Тараканьи бега 2 - Виталий Владимирович Литвин

«— Летние паводки, господин. Ледник в солнцепёк тает. А сейчас у нас почти осень. Жара спала. Уровень воды — тоже.

Значит, вода камень внизу и подточила. Только подтолкнуть осталось… На виду у всех? С божественной алебардой вместо ломика…Эдаким Гераклом, нашедшим точку опоры.

Не-е, а хоть что-нибудь ещё у нас имеется?

«— Паутинные железы, господин.

И я её понял. Оттолкнулся от камней, у которых устроился и, пользуясь течением, переплыл к помеченной. Нырнул, осмотрел — да, как гнилой зуб с глубоким кариесом-червоточиной по основанию. Всплыл — на стадионе орчанку как раз вытащили из воды, она пыталась освободить лёгкие от воды, а мерзкие карлики вопили, тянули к ней ручонки, истекали слюнями.

Пользуясь тем, что все уставились на голую женщину, я скалу шелковой лентой обвязал над водой повыше. Выдавить паутину нужной толщины из железы получилось у меня уже довольно споро — натренировался в песочнице.

Закончив, бросил взгляд на арену. Никто не заметил? В принципе глядеть было не обязательно, если бы меня увидели, я бы услышал — чей-нибудь истошной вопль, но для порядка…

И показалось, что столкнулся взглядом с орчанкой. Девушка безвольно висела вниз головой, её тело медленно вращалось вокруг своей оси, но она, доворачивая голову, неотрывно глядела на меня. Нет, на этот раз я не успевал. Я резко покачал головой, и она отшатнулась.

Вытягивая над водой полосу шёлка, вернулся, где был раньше — там имелся удобный скальный выступ. Рёв мрази усилился — орчанку опять окунали в воду. Краем глаза увидел, как она задёргалась, как от этого заходили вниз вверх её полные груди, вызывая ещё более ярый восторг собравшихся. Даже шаман наклонился вперёд, едва не вываливаясь из своей тронной ложи. Зато я успел с лентой. Когда орчанка скрылась в воде, в воде скрылся и я — с уже застывшей паутиной.

«— Господин спокойнее! Орки — дикари, тонкостью чувств не отличаются и редко развивают Восприятие. К тому же типичный игрок ставит градус ощущений от 10 % до 15 %. Вон, Хельга сто сорок четыре года продержалась! А у нас теперь больше минуты! Делайте!

Я ушёл в воду и тщательно обвязал каменный надолб паутинной лентой. Не сорвётся. И надолб — толстый, выдержит. Когда вынырнул, пленницу как раз вытаскивали из воды тоже.

«— У нас ещё есть две-три минуты, господин. Пошагово продумайте свои действия.

Я продумал.

Скорость движения воды? И бросил в воду лоскутик.

«— Полтора метра в секунду, — через три секунды получил ответ.

От какой магии защита над ложей шамана?

«— Имеем видимое дрожание воздуха — значит, скорее всего, от воздушной. То есть, от Молнии, главным образом — во второй локации самый распространённый боевой каст.

Приготовьте верёвку! Ту, которая от тёмной осталась.

«— Опять на девок расходы, — проворчала рыжая. — Хозяин, ты как хочешь, а я тебе её только под протокол выдам. Да, шёлковая железа уже в нём.

Как ни странно, но именно это её замечание окончательно охладило мне голову. Нет, моё возбуждение и до того имело нормальный боевой порядок, то есть, сломя голову и размахивая алебардой, я на гоблинов бы не кинулся. Варианты — считал, нулевые — отбрасывал. Но теперь вдруг ощутимо, в лицах представил, как после выставляю ей счёт:

«— Верёвка…

«— Ещё скажи: двенадцать футов!

«— Нет. Четыре с четвертью метра, вот протокол — шесть серебряных.

«— Шесть? Да тот огрызок и одного не стоил!

Представил, улыбнулся и… и опять встретился с нею, здешней, глазами. И под её взглядом поднял над водой руку и резко опустил её. И ещё, и ещё!

Она поняла и задёргалась. Гоблины восторженно взревели: жертва ещё не сдохла! Ещё сопротивляется! Я надеялся, что под это дело следующий раз под водой её подольше подержат, и у меня будет на десяток-другой секунд больше.

Алебарду с обмотанной вокруг его древка шёлковой лентой я уже держал в руках, и когда, под гоблинские вопли, орчанку принялись опускать в воду, тоже начал делать последние обороты, как пропеллером вертя ею, скучивая ленту, выбирая последние сантиметры провисания своего троса.

Выбрал. Теперь, чтобы совершить оборот, приходилось напрягать все силы.

И настал момент истины: что прочнее — костяная, но божественная алебарда, паутинная, но шёлковая лента или каменная, но подточенная скала? Или у меня не хватит сил сломать, порвать, сдвинуть хоть что-то из этих трёх?

Есть! Я почувствовал движение. Ещё оборот! Ещё! И скала рухнула!

А дальше — всё «по шагам»: лезвием дикарского кинжалом ударить по натянутой ленте, пусть обломки привязаны к одному месту не будут; алебарду выпустить из рук и, освобождённую — в Рюкзак; и бросить свое тело в облако мути.

Чи-сан, контролируй расстояние до объекта!

Было опасение, что гоблины не застынут в изумлении, когда начнёт рушиться скала, а бросятся выдёргивать орчанку, и мне всё-таки пришлось бы выныривать за нею, да и противном случае, в мутной воде я мог промахнуться мимо неё.

«— 25 метров, 23…

Мне нельзя было обогнать грязевое облако, это мешало держать направление…

«— Хозяин, Карта с Тропой и тут работают! Азимут держим! Аккуратнее держи скорость!

«— 18 метров, 16…

Вот я, еле шевеля ластами, еле и удерживался.

«— 9 метров, 7…

Верёвку! — и почувствовал в руке вервие.

«— 3 метра!

«— На метр левее!

Есть!

Моя рука нащупала тело. И оно дёрнулось. Я чуть ударил ей в бок — и она задёргалась резче. Давай-давай, пусть те, наверху, будут уверены: ты жива! А я захлестнул петлёй своей верёвки узел на её канате, и нырнул вглубь. Вот почему они всё это здесь устроили — глубоко. Зато муть, которая шла поверху, сюда не достала и я увидел, что мне надо — ещё один подходящий выступ, за который обвязал другой конец.

Наверх! Девчонка ещё дёргалась. Алебардой по канату! Есть! А те, наверху, что она уже свободна, не почувствуют. А потом ещё и попытаются свернуть ту каменюгу. Всё добавочные секунды! Я уже собирался схватить её за ногу и поволочь в дыру выхода. И тут, как озарение: ты, мартышка носатая, любишь животную магию?! Я просто толкнул напрягшееся тело в сторону зева выхода, а сам развернулся и мысленно выкрикнул:

«— Ложа шамана?

«— Прямо шесть метров, налево — три.

Эти метры я использовал для разгона и дельфином, насколько мог высоко, выпрыгнул из воды. В руках у меня была личиночья задница, я в прыжке открыл её заднее веко и несколько раз — успел три! — нажал на хвост. Жопа ответила троекратной слабой засветкой. Которую я увидел краем глаза. Краем — потому что во все глаза