Сорвиголова - Дженерал Дим

Только сейчас, отдышавшись, я обратил внимание, что у меня действительно утекала жизнь. Суть яда оказалась не во временном онемении ноги, а в чём-то более худшем. Не стремительно, но понемножку, потихонечку токсин по капельке растворял моё здоровье, уводя его вниз, а, как говорится, капля камень точит. Раз у Оспимэ какой-то там вывих плеча, то мне можно заговорить. Направив на неё лук с натянутой стрелой, я вышел из невидимости, чтобы сэкономить ману и так плескавшуюся на дне. Стрелять на звук она не сможет. Вот же болтливая ушастая, всё-таки уговорила начать с ней диалог!

— Нет, ты сдавайся, — приказал я ей. — Я могу расстрелять тебя или встать, дойти и зарубить!

Мы оба сидели в дюжине метрах друг от друга. Я отдыхал, силясь понять, что там с ядом в ноге. Оспимэ тоже с повреждением ноги и руки не могла особо прыгать козочкой на лугу.

— Хорошо, ничья! Можешь убираться на все четыре стороны. Делай что хочешь! Я просто хочу жить! Подойди, возьми противоядие и отпусти меня, ладно? И ещё… я беременна от Друлавана, честно! Ты же не можешь убить невинного ребёнка и его мамку, правда?!

— Нет, ты бросай антидот сюда, а обманешь — застрелю. Э-э-э, нет! Не смей пить свои склянки. Я не уверен в тебе, — наведённая стрела красноречиво свидетельствовала «душке», что со мной шутки плохи.

Посмотрев с ненавистью на меня, Оспимэ убрала красные бутылочки жизни обратно за поясок. В принципе, если посидеть минут девять в тишине, у неё опять восстановится жизнь сама собой. Это только у меня она тихонечко тянула вниз, отравление, етить-колотить. Вытащив зелёное противоядие, эльфийка бросила им в меня. Я не купился на дешёвый трюк, не поймал бутылочку рукой, сжимая дальше лук, держа Оспимэ на прицеле. Метко брошенная стекляшка больно ударила прямиком мне в лоб, я поморщился, но внимательно пригляделся к упавшему на землю пузырьку.

— Так и знал, бесовское твоё эльфийское отродье. Я же раб тупой и читать не умею? Это так, по-твоему? Та же самая зелёная бутылка, жидкостью из которой ты смазывала свои кривые кинжалы. А знаешь, что тут написано на синдарине? Конечно, знаешь, как же иначе. Паучий яд (ранг редкий).

— П-прости! — демонстративно убрав кинжал за пояс, эльфийка показала свои руки открытыми ладонями ко мне. — Хорошо, давай начнём друг другу доверять. Это средне-слабый яд, отравление пройдёт само собой, у меня нет противоядия к нему. Пожалуйста, у меня в животе ребёночек, по пузику не видно, малый срок…

— Кто доверял тебе вполне — уже упал с ножом в спине… — нараспев произнёс ей рифмованное двустишье и выстрелил.

Оспимэ, кажется, предлагает мне ждать целый год, или сколько там эльфы носят пузожителей, пока не разродятся?! Я лучше просто не поверю в её очередную гнусную ложь, и совесть моя останется чиста. Чтобы выжить, она горазда придумать любой вымысел, попытавшись тем самым растопить моё светлое сердце.

— Не-е-ет! — закричала Оспимэ. Ей повезло, что не убило, но жизнь просела до бордово-красной линии, полоска замигала, эльфийка снова была на пределе. — Я боялась тебя, вот и сглупила. Вдруг бы ты меня обманул? Ты же знаешь, женщины такие противоречивые создания и трусихи! Прости меня, Айк!

Вдова Друлавана наконец-то сподобилась прочитать моё имя в информации над моей головой, а то всё окликала «человечишкою» и «смердом».

