Холодный герцог - Мила Дрим

около получаса обсуждали общие дела, после, попрощавшись, герцог направился в сторону дома. Уже будучи в коридоре, Дэвид уловил сладкий, давно забытый им аромат. Воспоминания из детства – яркие, короткие вспышки, на миг, ослепили герцога. Совладав с собой, Дэвид порывисто провел пятерней по своим густым волосам. Стер жесткой ладонью с лица усталость и, уже как ни в чем не бывало, стремительным шагом взобрался по лестнице.

Уже идя по коридору, герцог вновь уловил манящий, сладкий аромат. Он вел прямиком к спальне Дианы. Не сдержавшись, Дэвид легонько постучал в дверь.

– Я не сплю, Рут, – донесся, с грустными нотками, голос.

Герцог плавно открыл дверь. Глазам мужчины предстала прелестная, уютная картина. Молодая красавица, одетая в простенькое, домашнее платье, золотистые кудри которой непокорно лежали на плечах, полулежала на софе. В светлых пальцах Диана держала изящную чашечку. Именно она источала этот сладкий, волшебный аромат.

– Ты пьешь какао? – вместо приветствия, приглушенно поинтересовался Дэвид. Не дожидаясь разрешения, он прошел в комнату, и сел на пуф, напротив жены.

– Ваша Светлость! – застигнутая врасплох появлением мужа, Диана ощутила волнение в груди. – Вы здесь? Что-то случилось?

– Действительно, какао, – сам себе отвечая, произнес Дэвид, приподнимая крышечку фарфорового чайника и заглядывая внутрь. – Больше тридцати лет не ощущал его аромат в своем доме. Случилось? Нет, я заглянул проведать тебя.

– Проведать меня? – удивление поползло по лицу Дианы, и герцог увидел перед собой неподдельную, детскую искренность. Ему стало не по себе.

– Скажем так, сперва, мне стало любопытно, откуда идет аромат какао, а после, увидев тебя, я вспомнил, что тебе не здоровилось, – оставаясь верным своей честности, ответил Дэвид.

– Благодарю, мне уже лучше. Налейте и себе какао, Дэвид. Его сварила Рут, оно получилось выше всяких похвал. Она волшебно готовит его, – мягко улыбаясь, сообщила Диана. Тонкое тепло, которое стало закрадываться в её грудь после слов мужа, медленно расползалось дальше. И хотя, будь на месте Дианы другая, избалованная женщина, она бы непременно обиделась на фразу мужа, в котором тот признавался, что сначала заинтересовался ароматом напитка, и только потом, состоянием жены. Но для молодой герцогини, обладающей чутким, добрым сердцем, эти слова стали поводом для радости.

Дэвид, колеблясь, посмотрел на пустую, чистую чашечку. Затем, сухо улыбнувшись, наполнил её наполовину шоколадно-коричневым напитком. Поднеся какао к лицу, герцог с задумчивым выражением на лице разглядывал его, будто что-то припоминая. Наблюдавшая за ним из-под полуопущенных ресниц, Диана пыталась понять Дэвида. Видимо, с какао у него были связаны какие-то личные, детские воспоминания. И наверняка теплые, потому как, прежде, чем сделать глоток, герцог изогнул губы в еле заметной улыбке.

– Рут с самого детства готовит мне какао, – первой нарушила тишину Диана. – Мне кажется, это самым вкусным лакомством в мире. А когда вы попробовали этот чудесный напиток?

– Давно, – сухо ответил Дэвид, вертя в сильных, загорелых пальцах, изящную чашечку.

Диана сделала медленный глоток и продолжила:

– Я ничего не знаю о вас, Дэвид. Вы могли бы хоть немного рассказать о себе?

– Не думаю, что тебе будет интересно.

– Почему? – Диана непонимающе посмотрела на мужа.

– Женщин волнует не прошлое мужчины, а то, какое он может дать ей будущее. Переводя это на язык английских леди, куда интереснее для них каков ежегодный доход её мужа, какие вклады он делает, и сколько готов ежемесячно выделять для прихотей своей женушки, – скривив губы в циничной усмешке, ответил герцог.

– Стало быть, вы такого же мнения и обо мне? – грустно улыбаясь в ответ, произнесла Диана.

– Ты тоже женщина, – откинув голову назад, надменно сообщил Дэвид.

– Женщины бывают разными, впрочем, как и мужчины. Есть хорошие, есть плохие люди.

– Я не говорю, что ты плохая. Я говорю, что хорошо знаю женскую сущность, – герцог снисходительно улыбнулся.

