Любовное заклинание - Джул Макбрайд

— Прошу. Тебе сейчас это может понадобиться.

Но Джеймс не шелохнулся. Он ждал, пока Симона ляжет рядом с ним, чтобы медленно полить шампанским ее нежную кожу — на ключицу, грудь, вниз по животу, — пока последняя капля игристого напитка не упадет в мягкие женственные завитки.

Джеймс пытался сосредоточиться на том, что рассказывала ему Симона, но не мог. Его не оставляло ощущение того, что за ними кто-то следит. Слушая в пол-уха и поминутно оглядываясь, мужчина поднимался следом за своим гидом по спиральной наклонной плоскости в музее Гагенхайм. Молодые люди пришли на выставку начинающего художника из Сохо, Ральфа Кляйна, который рисовал кошек. Учитывая нежное отношение своего подопечного к этим животным, Сим подумала, что лучшей возможности приобщить парня к высокому искусству не найти.

Джеймс напрягся. Сомнений не было, шагах в двадцати за ними следовал какой-то тип, пытаясь сливаться с деревянной обшивкой стен. Как будто это могло ему помочь: в дешевом синем костюме и заляпанном горчицей галстуке, преследователь смотрелся довольно дико на фоне нарядной толпы.

— Я в восторге от этой выставки, — выдохнула Симона, останавливаясь перед одной из картин. — Смотри, два бенгальских котенка. Правда, Кляйн гений? А помнишь ту египетскую красавицу, мы ее только что видели? Или корнуоллскую королевскую кошку. Портреты животных дают художнику уникальную возможность показать, на что он способен.

Джеймс согласился, добавив, что почти ощущает тепло и мягкость их шерсти, и показал на одну из картин:

— Мне нравится вон тот.

Симона улыбнулась, глядя на портрет черного котенка с выгнутой спиной и шерстью дыбом, на фоне атрибутов Хэллоуина: сделанного из тыквы фонаря, остроугольной шляпы ведьмы и метлы.

— Признайся, это твоя метла?

Девушка пожала плечами:

— Нет. Но, возможно, колокольчик, книга и свеча принадлежат мне.

Джеймс пожал плечами и стал снова смотреть на картину.

— Я никогда в жизни не встречал такой необычной окраски.

— Просто эти котята были специально выведены.

Парень покачал головой.

— Разве можно вывести кошку, которая похожа на тигра?

— Ты имеешь в виду бенгальских? Конечно. Эта порода получилась в результате экспериментального скрещивания домашней короткошерстной самки и азиатского леопардового кота в шестидесятые годы. Правда, они миленькие? Похожи на карманных тигров. Я всегда мечтала о таком.

Бросив взгляд на парня у них за спиной, Джеймс энергично взял Симону за локоть и притянул к себе. Возможно, это лишь игра воображения, но он был уверен, что тот тип за ними следит.

— Смотри, какая кудрявая шерстка.

— Действительно. Таких малышей нечасто увидишь. Другие породы: персидские, сиамские, абиссинские, — встречаются гораздо чаще.

Еще в ту первую ночь, в парковой сторожке, у Джеймса возникло странное, необъяснимое чувство, что встреча с этой девушкой была предопределена заранее. Так сложились звезды, и белокурая красавица — его судьба.

Только вот не совсем понятно, что из этого следует. «Может, ничего особенного, — сказал себе Джеймс, — все равно я не собираюсь жениться». Но в глубине души он начинал чувствовать потребность в… постоянных отношениях. Ни одной женщине еще не удавалось поселить в голове парня подобные мысли.

Внезапно Джеймс снова вспомнил о странном преследовании. Что же все-таки нужно этому типу? Теперь можно сказать с уверенностью — шпион в дешевом костюме шел именно за ними и не спускал глаз с Симоны. Может, он увидел девушку еще у входа в музей и решил пойти за ней? Красавицы нередко становятся объектом навязчивого внимания разных ненормальных персонажей.

— Посмотри внимательнее на детали этой картины. Не правда ли, они хорошо проработаны? Прежде чем Кляйн увлекся кошачьими портретами, благодаря которым и стал знаменит, он работал в манере, близкой к Энди Уорхоллу. Ральф Кляйн окончил школу искусств в Питтсбурге, некоторое время рисовал иллюстрации к детским книгам.

Приближаясь к вершине наклонной плоскости, вдоль которой были выставлены картины, Джеймс убавил шаг, чтобы странный преследователь поравнялся с ними. Впереди как раз были выступы на стенах, достаточно широкие, чтобы расположить на них по одному полотну. Джеймс не спускал глаз с отражения их незваного попутчика в стеклянном покрытии большой фотографии, и при этом спрашивал собеседницу:

— Откуда ты все это знаешь?

— Я изучала историю искусств в университете, — ответила Симона, останавливаясь перед очередным полотном. — Это моя страсть. Кляйн действительно отличный художник.

Джеймс убавил шаг и краем глаза заметил, что странный тип быстро спрятался с обратной стороны выступа. Может, он собирается стоять там и подслушивать их разговор?

— В том выступлении, — продолжала Сим, — Ральф Кляйн рассказывал, как получил такой необычный золотой цвет для глаз этой британской голубой кошки. Он всегда сам растирает краски, но этот оттенок по настоящему завораживает — такой насыщенный и мягкий, словно бархатный. Тебе не кажется, Джеймс?

Но ее спутник уже не мог ответить. Обогнув стену, он схватил преследователя за рукав пиджака и с силой дернул на себя. От неожиданности противник пошатнулся. Он был совершенно непривлекательный: тощий, как кузнечик, и с огромными дурацкими усами — наверняка накладными. Впрочем… нет, усы оказались настоящими.

Джеймс не спускал глаз со своей добычи и на всякий случай сжал локоть незнакомца еще сильнее. Стараясь говорить ровным спокойным тоном, он спросил:

— Кто вы такой?

Странный тип выдержал пристальный взгляд противника и не отвел глаза.

— Думаю, мисс Саржент сможет вам объяснить, — ответил он, и достал из заднего кармана брюк старый бумажник, в котором красовался золотистый знак полицейского.

— Это был детектив Перес, — сказала Симона некоторое время спустя, сидя на ограждении большой цветочной клумбы у входа в музей.

Джеймс опустился рядом с ней, и девушка постаралась пересилить свой гнев.

— Так значит, история с украденной статуей не придумана?

Девушка покачала головой.

— Нет. Все, что я говорила тем утром у тебя в сторожке — правда. Понимаешь, сколько я себя помню — всегда хотела работать в Метрополитен. Как раз ради этого я изучала историю искусств и библиотечное дело в университете.

Джеймс нахмурился.

— Но ведь ты работала в кафе, — напомнил он их недавний разговор.

Сим кивнула:

— Это так. Я пыталась устроиться в музей несколько раз, пока работала в публичной библиотеке Нью-Йорка. Мне казалось, что если перейти в Метрополитен, пусть даже и с потерей в жалованье, можно будет познакомиться с сотрудниками музея…