— Бросай мне свой пояс с бутылочками, кинжалы, деньги, лук, стрелы. Твою золотистую одежду, если она хороша по характеристикам, тоже отдавай мне! Всё скидывай. Давай раздевайся догола, заценим твою красоту, раз предлагаешь стать твоим любовником, — заржал я, откровенно измываясь над Оспимэ, желая банально ограбить.

— Нет, если я разденусь, то ты меня тут же убьёшь. А так сдохну, и тебе ничего не достанется. НО! У меня есть деньги дома, останемся при своём и пойдём ко мне. И предложение заменить мужа всё ещё…

— Ну как знаешь, — не дослушав её повторяющиеся по кругу одни и те же неприемлемые для меня предложения, точнее, враньё, выстрелил в неё.

Вы наносите серой эльфе Оспимэ урон стрелой: 34. Победа.

Мне очень хотелось пожадничать, обобрав свою липовую сожительницу. Только боюсь, что такая «пассия» меня обманет, прибив почём зря. Оспимэ верить — себя не уважать. Если она подругу распяла на дереве, то уж с человеком и бывшим рабом тем более церемониться не станет. Возможно, опрометчиво я убил её так поспешно, наверное, можно было её уговорить «раскошелиться» донага. Хотя бы жадно всмотреться, «съесть» взглядом вторую в моей жизни аппетитную голую женщину. Но я вдалеке различил чьи-то слишком громкие голоса, Оспимэ их тоже слышала и явно тянула время, желая не мытьём, так катанием спастись. Наверное, это местные сельчане ищут следы сбежавшей Арвен и поджигателей священного дерева, растянувшись слишком большой цепочкой, прочёсывают лес. Бестолковые деревенщины вместо поиска по-тихому переговаривались издалека друг с другом.

Онемение ноги прошло вместе с отравлением, теперь я чувствовал себя как огурчик. Подобрав на месте безвременно усопшей Оспимэ лук и пяток серебрушек, я быстрее направился обратно в посёлок, разминувшись с цепочкой преследователей в невидимости. Кровь, оставшуюся от нас двоих на поле боя, затёр землицей и травкой.

Интенсивный был бой, трудный, и, хотя прошло со встречи с Оспимэ у дома всего полчаса, кажется, что длительностью в целую жизнь. На самом деле я не особо рисковал, если не считать проблему с ядом, которая всё-таки прошла, у меня полоска жизни даже до половины не уменьшилась. Но всё равно немного струхнул. Даже не потратил ни одной бутылки жизни, бой был средней интенсивности, почти без риска — невидимка рулит, побеждая стрелков с идеальным слухом и яды на кинжалах.

По пути я чуть смазал ядом из зелёной баночки, «подаренной» эльфийкой, свой топор и нож, но оружие не позеленело. Позже я узнал, что разбойник — это не обязательно невидимый воин, в этом классе много ответвлений, одно из них — «яды». Никто больше, ни один другой класс, ни подкласс разбойников не мог нанести яд на оружие. Мне так кажется, сомнительное достижение или боевой навык. Яды явно рассчитаны не для одиночек, как я, не самый лучший выбор для беглых рабов. Вероятно, это может сработать, если «токсичный воин» нанесёт удар и скроется за спинами более продвинутых товарищей, иначе даже умирающий от яда противник покрошит слабенького разбойника на составляющие для шурпы.

С другой стороны, яды бывают разные. Оспимэ была охотницей, ей нужно было отравить чем-то несильно убойным глупую зверюшку, чтобы у той начала утекать жизнь и развилось онемение. А лучница в худшем случае добила бы стрелами жертву, если ждать смерти от яда невтерпёж. Главный критерий ядов охотника — добыча мяса, чтобы не отравиться потом самим от такой пищи. А значит, серьёзные убийцы класса ядовитый разбойник кинжалы смазывали чем-то убойным, быстро и беспощадно поглощающим жизнь противника. Возможно, для наёмных киллеров это было бы неплохим выбором профессии.