Диана, опустив взор, стала пристально разглядывать изящную ложечку. На верхушке её была выкована роза. Проведя кончиком пальца по ней, девушка осторожно сказала:

– Дэвид, могу ли я попросить вас об одной услуге?

– Смотря, что это за услуга.

– Кэролайн, графиня Ридели, прислала утром мне письмо. Дело в том, что мы с ней собирались организовать аукцион. Он будет послезавтра. Боюсь, если я поеду одна, то могу потерять сознание, – Диана смущенно поглядела на мужа. – У меня так бывает в эти дни.

– Так оставайся дома, – холодно произнес герцог, чувствуя, как в нем начинает подниматься раздражение.

– Не могу, – девушка взволнованно посмотрела на мужа. – Я очень хотела принять участие. В этом – то и заключается моя просьба. Дэвид, пожалуйста, составьте мне компанию на 2 час. Вы не откажете мне?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

– Ваша Светлость, еще раз благодарю вас, что нашли время для этой поездки, – с жаром произнесла Диана, когда экипаж, запряженный шестеркой черных лошадей, выехал с подъездной аллеи.

Дэвид бросил на жену хмурый взгляд.

– За эти 15 минут ты уже третий раз благодаришь меня. Мне было уже достаточно, когда ты еще тогда сказала мне спасибо.

Щеки Дианы покрылись деликатным румянцем. Она была так воодушевлена и одновременно взволнованно тем, что Дэвид не отказал ей, что едва сдерживала свои чувства.

– Я вам очень благодарна, – прошептала девушка, отводя взор в сторону окна. Там, за колыхающейся бархатной шторой, замелькали картинки. Аллея, клумбы с цветами, лондонская улица и другие, к слову сказать, менее роскошные, экипажи. А еще – посыльные, которые, словно олимпийские бегуны, стремительно пересекали улочки.

Погода сегодня была пасмурная. Над Лондоном, подобно стальному куполу, нависли мрачные, полные воды, тучи. Сквозь тончайшее отверстие на город пробивались скромные лучи солнца. Но от них светлее не становилось. Напротив, на фоне лучей образовавшиеся тучи казались раздавливающее огромными. Они темнели, становились плотнее, но пока не спешили подарить Лондону дождь.

Дэвид, вытянув перед собой длинные ноги, устремил на жену пристальный взгляд. С холодным интересом, словно выбирая себе вкусное блюдо, он разглядывал каждый дюйм на Диане. Волосы девушки были собраны в пучок и частично спрятаны под элегантной шляпкой. Правда, пара непокорных кудряшек уже успела выбраться из плена шпилек, и теперь, привлекая внимание, игриво обрамляла утонченное лицо Дианы.

Взор Дэвида медленно прошелся по высокому, аккуратно вылепленному лбу жены, пробежался по тонкой спинке носа, медленно обвел безупречный овал лица и остановился на губах Дианы. Яркие, манящие губы сейчас чуть подрагивали от робкой улыбки. Герцог, чувствуя распирающее напряжение в теле, усилием воли прогнал томительные воспоминания о том, как сладок рот жены. А может, стоит прямо сейчас предаться хотя бы такому наслаждению, и зацеловать Диану?

Только потом, вряд ли огонь желания так просто погаснет в нём! Дэвид зло поджал губы.

Проклятое воздержание!

– Что-то не так? – уловив на себе мрачный взгляд мужа, тихо вопросила Диана.

– Все так, – холодно отозвался герцог, полуприкрывая глаза. – Я подремлю. Разбуди меня, когда будем подъезжать к дому Ридели.

Диана кивнула головой и снова устремила свой взор в окно. Спустя непродолжительное время девушка осторожно, чтобы не быть замеченной, посмотрела на мужа. Он спал. Тогда Диана, ощущая в груди все нарастающий восторг, стала беззастенчиво разглядывать его.

Она в который раз отметила про себя, какие длинные, густые ресницы у её мужа. А эти черные брови! Девушке так и хотелось провести по ним подушечками пальцев. Вместо пальцев по ним нежно скользнул её взгляд. Затем внимание Дианы сместилось на скулы Дэвида. Вот уж точно верное сравнение, так часто мелькавшее в романтических книгах – высеченные из камня. Впрочем, как и нос герцога – прямой, резкий, с едва заметной горбинкой (девушка одарила его эпитетом «орлиный»). Наконец, пройдясь по густой щетине, Диана остановила свой взор на губах Дэвида. Жар начал подниматься