Жить лишь тобой - Шэрон Кендрик

Тара молчала и смотрела на него в ужасе и шоке.

- Твоя мать купила тебя? - спросила Тара, в конце концов обретя дар речи. - Она действительно отдала за тебя деньги?

- Да. - Он стиснул зубы. - Я предполагаю, что незаконная торговля младенцами существовала всегда, а раньше она почти не контролировалась. Она нашла женщину, готовую расстаться со своим младенцем, и купила его. Разумеется, по приемлемой цене.

- Не могу в это поверить, - выдохнула она.

Но Лукас, казалось, почти не слышит ее.

- У меня остались только обрывки детских воспоминаний, - резко продолжал он. - Постепенно я осознал, что мой отец сначала презирал меня, а потом возненавидел. Но я не понимал, за что.

Ситуация усугублялась тем, что отец Лукаса явно чувствовал себя в ловушке из-за брака с нелюбимой женщиной. Но уйти от нее он не мог, потому что обожал ее деньги. Мать Лукаса рыдала и валялась в ногах своего молодого мужа, умоляя его не бросать ее. А Диего злорадствовал, как хвастливый школьник, из-за помады, след которой она нашла на его воротнике.

Лукас вырвался из мучительной задумчивости и обнаружил, что Тара смотрит на него, а ее глаза, как янтари, резко выделяются на бледном лице.

- Что случилось потом? - прошептала она.

Он пожал плечами:

- Они отправили меня в школу-интернат в Европе - с глаз долой. А когда я приезжал домой на каникулы… - Он помолчал, признавая, что говорить ему тяжелее, чем принимать резкие удары по почкам. - Он бил меня, - торопливо прибавил он.

- Неужели это сходило ему с рук?

- О, он был очень осторожен. И умен. Он бил меня туда, где синяки не были заметны. - Лукас услышал, как она резко вздохнула и приоткрыла рот, словно собираясь что-то сказать. - В то лето, когда понял, что могу ответить ему, я в последний раз приезжал домой. И именно в тот год я порвал с родителями все связи.

- А как же твоя мать? - ахнула она. - По-твоему, она знала, как Диего жестоко обходится с тобой?

Он цинично рассмеялся, устало глядя на нее:

- Неужели ты думаешь, что женщина не знает, когда ее ребенка бьют, пусть даже в таком большом, холодном и неблагополучном доме?

- О, Лукас. - Она смотрела на него с неподдельным испугом. - Это ужасно. Я не могу…

- Я рассказал тебе об этом не потому, что искал твоего сочувствия, Тара. - Он безжалостно прервал ее. - Я рассказал тебе потому, что ты спросила меня, и ты имеешь право знать обо мне больше остальных. Наверное, теперь ты понимаешь, почему я начал новую жизнь и постарался забыть о прошлом. Когда умерла моя мать, мой отец продолжал играть в азартные игры, и вскоре у него не осталось денег на оплату моего обучения в Швейцарии. Поэтому в шестнадцать лет я устроился на работу портье в престижном швейцарском отеле…

- Значит, это правда, - с удивлением прервала она его, и он нахмурился. - По Дублину ходили слухи, что ты был портье, но я и представить себе не могла, что ты возьмешься за такую работу.

Он наконец улыбнулся, и сердце Тары сжалось.

- Ты не представляешь, сколько интересного я узнал, работая портье, - сказал он. - Я наблюдал и учился у клиентов, которые заработали деньги, и некоторые из них давали мне советы, как добиться успеха. Приехав в Ирландию, я сменил имя, и все стало по-другому. Я много работал и копил деньги, и мне везло. - Он хохотнул. - Мне кажется, к тому времени я заслужил удачу.

Но Тара, похоже, не интересовалась подробностями о том, как он разбогател. Она напряженно хмурилась, словно пыталась что-то придумать.

- В том письме говорилось о твоей биологической матери?

- Я знаю ее имя, - сказал он.

- Ты искал ее?

- А как ты думаешь?! - рявкнул он.

Она пожала плечами:

- Ты искал своих братьев и сестер?

- Меня не интересуют остальные родственники, - холодно сказал он. - У меня была семья. Надеюсь, ты меня понимаешь. И я не хочу больше об этом говорить.

Лукас уставился на Тару почти обиженно, желая обвинить ее в том, что она вывела его на откровенность, но внезапное возбуждение заставило его отвлечься от воспоминаний о прошлом. Страстное желание стало долгожданным противоядием от боли, вызванной его признаниями.

Тара подошла к нему, обвила руками его шею, прижалась лицом к его щеке и поцеловала так нежно, что сердце Лукаса екнуло от незнакомых чувств. Он хотел оттолкнуть ее и приказать себе образумиться, но желание оказалось сильнее, поэтому он крепко обнял Тару. Их взгляды встретились на долю секунды, и губы слились в самом жадном поцелуе, который помнил Лукас. Когда ему стало трудно дышать, он неохотно поднял голову и вопросительно посмотрел на Тару. Она молчаливо кивнула. На этот раз она не останавливала его, а пошла за ним в спальню, где он стянул с ее непослушных волос темно-синюю резинку.

- Лукас? - неуверенно спросила она, словно желая понять, что происходит. Но он не мог лгать ей о своих чувствах. От нее ему нужен был только секс.

- Я хочу тебя, - предельно серьезно произнес он. - Это все.

Тара прерывисто вздохнула, задаваясь вопросом, хватит ли ей только физической близости. Должно хватить, потому что Лукасу больше нечего ей предложить. И она достаточно взрослая, чтобы признать: она страстно хочет его.

Не надо требовать признаний в любви или обещания взять на себя обязательства, чтобы наслаждаться сексом с отцом своего ребенка. У нее пересохло во рту. Кое-кто скажет, что они уже многого добились в своих отношениях, потому что Лукас доверился ей, чего с ним не случалось раньше. Он рассказал ей ужасную правду о своем детстве, и ее собственное детство показалось ей не таким уж плохим. Поведать ли ему о своей ужасной истории? Она сомневалась, что это уместно. Во всяком случае, сейчас, когда Лукас изнемогает от желания, а она хочет его немного утешить.

- Я тоже хочу тебя, - сказала она дрожащим голосом.

- Но сначала нам надо кое-что уточнить. Я не предлагаю тебе бессмертную любовь и ничего не обещаю. Я не могу поклясться, что проживу с тобой всю оставшуюся жизнь, Тара, - резко уточнил он. - Потому что мне это не нужно. И ты это знаешь.

Она покачала головой:

- Мне все равно.

Он быстро раздел ее и принялся нетерпеливо расстегивать свою шелковую рубашку. Таре стало любопытно, каким будет их ребенок. Будет ли это мальчик? Мальчик, который вырастет похожим на своего отца - харизматичным и сильным. Или это будет застенчивая рыжеволосая девочка?

Она забыла обо всем, как только увидела его обнаженное тело - рельефные мускулы и кожу оливкового оттенка. Она смотрела, как он ложится рядом с ней на кровать и обнимает. Осмелев после недавнего разговора с Лукасом, Тара принялась ласкать его.

- Тара? - тихо позвал он.