Начать с нуля - Екатерина Аверина

-Стас, я твой командир.

-Сейчас я здесь командир! - рыкнул на старого знакомого. - Отряд на моей ответственности. Нам выступать через пять часов, а ты решил свалить?!

-Ты на что намекаешь?!

-Даже не пытался, - фыркнул и отвернулся.

-Ты борзеешь, Стас!

-Да пошел ты, - огрызнулся и ушел. Пусть валит, мне дышать будет легче. Успокоить бешено колотящееся сердце, разгоняющее по телу адреналин, у меня не вышло. Уснуть тоже. Сообщил Арсу и Сергею, что Макар ушел, вероятно в их сторону, взял комплект метательных ножей и пошел сбрасывать напряжение.

Как только стемнело, два отряда, разделившись, как и было запланировано накануне, отправились на выполнение поставленной задачи. Заложников держат в хорошо охраняемой зоне со всех сторон, окруженной горами. Вышел такой своеобразный мешок. Прекрасно устроились. Обойти их незамеченными не выйдет. Мы это знаем, мы к этому готовы.

Снайперы заняли свои позиции, штурмовая группа ждет команды. А я жду знака от Арса. Никто не знает, что кроме двух наших групп здесь еще один небольшой отряд опытных боевых парней, что пришли сюда не за заложниками, а за тем, что скрыто в импровизированных, ангарах и привели с собой свидетели, чтобы доказать вину Макара и других, покрывающих его лиц.

На сцене появился один из главных героев. Отсюда вижу, что это полковник столичного УВД, что уже несколько лет неплохо просиживает штаны при министерстве. На нем черная кожаная куртка с высоким меховым воротником, черные брюки и высокие ботинки. По - военному подтянутый седовласый мужчина, активно жестикулируя что-то втолковывает одному из вооруженных боевиков. Мы терпеливо ждем и соблюдаем режим тишины. Должна прозвучать всего одна команда и мы ринемся в бой.

Картинка внизу начинает нравится мне все больше и больше потому, что на сцену вышел тот, кого я так ждал все это время. Я ощутил вибрации удивления от всей своей команды, но парни молчат и смотрят на Макара. Он подошел к полковнику, пожал ему руку, и они вместе пошли к ангарам что-то радостно обсуждая. Как только оба мужчины зашли внутрь одной из жестяных коробок, мы услышали в наушниках “В бой!”

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Оперативная группа стала молниеносно спускаться вниз. Послышались крики, чей-то плач, стрельба. Трое моих парней ринулись к заложникам и замерли.

-Стас, мины!

Снова чей-то плачь, перерастающий в вой. Мой боец стоит и не шевелится. Я понимаю, что он нарвался на одну из ловушек. Твою ж мать! Второй наклоняется, чтобы рассмотреть ближе, сможет ли помочь. Поднимает на меня глаза и отрицательно мотает головой. Остальной отряд выполняет свою задачу. Из ангара, куда зашли полковник с Макаром слышатся какие-то крики. Я вижу там Арса и еще каких-то мужчин. Потом разберусь, главное, что там все под контролем. Перебежками, прикрываясь от пуль, почти добираюсь до своего бойца.

-Не подходи! - кричит второй и следом раздается характерный щелчок. Успел упасть на землю и прикрыть голову руками буквально за пол секунды до взрыва. Огненные всполохи, грохот, треск, смолкший плач, густой дым и запах горелой плоти моментально заполнили горный мешок.

Трое моих ребят и все заложники мертвы. У них не было шанса выжить. Меня изнутри выворачивает от боли, отчаяния и разочарования. Но этому чувству не дают поглотить меня. Резко поднимают вверх. Сергей.

-Все потом, Стас! Соберись!

У меня выбора нет, тут еще мои люди. Я собрался, и мы оперативно подавили сопротивление. Арс вывел полковника и Макара из ангара, сочувствующе на меня посмотрел и толкнул последнего в спину автоматом. Макар красиво упал на четвереньки. Я подошел и тяжелым ботинком ударил его по лицу. Кровь из сломанного носа ручьями стала стекать по подбородку. Он выплюнул сломанный зуб и зло на меня посмотрел.

-Я тоже любил ее. - произнес он то, что я ожидал услышать меньше всего по среди бойни, что тут произошла. - Мне тоже больно, Стас! - Макар почти кричит на меня, а мы втроем ошарашенно смотрим на него. Я не могу поверить в то, что слышу. - Я не хотел, чтобы они погибли. Это все чертов дождь! Я не хотел!

-Я убью тебя, - равнодушно произнес я в то время, как внутри все рвет на части. - Я буду делать это медленно, смакуя каждый твой вопль, - плюнул ему под ноги и ушел не в силах больше сдерживать себя.

Далеко от цивилизации, в каменном мешке среди горы мертвых тел и искорёженного оружия раздался один единственный крик. Крик отчаяния и боли. Мой.

Мы вернулись домой. Всю дорогу парни либо молчали, либо переговаривались шепотом. Многие недоумевали, все скорбели по погибшим. Полковника УВД куда-то увезли Сергей и сопровождающие, что он привел с собой, а вот Макара отдали мне, как и договаривались. Я же всю дорогу прокручивал в голове его слова: “Я тоже любил ее... “

Никогда не замечал. Кира красивая, умная девочка. Несколько раз я давал в морду особо обнаглевшим ухажерам, но от Макара никогда не видел знаков внимания в сторону моей жены. Это никак не хочет укладываться в голове.

Арс занялся организацией отправки погибших по домам, а я забухал на три дня. Тупо сидел в кабинете бывшего начальника, пил и прокручивал в голове его слова: “Любил... Не хотел... Больно...” К вечеру третьего дня, шатаясь от похмелья и недосыпа, вошел в камеру, где держат моего главного на сегодня врага. В руках фотография жены и дочки, что всегда лежит в кошельке. Бережно поставил ее на выступ в стене, коснулся губами и прошептал: “Смотри, любимая. Я буду мстить!” Развернулся на пятках и вперил взгляд в ублюдка, сидящего на полу. 

Присел перед ним на корточки, в правой руке нож, в зубах сигарета. Едкий дым попадает в глаза, но сейчас это меньшее, что меня волнует.

-Что ты хочешь услышать? - Макар заговорил первым, не выдержав моего пристального взгляда.

-Правду. - выплюнул сигарету, опустился задницей на пол и приготовился слушать.

-Правда, Стас, у каждого своя. Моя может тебе не понравится, - я стиснул зубы до скрежета, чтобы не свернуть ему шею прямо сейчас. - Я правда не хотел их гибели. - он поднял глаза поверх меня и посмотрел на фото моей семьи.

-Не смей! - я подскочил на ноги и нанес удар ботинком в лицо. - Даже смотреть на них не смей! - удар по ребрам. Он закашлялся и повалился на бок. Отдышавшись, заговорил снова.