Если бы здесь была поляна, вид открывался бы прекрасный, а так – иногда над деревьями мелькали скалы, в небе летали орлы.

– Чуют добычу, – сказал Корин.

Шасте это не понравилось.

Когда одолели перевал и спустились пониже, и лес стал пореже, перед ними открылась Орландия в голубой дымке, а за нею, вдалеке – желтая полоска пустыни. Отряд – который мы можем назвать и войском – остановился ненадолго, и Шаста только теперь увидел, сколько в нем говорящих зверей, большей частью похожих на огромных кошек. Они расположились слева, великаны – справа. Шаста обратил внимание, что они все время несли на спине, а сейчас надели огромные сапоги, высокие, до самых колен. Потом они положили на плечи тяжелые дубинки, и вернулись на свое место. В арьергарде были лучники, среди них – королева Люси. Стоял звон – все рыцари надевали шлемы, обнажали мечи, поправляли кольчуги, сбросив плащи на землю. Никто не разговаривал. Это было очень торжественно и страшно, и Шаста подумал: «Ну, я влип…». Издалека донеслись какие-то тяжкие удары.

– Таран, – сказал принц. – Таранят ворота. Теперь даже Корин казался серьезным.