Грешница в шелках - Мэдлин Хантер

- Дорогая, ты уже сделала это. Те деньги, что ты дала мне, помогли начать это дело, и те цветы, что ты иногда привозишь, помогают мне больше, чем ты догадываешься. Я смогла подняться со спины, но решила остаться в тех местах, которые знаю с детства.

Селия и раньше догадывалась, что Мэриан не захочет покидать родные места. И она не очень-то верила, что эта женщина полностью отказалась от своего прежнего промысла. Ведь даже в своем возрасте Мэриан все еще оставалась довольно привлекательной женщиной.

- Видишь ли, Мэриан, мне не надо, чтобы ты совсем оставляла эти места. Мое предложение потребует, чтобы ты оставила именно этот квартал и поселилась где-нибудь неподалеку. Так что ты сможешь часто бывать здесь. Мне для моего дела нужна женщина, которой я смогла бы полностью доверять. А кому я могу доверять, если не тебе? Ведь именно ты пригрела меня, когда я осталась совсем одна…

- Ах, дорогая, не надо вспоминать об этом. К тому же ты оказалась умной девочкой и сразу поняла, что такая жизнь не для тебя.

Селия невольно вздохнула. Не такой уж умной она тогда оказалась… Напротив - ужасной дурой. Она совершила редкостную глупость, убежав от матери. Да, конечно, она не могла не убежать. Но она должна была перед этим как следует все обдумать и решить, куда, собственно, идти. «Здесь тебя ожидает сущий ад, дорогая, - вспомнились ей слова Мэриан. - На каждом углу таких, как ты, будут поджидать сводники, а твое личико и золотистые волосы принесут одному из них неплохой куш от хозяйки, которая купит тебя. Знаешь, у меня есть немного денег, так что мы сейчас наймем карету, и ты отправишься домой». Именно так сказала огненно-рыжая шлюха после того, как отогнала одного назойливого кавалера.

Когда же Селия отказалась вернуться домой, Мэриан рассказала ей о великодушной вдове - та иногда посещала продавщиц цветов на Ковент-Гардене, чтобы отдать излишек цветов самым бедным из них.

- Видишь ли, Мэриан, я унаследовала дом, - сказала Селия. - Теперь мы с Дафной будем компаньонами, и мне требуется какая-нибудь женщина, чтобы жила вместе со мной. И я, конечно, сразу же вспомнила о тебе. Я знаю, что мы с тобой прекрасно поладили бы. И ты помогала бы мне вести хозяйство.

Селия продолжала рассказывать о своих планах, а Мэриан внимательно слушала. Когда же девушка умолкла, она со вздохом проговорила:

- Знаешь, дорогая, у меня на примете есть одна девушка, которая подойдет тебе гораздо лучше. Мои дела сейчас идут очень даже хорошо, а эта бедняжка голодает. Ее зовут Белла. Поверь, ей действительно надо помочь.

Селия обняла старшую подругу и проговорила:

- Нет, Мэриан, я не возьму ее вместо тебя. Но я с удовольствием приму ее вместе с тобой. Как, согласна? Мой дом не так уж далеко отсюда, так что вы, если захотите, сможете часто здесь бывать.

Глаза Мэриан увлажнились, и она, тихо вздохнув, пробормотала:

- Ох, дорогая, я бы с удовольствием… но негоже иметь в услужении такую, как я.

Селия ласково улыбнулась подруге:

- Никто не узнает твою историю, не беспокойся. Ты будешь просто моей помощницей, можно сказать, экономкой. А если люди из моего квартала будут относиться к нам с презрением, то это случится только из-за меня, дочери Алессандры Нортроп.

Тут Мэриан расправила плечи и решительно заявила:

- Поверь, дорогая, если такое случится, я немедленно положу этому конец.

Селия снова улыбнулась:

- Но тебе, чтобы сделать это, нужно находиться со мной. Выходит, что ты приняла мое предложение. - Селия засмеялась и, очень довольная исходом своей миссии, взяла подругу за руки и закружила ее.

Мэриан тоже начала смеяться, и несколько минут они танцевали, пока, запыхавшись, не упали друг другу в объятия.

- Давай сейчас поедем к тебе и соберем твои вещи, а потом захватим Беллу, - предложила Селия. - У меня здесь экипаж и кучер, который поможет нам. - Она указала на кабриолет и Джонатана.

Мэриан взглянула в указанном направлении и, усмехнувшись, спросила:

- Он столь же хорош при дневном свете, как и сейчас, в сумерках?

- Даже лучше. - Селия невольно улыбнулась.

- По виду он - настоящий джентльмен, - продолжала Мэриан. - Он чего-то хочет от тебя?

Селия покачала головой:

- Нет-нет, ничего он не хочет. Я позже все тебе объясню. Видишь ли, он не захотел, чтобы я ехала сюда одна, поэтому вызвался меня сопровождать.

Покосившись на Джонатана, Мэриан пробормотала:

- Поверь мне, дорогая, он определенно чего-то от тебя хочет - это видно с первого взгляда.

Джонатан прибыл к шикарному особняку на Пиккадилли в четверть десятого вечера. В высоких окнах дома сиял свет, а у парадного входа его уже ожидали слуги в париках, лосинах и лакированных туфлях - именно так наряжал свою прислугу герцог Каслфорд.

Один из слуг распахнул перед гостем парадную дверь, другой - уже в холле - принял у него шляпу и перчатки, а третий - в расшитой золотом ливрее - повел его вверх по лестнице.

Над Джонатаном высились потолки, покрытые позолоченной лепниной и украшенные картинами, изображавшими веселящихся греческих богов. Стены украшали и другие картины - например, полотно Тициана с изображением Зевса и Ариадны; это произведение искусства могло бы достойнейшим образом украсить самые известные художественные галереи, но здесь оно висело на плохо освещенной стене, что являлось как бы намеком на то, что наверху, в гостиной и в других комнатах, висели еще более знаменитые шедевры мастеров Ренессанса.

Однако Джонатан прекрасно знал: нынешний герцог Каслфорд не производил в своем доме особых изменений - все это он унаследовал вместе с титулом, поэтому почти не замечал окружавшей его роскоши, хотя и ценил некоторые «излишества», которые, являясь одним из богатейших аристократов Англии, вполне мог себе позволить.

Уже наверху, в дальнем конце огромной гостиной, обильно украшенной позолотой, слуга распахнул перед Джонатаном двери, открывая вход в комнату более скромных размеров и не столь шикарную. Однако здесь были огромные окна, так что перед входящим сразу же открывался чудесный вид на город и реку.

Слуга тотчас удалился, и Джонатан, оставшись один, со вздохом подумал о том, что ему следовало опоздать не на пятнадцать минут, а на полчаса. Он надеялся, что не будет страдать от общества Каслфорда в одиночку, но оказалось, что его надежды не оправдались. «Впрочем, не исключено, что еще кто-нибудь появится», - подумал он, снова вздохнув.

Послание герцога было скорее приказанием, чем приглашением, но в данном случае удивляла не бесцеремонность этого человека, а то обстоятельство, что Каслфорд все же решил возобновить их отношения. Ему, наверное, не следовало приходить в этот дом, однако он помнил, что у них с герцогом осталось одно незавершенное дело - только поэтому и пришел.

Чтобы хоть чем-то заняться, Джонатан принялся разглядывать картины, висевшие на стенах. Минут через десять за его спиной раздался голос: