Повелеваю - стань моей! - Оливия Гейтс

Прошла еще неделя с того памятного знакомства Фары с рыбой-львом. И кроме того, этот день был знаменателен еще и тем, что Шехаб тогда капитулировал. После этого почти ничего не изменилось, разве что он практически не отлучался с острова, предпочитая проводить дни и ночи напролет с ней.

Фара была невероятно счастлива, но переживала: ведь он совсем забросил свои дела. Шехаб небрежно отмахивался, уверяя, что самая трудная часть переговоров уже завершена, а его помощникам вполне по силам довести их до логического завершения.

Это были чудесные дни, и каждый из них обязательно приносил что-то новое. Часы проходили незаметно в разговорах обо всем, смехе, звуках тишины, в единении душ и тел. В течение невероятно короткого времени они стали не просто любовниками, но и близкими друзьями и партнерами.

Фара уже думать забыла, что за пределами этого райского острова существует другая жизнь, а когда об этом вспоминала, старалась как можно скорее прогнать от себя удручающие мысли.

День со дня крепла и ее любовь к Шехабу, и молчать о ней становилось все труднее. Но Фара молчала, понимая, что ее признание может охладить Шехаба, который ни разу не дал ей понять, что испытывает к ней более глубокое чувство, нежели владевшая им страсть. Но пока она была сильна, Фара собиралась наслаждаться каждой проведений вместе секундой и бережно запоминать все, что с ним связано, чтобы потом, оставшись одной, вынимать драгоценные воспоминания о земном боге, с которым однажды свела ее судьба...

— Как насчет партии в шахматы?

Голос Шехаба вывел ее из задумчивости. Фара перевела взгляд на огромную шахматную доску с фигурами, вырезанными из тика и эбенового дерева, и согласно кивнула.

— Тогда начинай.

Фара смело сделала ход пешкой. Шехаб мягко улыбнулся.

— Забыл предупредить. За каждую проигранную фигуру придется расплачиваться: нужно будет снять с себя какую-то вещь.

Фара подняла брови, встречаясь с ним взглядом. В его глазах горел огонь, который передался ей: тело словно охватило жаром. Она представила, как Шехаб обнажается перед ней, и мысль о том, чтобы выиграть партию в шахматы, показалась как никогда заманчивой.

— Идет, — кивнула она.

И полностью сконцентрировалась на игре. Через пять ходов она взяла его ладью и выразительно посмотрела на него.

— Ну, чего ты ждешь?

— Видимо, ты никогда не играла в шахматный стриптиз. — На губах Шехаба заиграла улыбка искусителя. — Тот, кто проигрывает фигуру, должен стоять смирно, пока его, с выдумкой и фантазией, лишают одежды. Ну а в конце победитель получает проигравшего в свое полное распоряжение на неделю.

Фара ответила ему не менее вызывающей улыбкой.

— Какой прекрасный вид шахмат. И правила замечательные.

— Я тоже так считаю и, как создатель игры, весьма польщен, что ее оценили так же высоко, как оцениваю ее я, — скромно сказал Шехаб.

Фара остановилась возле него, обвившись вокруг его тела, как вокруг ствола дерева, сняла ткань, которая была обмотана вокруг его головы, погрузила пальцы в черные густые волосы и очень медленно потянула его лицо к себе. Когда их губы разделяли несколько миллиметров, она чуть прихватила зубами его нижнюю губу, провела по ней языком несколько раз, следя за реакцией Шехаба и с удовольствием отмечая, как расширяются его зрачки, а дыхание становится тяжелым и прерывистым.

Когда она отпустила его, он громко выдохнул и усмехнулся.

— Думаю, если так будет продолжаться и дальше, я буду вынужден пересмотреть свои правила. Ну а пока... — С этими словами он, сделав ход слоном, взял ее коня.

Шехаб заставил Фару опуститься на пол, снял с нее сандалии и принялся ласкать ее ноги, где неожиданно для самой Фары, обнаружилось невероятное количество эрогенных зон. Когда она была уже готова взмолиться, Шехаб сжалился над ней, и игра продолжилась.

Но длилась она недолго. До того момента, пока Шехаб не сделал ход черной королевой. Остановившись у Фары за спиной, он с удовольствием прошептал ей на ухо:

— Шах и мат.

Фара, не отрывая глаз от расставленных на доске фигур, не могла поверить, что такое возможно.

— Бесполезно. Теперь ты моя, и я буду делать с тобой все, что захочу.

Его страстный шепот творил с ней что-то невероятное, но трезвый расчет, с которым она вела всю игру, снова возобладал. Еще немного Фара обдумывала ситуацию, а затем передвинула свою королеву, и руки ее слегка дрожали от триумфа.

— Я была твоей и раньше, если ты не заметил. Но ты, между прочим, поторопился. Это был только шах. А вот теперь — мат. — Она посмотрела на него, не скрывая торжества.

На несколько секунд Шехаб превратился в статую. Лоб его прорезала морщина, а лицо приобрело недоуменное выражение. Неожиданно он засмеялся.

— Клянусь Аллахом! Ты слишком хорошо прятала свой козырь в рукаве, а я, как дурак, потерял голову. Точнее, — поправил он себя, — ты сделала все, чтобы я ее потерял. — Его ладонь легла чуть пониже ее груди, обнаженной благодаря его прежним стараниям.

— Ничего подобного, — слегка задыхаясь, возразила Фара. — Мы находились в равных условиях, так что теперь я буду делать с тобой все, что захочу.

— В любое время. Все что угодно, — с готовностью подтвердил Шехаб.

Выиграв, Фара уже могла больше не сдерживаться. Она обняла Шехаба, прислонилась к его обнаженной груди, на которую пыталась не смотреть во время игры, чувствуя, как тепло и жар его тела передаются ей, воспламеняя и без того кипящую кровь.

— Возьми меня, — тихо приказала она.

* * *

...Откуда-то послышался непонятный сигнал, похожий на звук электронного сообщения. Шехабу потребовалась целая минута, чтобы осознать, откуда он доносится. Фара лежала рядом, и потому ни о чем, что было за пределами кровати, думать он не мог.

Сигнал прозвучал снова и снова. Только на третий раз Шехаб наконец сообразил, что ему пришло сообщение. Это было весьма некстати, но номер этого телефона был известен лишь трем людям: его дяде и братьям. Он подавил вздох.

— Что это? — недоуменно спросила Фара после третьего сигнала.

Шехаб не двигался, оттягивая момент, когда придется встать с кровати и покинуть Фару, чтобы решитъ вопросы, которые, он был уверен, ему совсем не захочется решать.

— Сообщение. Это или дядя, или мои братья.

Фара слегка нахмурилась и подняла голову с его груди. Шехаб издал короткий стон, увидев, как мечтательное выражение уходит из ее глаз, сменяясь тревогой.

— Что-нибудь серьезное?

— К сожалению, да, иначе они нашли бы другой способ связаться со мной.

— Тогда чего ты медлишь?

С огромной неохотой Шехаб разжал объятия и достал телефон.