Запретный храм - Патрик Вудхед

Они подошли к металлической двери у основания главной лестницы. Чжу поднял руку и несколько раз постучал корпусом фонариком по металлу; звук быстро поглотили бетонные стены. Из примыкающего коридора появился еще один охранник, открыл дверь, и они молча поднялись по широкой винтовой лестнице, замедлив шаг только у двери наружу. Чэнь, набравшись храбрости, повернулся к Чжу.

— Я думаю, вы правильно поступили, сэр.

Чжу посмотрел на него с непроницаемым выражением.

— Я имею в виду перевод монаха на поверхность, — продолжил Чэнь, чувствуя, как дрогнул его голос. — Он уже рассказал нам все, что знает. Его вполне можно отпустить.

Чжу неторопливо кивал, пока говорил Чэнь, потом протянул левую руку и взялся за ручку двери.

— Любому человеку в его последний день нужно устроить праздник, — сказал он, выходя на свет.

Через шесть дней после встречи в «Виндзорском замке» Билл и Лука прибыли в аэропорт Катманду с пятью большими сумками, набитыми альпинистским снаряжением. Выйдя из терминала, они постояли какое-то время, жмурясь от яркого солнца и привыкая к невообразимому хаосу самого большого города Непала.

Едкий дымок поднимался над жаровнями лоточников, а бездомные детишки носились в потоке машин, высматривая европейские лица на задних сиденьях такси. Нередко раздавался визг колес, когда водитель закладывал крутой вираж, чтобы объехать спокойно лежащую посреди дороги корову, уверенную в своих правах, дарованных ей индуизмом. Среди всей этой невероятной толкотни вдоль улиц стояли солдаты в голубой форме, помахивая дубинками и свистя в свистки на не обращающих на них никакого внимания местных жителей.

Подозвав ближайшее побитое жизнью такси, Билл и Лука погрузили сумки и привязали куском веревки незакрывающуюся крышку багажника. Наконец двигатель машины неуверенно заработал, и они по узким улочкам направились в квартал Тамель.

Лука высунул голову в окно, подставив лицо горячему воздуху. Дымы, шум, даже горы мусора, гниющего в проулках, — все это давало облегчение после удушающей клаустрофобии нескольких последних недель.

В одном он теперь был уверен: назад пути нет.

Перед его мысленным взором возникли лица родителей, когда он сообщил им, что уезжает в Тибет сразу же после окончания предыдущей экспедиции. Лука настраивал себя на злость, а не на безнадежное разочарование и теперь нахмурился.

— Чтобы ты знал: вернуться и продолжать работать здесь ты уже не сможешь, — сказал отец с посеревшим лицом, не обращая внимания, что жена предостерегающе положила руку ему на плечо. — Это издевательство над другими работниками, которые видят, как ты скачешь туда-сюда, когда заблагорассудится.

— Да, па, я знаю, — ответил Лука. — Но если мы найдем ту гору, это станет выдающимся событием в альпинизме. Может, положит начало моему турне с курсом лекций, позволит заниматься этим столько, сколько я хочу.

— А Билл? — спросила мать.

— Он не видит в этом будущего. Его жена… ну, в общем, не буду вдаваться в детали, но для него это последняя попытка… он хочет уйти из альпинизма, громко хлопнув дверью. Если все получится, это станет нашим главным восхождением.

Немного спустя он поднялся и ушел. Целуя на прощание мать, он видел, что она едва сдерживает слезы. Отец попрощался с ним сухо, держа дистанцию, даже когда Лука обнял его на прощание.

Вот бедняга, думал теперь Лука, пожирая глазами вечный хаос Катманду. Все, что хотел отец, — это сына, которым можно гордиться. Проблема в том, что понятие «гордиться» они воспринимали по-разному.

Выбравшись из многолюдного центра, машина набрала скорость. Лука смотрел поверх крыш ветхих домишек, сквозь сплетения старых телефонных проводов вдаль, где виднелись подножия Гималаев. Поросшие травой склоны даже не намекали на опасность всего несколькими тысячами футов выше, где, как он знал по собственному опыту, жизнь замирала: холодные пики уходили в небеса, гранича со стратосферой.

Туда-то они и направлялись. Вверх, в мир, который по-настоящему понятен лишь немногим. Лука смотрел на пики, Билл подался вперед и похлопал его по плечу.

— У нас с визами как, не промахнемся?

— Не волнуйся. Я написал по электронке Сонаму. Все в порядке.

— Ты уверен? — Билл озабоченно наморщил лоб.

Он волновался с самого отъезда, и на то были серьезные основания. Кэти пришла в ярость, узнав, что они снова уходят в горы, и целых два дня не разговаривала с ним. Только когда он пообещал, что это его последняя экспедиция, она немного успокоилась. Несмотря на все слова, сказанные при прощании, Билл прекрасно понимал, что эта поездка может стоить ему семьи.

— Да нет, все согласовано. Слушай, Билл, я знаю, это было трудное решение, но нынешняя экспедиция станет лучшей из всех. Ты сделал правильный выбор.

Билл попытался улыбнуться в ответ, но тут в выхлопной трубе стрельнуло, и такси резко остановилось перед дверями китайского посольства. Лука, обойдя машину сзади, наклонился к открытому окну Билла.

— Ты остаешься. Присматривай за сумками.

— Эй, я что, лабрадор какой-нибудь? — возмутился он. — Почему я должен оставаться в машине?

Лука ухмыльнулся.

— Давай паспорт.

Всем своим видом демонстрируя, что это ему не нравится, Билл залез в рюкзак и вытащил оттуда целлофановый мешок, в котором держал паспорт. Он протянул его Луке через открытое окно.

— Улыбнись, — сказал Лука. — И постарайся не сжевать обивку.

Внутри посольства работал кондиционер, и прохлада мгновенно навевала спокойствие — ты словно входил в церковь. Какой-то чиновник попросил Луку подождать, и он сел, наслаждаясь отдыхом от уличной жары. Закинув ногу на ногу, Лука взял одну из газет и принялся пролистывать, рассматривая фотографии.

Десять минут спустя дверь открылась и к нему вышел высокий, аккуратно одетый непалец, каблуки его туфель цокали по отполированному полу. У него были блестящие черные волосы и большие печальные глаза на вежливом лице.

— Намаете, друг мой, — дружески приветствовал его Лука. — Как дела, Сонам?

— Превосходно, мистер Мэтьюс. Я рад, что вы так быстро вернулись.

— Как дела с нашими визами?

— Я сейчас покажу.

Сонам порылся в небольшом кожаном портфеле и извлек оттуда два листа бумаги. Наверху каждого красовалась китайская правительственная печать.

— Я только что закончил оформление для вас и вашего товарища групповой визы в Тибет. Я не был уверен, что указать в графе «занятия», а потому поставил «наемный работник». — Он посмотрел на Луку. — Надеюсь, вы не возражаете?

Лука ухмыльнулся.

— Вы гений, Сонам. Блестяще туманное заявление.

Сонам кивнул.