Задача со многими неизвестными - Джессика Харт

Корран не умел витать в облаках. Ему нужна практичная, разумная женщина, которая согласилась бы помогать ему реализовывать его планы и работать с ним, восстанавливая поместье и возвращая ему былую славу. Женщина, которой бы нравилось жить в Лох-Мхорае и которая навсегда связала бы свою судьбу с Корраном.

Лотти не была такой женщиной. И не важно, насколько усердно она работает. Она остается элегантной особой и, находясь в поместье, похожа на экзотическую орхидею в огороде.

И Лотти не собирается здесь оставаться. Вчера она ясно об этом сказала.

Но ничего из этого не имело значения вчера вечером, когда она попросила ее поцеловать. Все причины, по которым Корран старался сохранять между ними дистанцию, забылись сразу же, как только он посмотрел в эти удивительные серые глаза.

Позже Корран осознал, что зря ей уступил, но он видел, скольких трудов стоило Лотти обратиться к нему с просьбой о поцелуе.

Истина заключалась в том, что, прогуливаясь с ней по берегу озера, Корран был в состоянии думать только о том, как сильно хочет ее поцеловать. Когда же он взглянул в ее лицо и увидел неуверенность и желание, он просто потерял голову.

Вчера вечером Корран был пойман врасплох. Он хотел доставить Лотти удовольствие, подарить ей сказочно-приятную близость, однако не ожидал, что сам испытает потрясающие ощущения. Какая же она все-таки сладкая! Удивительно… Всю свою жизнь Корран держал чувства в узде, а сейчас тревожился, что не может забыть, как быстро потерял над собой контроль, прикасаясь к ее коже, узнавая вкус ее губ, наслаждаясь ее милой неопытностью… Жаркое пламя страсти, которое так неожиданно вспыхнуло между ними, заставило Коррана забыть о здравом смысле.

Он с трудом заставил себя вернуться к практическим вещам. Кажется, Лотти относится к их близости очень прагматично. Наверняка ему удастся сделать то же самое.

— Я думал о браке, когда говорил о подходящей мне женщине, — произнес он. — Я не готов жениться. И, так как ты тоже не торопишься вступать в брак, почему бы нам не насладиться имеющимся у нас временем?

В ее прекрасных серых глазах промелькнуло то ли облегчение, то ли разочарование.

— Вот именно так я и считаю! — сказала она. — Мы оба знаем, что наши отношения временные. Я уеду через несколько недель.

Лотти уедет!

Коррану показалось, что его сердце обдало холодом, но он быстро отмахнулся от ненужного чувства.

— Значит, договорились, — сказал он, скользя рукой по бедру Лотти и желая крепче прижать ее к себе, но она снова от него отстранилась.

— Просто я хочу, чтобы то время, пока мы не… Ну, ты понимаешь… — Она замолчала, пребывая в замешательстве, и Корран, увидев ее румянец, почувствовал, как екнуло в груди.

— Я понимаю, — сказал он, изо всех сил стараясь не улыбаться, хотя не был уверен, насколько хорошо это ему удается, ведь Лотти смотрела на него с подозрением.

— Да, хорошо… В остальное время я хочу, чтобы все оставалось так, как прежде, — произнесла она. — Я хочу продолжать работать и хочу, чтобы ты был таким же раздражительным и капризным, как прежде.

— Капризным?! Когда это я был капризным?

— Все время, — сказала Лотти, улыбнувшись.

— Я не чувствую себя очень капризным в данный момент, — заявил он, улыбаясь в ответ. — Ты ведь не хочешь, чтобы я сейчас стал раздражительным?

— Не сейчас. — Лотти страстно гладила его по спине, крепче к нему прижимаясь. — Позже, — неуверенно выдавила она. — Обещай, что ты не изменишься.

— Я обещаю, — сказал он.

Однако Коррану становилось все труднее и труднее вести себя капризно. Как он мог быть капризным и раздражительным, когда Лотти находилась рядом с ним и так ему улыбалась? Он прикладывал все усилия, чтобы оставаться ворчливым, но понимал, что выглядит в роли ворчуна все менее убедительным.

Каждое утро Корран говорил себе, что должен сосредоточиться на ремонте коттеджей. Каждое утро он напоминал себе, что Лотти от него уедет.

Не было никакого смысла рассказывать ей о своих дальнейших планах по работе на ферме, однако Корран почему-то спрашивал ее, не хочет ли она пойти вместе с ним и проверить овец? И он возил ее на холмы, где они гуляли среди зарослей вереска долгими летними вечерами. А если Лотти оставалась на кухне, как делала часто, Корран ускорял шаг, возвращаясь домой, и каждый раз при виде нее его сердце тревожно сжималось.

Лотти продолжала упорные попытки испечь идеальные булочки.

— Я уже жалею, что сказал тебе о своих любимых булочках, — произнес он, входя в кухню и увидев, как она морщится, глядя на очередную порцию жестких и подгоревших булочек.

— Я поеду к миссис Макферсон, — проворчала Лотти. — Она наверняка забыла сообщить мне об очень важных ингредиентах.

Корран обнял ее за талию, притянул к себе и поцеловал в шею. Ему нравилось, как она изгибается всем телом под его поцелуями и начинает прерывисто дышать. Он любил ее естественность и откровенность…

«Любовь? — Корран одернул себя. — Нет, нет и нет!»

— Что такое? — сказала Лотти, когда он ее отпустил.

— Ничего, — промолвил он. Она хотела, чтобы он был ворчливым? Он будет ворчливым. Теперь у него в самом деле испортилось настроение. — Я предпочел бы, чтобы ты красила коттеджи, а не выпекала булочки.

— Я уже покрасила, — заметила Лотти. Она занималась третьим коттеджем и добилась значительных успехов, о чем Корран хорошо знал. — Я жду, когда высохнет краска, прежде чем нанесу второй слой в ванной комнате. Закончу завтра. Кстати, — сказала она, выбрасывая булочки в мусорное ведро. — Ты знаешь, какой завтра день?

— Четверг.

Она щелкнула языком:

— Не просто четверг.

— Твой день рождения, да?

— Сегодня ровно месяц, как мы заключили пари. — Лотти наклонила голову набок. — Ты сказал, что я не продержусь здесь ни дня, а я заявила, что буду здесь месяц спустя. Помнишь?

— Ах, это! — Корран засунул руки в карманы. — Ну, я уже признался, что был не прав. — Он сделал вид, что злится на нее. — Чего еще ты хочешь?

— Мы заключили пари, — напомнила ему Лотти. — Ты обещал отвести меня поужинать.

— Ладно. — Корран не стал возражать. Она заслужила достойный ужин. — Мы поедем в Форт-Уильям в субботу. Там хороший ресторан у озера.

Но Лотти покачала головой.

— Я не хочу в Форт-Уильям, — сказала она. — Я хочу поужинать в ресторане с музыкой и танцами при гостинице в Мхорае.

Она знала, что Корран не захочет туда идти. Она видела, как он придумывает причину, чтобы этого не делать.

— Там отвратительная еда, — произнес Корран после короткой паузы.

— Ты же непривередлив в еде, — заметила Лотти.