Дети Одина - Патрик Колум

— Завтра, Тор, — прошептал Локи, — ты должен явить всю свою силу, иначе великаны перестанут бояться могущества обитателей Асгарда.

— Не волнуйся, — ответил Тор. — Никто в Ётунхейме не победит меня.

На другой день Тор и Локи вошли в главный зал Утгарда. Великаний владыка уже сидел там в окружении своих друзей. Тор вступил в зал, сжимая в руках свой могучий молот Мьёлльнир.

— Наши юноши пили из этого рога, — проговорил владыка, — и предлагают тебе, о Тор из рода асов, глотнуть из него для бодрости. Но ты должен знать, что, по их мнению, никто из асов не способен опростать рог залпом.

— Дай его мне, — сказал Тор. — Нет в Ётунхейме рога, который я не мог бы опростать залпом.

Ему подали огромный рог, полный до краев. Вручив молот Локи и попросив его не отходить ни на шаг, Тор поднес рог к губам. Долго Тор не отрывался от рога и, когда клал его на землю, был уверен, что выпил все до последней капли.

— Ну вот, — выдохнул он, — ваш великанский рог осушен.

Великаны заглянули в рог и рассмеялись.

— Осушен! — воскликнул великаний владыка. — Загляни-ка в него, Тор. Ты едва отхлебнул.

Тор заглянул в рог и увидел, что он не опорожнен и наполовину. В бешенстве он опять поднес его к губам. Тор пил, и пил, и пил. Затем, удовлетворенный, что опростал рог до дна, он бросил его на землю и отошел.

— Тор полагает, что опустошил рог, — сказал один из великанов, поднимая его. — Но посмотрите-ка, друзья, сколько там еще осталось.

Тор подбежал и опять заглянул в рог. Он был полон более чем наполовину. Тор обернулся и увидел, что все великаны смеются над ним.

— О Тор из рода асов, — сказал великаний владыка, — мы не знаем, как ты покажешь себя в следующем поединке, но в искусстве пить ты великанам никак не ровня.

И молвил Тор:

— Я могу поднять и положить на обе лопатки любую тварь из тех, что здесь присутствуют.

Не успел он это произнести, как большая серебристо-черная кошка прошмыгнула в зал и стала перед Тором, выгнув спину и ощетинившись.

— Ну что ж, тогда подними кошку, — сказал великаний владыка.

Тор подошел к кошке, полный решимости бросить ее в насмехающихся великанов. Он обхватил кошку руками, но не сумел оторвать ее от земли. Руки Тора поднимались все выше и выше, пока изогнутая спина кошки не коснулась перекрытий свода, однако лапы ее по-прежнему стояли на полу. Напруживаясь из последней мочи, Тор услышал дружный хохот великанов.

Он обернулся, глаза его пылали гневом.

— Я не привык поднимать кошек! — вскричал он. — Приведите кого-нибудь, с кем я мог бы сразиться, и я клянусь, что изничтожу его!

— Вот с кем ты можешь сразиться, Тор, — сказал владыка.

Тор оглянулся и увидел ковыляющую к нему беззубую старуху со слезящимися глазами.

— Это Элли, моя дряхлая нянька, — объяснил владыка великанов. — Вот та, с кем тебе предстоит бороться.

— Тор не борется с женщинами, а тем паче дряхлыми. Я предпочту схватиться с самым высоким великаном.

Старуха ковыляла к Тору, и ее глаза под седыми космами зловеще мерцали. В полном оцепенении Тор ожидал приближения жуткой карги. Подойдя, она сомкнула пальцы вокруг его предплечий и принялась оттаптывать ему ступни. Он попытался скинуть ее с себя, но понял, что ее руки и ноги крепче железных оков и столбов.

И начался нешуточный поединок между Тором и древней каргой Элли. Они кружили по всему залу, и Тор не мог ничего поделать со старухой. Ее ужасная хватка лишала его сил. Карга тянула его вниз, и Тор был бы повержен, если бы, припав на колено, не вцепился ей в плечи. Она попробовала опрокинуть его наземь, но тщетно. Тогда она отпустила его, заковыляла к двери и скрылась за ней.

Тор поднялся и взял молот из рук Локи. Без единого слова он покинул зал и пошел по улицам к воротам города великанов. Ни слова не сказал он ни Локи, ни Тьяльви, которые семь недель странствовали с ним по Ётунхейму.

Локи рассказал еще одну историю о Торе — о Торе и Трюме, глупом, но плутоватом великане. Локи и Тор побывали в гостях у этого великана. Трюм закатил им такой пир, что Тор позабыл обо всем на свете.

Лишь оказавшись за пределами Ётунхейма, Тор хватился Мьёлльнира, своего молота — защиты Асгарда и подспорья богов. Он терялся в догадках, как и где его оставил. Локи же сразу заподозрил в воровстве Трюма, глупого, но плутоватого великана. Тор, умудрившийся посеять молот, с которого клялся не спускать глаз, не знал, что делать.

Локи решил, что прежде всего нужно удостовериться, действительно ли это дело рук Трюма. Он поспешил в Асгард и промахнул радужный мост, даже не заговорив с Хеймдаллем. Никому из обитателей Асгарда, встречавшихся ему на пути, не осмелился он сообщить о потере Тора. И наконец вошел в палаты Фригг.

Фригг он сказал:

— Одолжи мне свое соколиное оперение. Я хочу слетать в жилище Трюма и выведать, не у него ли молот.

— Ради такого дела я бы одолжила тебе его, даже если б каждое перышко было из серебра.

И вот Локи накинул соколиные перья и полетел в Ётунхейм к жилищу Трюма. Великан сидел на взгорке и надевал на своих собак золотые и серебряные ошейники. Локи опустился на скалу над его головой и стал наблюдать за великаном соколиным оком.

Тут он подслушал хвастливые речи Трюма.

— Сейчас я надеваю на вас ошейники из серебра и золота, мои собачки, — говорил тот, — но скоро мы, великаны, завладеем золотом Асгарда, чтобы украшать им своих псов и коней, и ожерелье Фрейи достанется тебе, моя лучшая гончая. Потому что Мьёлльнир, защита Асгарда, в руках Трюма.

Тогда Локи заговорил с ним.

— Да, нам ведомо, что Мьёлльнир у тебя, о Трюм, — сказал он, — но знай, всевидящие боги следят за тобою.

— A-а, оборотень Локи! — вскричал Трюм. — Ты здесь! Можешь сколько угодно вынюхивать — Мьёлльнира тебе не отыскать. Я запрятал молот Тора глубоко-глубоко в землю. Попробуй-ка найди его. Он под норами цвергов.

— И нам до него не добраться, — сказал Локи, — а, Трюм?

— Вам до него не добраться, — буркнул великан.

— А на что ты согласился бы обменять молот? — спросил Локи.

— Ни на что, хитроумный Локи, — ответил Трюм.

— И все же подумай, Трюм, — продолжал Локи. — Неужели нет в Асгарде ничего, что ты хотел бы иметь? Никакого сокровища, никакой вещи? Может быть, это кольцо Одина или корабль Фрейра, Скидбладнир?