Гончие преисподней - Денис Чекалов

– Тиндол приперся, – пробормотал Джереми. – С соболезнованиями. Он был вторым человеком в банке и в Ордене, после отца, и теперь наверняка станет первым. Вот только с кем он станет шептаться, если статую грохнули?

Он понизил голос:

– Скажите, что я ушел, а? Нет сил говорить с этим слизняком.

Тиндол Пелатар был маленького роста. Не сотвори его таким природа, он наверняка стал бы невысок сам путем долгих, настойчивых упражнений.

Он был из тех, кто всю жизнь проводит в полупоклоне. Его глаза никогда не поднимались настолько, чтобы упереться в собеседника. Пелатар привык жить, споро семеня по глубокой колее, которую проложил для него другой – тот, кто шел впереди.

В банке он был послушной, молчаливой тенью Джулиана Сарнмира. Все поручения шефа исполнял точно, аккуратно и в срок и никогда не мечтал о большем. По крайней мере, вслух.

В школе его наверняка дразнили, спрашивая, сколько старушек он зарубил топором на этой неделе.

Сейчас он целовал руку Маргариты Сарнмир – чисто символически, держа губы в нескольких сантиметрах от ее пальцев. То ли был настолько хорошо воспитан, то ли просто брезглив.

– Лев пал, – пробормотал я. – И стервятники слетелись принести соболезнования.

У меня возникло неясное ощущение, что этих двоих объединяет нечто большее, чем смерть близкого человека. Я мог бы даже решить, что Пелатар влюблен в нее, если бы не знал, что подобные люди не способны на это чувство.

– Ужасное событие, – бормотал он и при этом так старательно глядел в гравий, словно старался его пересчитать. – До сих пор не могу поверить.

Он не просто верил, но уже наверняка заказал новые визитки, в которых значился президентом банка.

Сарнмир был ему больше не нужен. Дела шли хорошо, отлаженный механизм вертелся сам по себе. Оставалось лишь смазывать его да вовремя подставлять ладошки под звенящий денежный дождь.

– Ченселлор Майкл, – представила меня Маргарита.

Я кратко кивнул. Не потому, что Пелатар мог заподозрить хозяйку дома во лжи, – просто так принято.

– А это Франси, его помощница.

Так Маргарита обрела себе врага на всю жизнь. Мало того что не назвала Франсуаз полным именем, так еще окрестила моей ассистенткой.

– Пелатар Тиндол, – произнес банкир, упорно глядя куда-то вбок.

Сперва я не мог понять, отчего он косит глаза. Потом сообразил: это была устоявшаяся привычка, которая, словно мансарда, надстраивалась над манерой смотреть в пол.

Если перед ним стояла девушка в короткой юбке, приходилось отводить взор – иначе выйдет, что он пялится ей на ножки.

Привычки делают нас теми, кто мы есть, но порой заставляют выглядеть глупо.

Впрочем, это нередко одно и то же.

– Тиндол был близким другом моего мужа, – произнесла Маргарита, поглаживая плечо Пелатара, словно тот был дорогим диваном и она рассказывала нам, сколько за него заплатила.

Стоит человеку умереть, как все вокруг становятся его близкими друзьями.

Я спросил себя: не потому ли Маргарита отложила наш разговор, что хотела сперва поговорить с Тиндолом?

– Нам лучше побеседовать в доме, – сказал я. – Или пройтись по саду.

Она не зря столько лет была женой банкира. Мне не пришлось повторять намек.

Ее глаза широко раскрылись, словно у пластиковой куклы.

– Вы можете говорить спокойно. – Маргарита запахнулась шарфом. – У меня нет секретов от Тиндола.

Строго говоря, меня это мало интересовало. Хотелось узнать другое – нет ли у них обоих тайн от меня.

– Я редко волнуюсь, когда говорю, – заверил ее я. – Мне нужно знать все о ритуале Боягорда.

Пелатар кивнул с важным видом и выглядел при этом так, словно целиком заглотнул цыпленка. Он начал отвечать, видимо, не сомневаясь, что так и надо, хотя вопрос явно был обращен не к нему.

– Каждый месяц мы созываем совет Ордена. Когда луна входит в тригон со Скорпионом, верховный магистр обращается к духу Боягорда. Он задает вопросы о судьбах мира, просит заступничества в делах Коратоллы. Затем…

– Я бы предпочел правду, – мягко прервал его я. Пелатар поперхнулся, словно заглоченный цыпленок начал выбираться наружу.

Маргарита знала, что старый друг ее мужа не справится с этой подачей. Поэтому произнесла сама:

– Наш ритуал может показаться старомодным. Ему почти две тысячи лет. Знаю, сейчас у молодых другие представления о колдовстве и общении с духами. Но…

Пелатар справился с комом в горле и поддержал:

– Традиции Ордена не составляют секрета. Вы можете прочитать о них, например, в книге Гроциуса «Великие маги мира».

Я не слушал его. Мне хотелось узнать, куда исчез Алеганд и почему он покинул сцену.

– От вашего ритуала давно остался один лишь фантик, – неторопливо заметил я. – Столь же пустой, как и наш с вами разговор, Маргарита. Гроссмейстер попросил нас о помощи от вашего имени. Если эта помощь вам не нужна, мы уйдем.

Розовый сладкий пузырь возражений выплыл из ее рта.

– Тогда говорите правду, – сказал я. – Что произошло здесь прошлым вечером? Кто был с вашим мужем? Подозреваю, что господин Пелатар держал свечку. А третий?

Тиндол раздулся, словно собирался лопнуть и обдать нас всех праздничными конфетти.

– Это тайна Ордена. Ее нельзя открывать чужим. Я пожал плечами.

– Очень хорошо, Маргарита. Я отправлю счет господину Алеганду. Оплатит он его сам или передаст вам – мне все равно.

Я направился прочь.

– Постойте, – попросила женщина.

Она протянула руку и подалась вперед – так, словно нас разделял по крайней мере залив Каракатиц.

– Майкл, – примирительно сказала она, – не надо так реагировать. Тиндол в чем-то прав. Ни вы, ни Френки не принадлежите к ордену Коратоллы. Но вам незачем знать и всякие скучные подробности о нашей жизни. Уверена, мы сможем все уладить. Да?

– Нет, – ответил я.

Материнские нотки в ее голосе звучали не к месту. Насколько я знал, у Маргариты не было детей, и, похоже, за это приходилось расплачиваться всем ее знакомым, которые подходили для этой роли по возрасту. Немудрено, что Джереми ее не любил.

Маргарита пыталась меня остановить, но уж больно вяло.

Подойдя к нашему автомобилю, мы увидели Оракула – он говорил о чем-то по телефону. Его машина была припаркована неподалеку.

– Вы тоже решили держаться подальше? – спросил он, закрывая крышку мобильника. – Правильно, правильно сделали. Знаете что? Поехали ко мне. Я все же попытаюсь вызвать дух Хордой-хана.