Филиппа - Бертрис Смолл

— Я должна поговорить с Томом, — коротко бросила Розамунда.

— Не с Логаном? — удивилась Мейбл.

— Нет. Пусть Логан мой муж, но он никогда не понимал меня во всем, что касается Фрайарсгейта. Это его единственная слабость, — улыбнулась она. — А вот Том поймет и подскажет, что делать с Филиппой. Логан же выдаст ее за первого попавшегося подходящего жениха, которого только сможет найти, а остальное не его забота. Мой муж не станет мириться с дурным поведением падчерицы. Нет, Том должен приехать как можно скорее, ибо, если я останусь здесь надолго, появится Логан и тогда начнется ад. Как отчим, он имеет право даже побить ее и, вне всякого сомнения, если посчитает необходимым, возьмется за ореховую розгу. И, между нами говоря, она давно на это напрашивается.

— Но как мужчина может пороть дочерей?! — в ужасе пробормотала Мейбл.

— Он человек грубый, хотя и не жестокий, и пару раз задал трепку Александру да и моему маленькому Джейми. Оба ужасные озорники, как тебе известно. Не то что Джон, милый тихий мальчик. Так что скорее посылай за Томом.

Уже. Эдмунд одновременно отправил гонцов за тобой и за Томом. Он должен быть если не сегодня к вечеру, то уж утром наверняка. С мистрис Филиппы сойдет спесь, когда она увидит нашу Бэнон, самую красивую из твоих девочек. Раньше я думала, что она, как и Филиппа, вырастет похожей на вас, но девочка также многое взяла от Оуэна, упокой Господи его добрую душу. С такими голубыми глазами она вполне могла быть дочерью нашего лэрда!

— Почему же? У моих дядюшек тоже голубые глаза. Но ты права, и если Бэнон в тринадцать так прекрасна, что же будет через два года?

— Еще одна, которой потребуется муж, — мрачно предсказала Мейбл.

— Предоставлю это Тому, — отмахнулась Розамунда. — Она его наследница, и пусть сам выбирает мужчину, который станет мужем Бэнон и следующим хозяином Оттерли. Это не моя забота, хотя, конечно, с моим мнением тоже не мешает считаться.

За ужином все были невеселы. Филиппа почти все время молчала и открывала рот, только чтобы в очередной раз уколоть младшую сестру. Элизабет Мередит была не из тех, кто способен спокойно сидеть и слушать язвительные реплики в свой адрес. Сначала Розамунда пыталась сохранить мир между дочерьми, но наконец и она сдалась.

— Немедленно идите в постель. Обе! Не желаю слушать ваши препирательства! Если не можете быть вежливыми друг с другом, не хочу видеть вас за столом!

Сестры, перебраниваясь на ходу, направились в спальню. Розамунда с тяжелым вздохом закрыла глаза. Жизнь была такой мирной до появления Филиппы!

Неприязнь ко второму сыну графа Ренфру росла с каждой минутой. Во всем виноват только он! Если та жизнь старшей дочери, которую она себе представляла, непоправимо разрушена, то и Розамунде отныне не будет покоя. Девушка ведет себя просто недопустимо!

— Я иду спать! — бросила она, ни к кому в особенности не обращаясь, и покинула зал.

Утром со стороны холмов донесся сигнал рога, и на тропе показались всадники: Томас Болтон и Бэнон Мередит. Впереди скакал молодой человек, трубивший в рог. Рядом с лошадьми бежали худые серые борзые и овчарка. Лорда Кембриджа и его наследницу сопровождали шестеро солдат. Они подъехали к самой двери, и Розамунда сбежала вниз, чтобы приветствовать их. Лорд Кембридж спешился и снял Бэнон с седла.

Бэнон Мэри Екатерина Мередит была прелестной девочкой на пороге юности, готовой вступить во взрослую жизнь. Темно-синяя шелковая амазонка оттеняла голубизну глаз. Рыжеватые волосы были убраны под остроконечный капюшон, с которого свисала тонкая батистовая вуаль.

— Мама! — воскликнула она, выскальзывая из объятий Томаса и горячо целуя Розамунду. — А где Филиппа? Мне не терпится ее увидеть!

Она улыбнулась, удивительно напомнив Розамунде ее мать, которую она едва знала.

— Подожди, дитя мое, — посоветовала Розамунда. — Филиппа очень изменилась. Она сейчас несчастная и сердитая.

— Вернее, эгоистичная и злобная, — фыркнула Бесси Мередит, услышав слова матери. — Бэнон, как чудесно ты выглядишь!

После этих слов она повернулась и бросилась Тому на шею.

— Дядя Томас! Что ты мне привез?

— Бесси, — мягко пожурила дочь Розамунда, но Том только рассмеялся и, сунув руку за пазуху элегантного камзола, вынул спящего котенка удивительного оранжевого цвета.

— Это сойдет, мадам?

Бесси, восхищенно взвизгнув, взяла котенка и, прижав к себе, заглянула в золотистые глазки и поцеловала в носик.

— Откуда ты узнал, что я хочу именно котенка?

— Тебе всегда требуется какое-нибудь живое существо, а я привез тебе достаточно щенят, чтобы хватило на охотничью свору. Вот и подумал, что для разнообразия неплохо бы котенка. Может, он удовлетворит твою алчную натуру.

— О, спасибо! — пылко поблагодарила Бесси, взяла под руку Бэнон и отвела в сторону, что-то горячо шепча ей на ухо.

— Так что же случилось, дорогая моя? — осведомился лорд Кембридж.

f — С Филиппой беда, — пожаловалась Розамунда, уводя гостя в дом. — Она приехала домой в дурном настроении, постоянно ругается с Бесси, которую ни в чем не одобряет. Я встревожена, Томас, и мне нужен твой совет. Что делать с моей старшей дочерью? Я совершенно растерялась.

— А где Логан? — спросил кузен, беря чашу с вином, поднесенную слугой.

Они прошли в зал и уселись у огня.

— В Клевенз-Карне с нашими мальчиками, и пусть остаются там как можно дольше. Он непременно выпорет Филиппу, если та ответит грубостью, а она грубит всем и каждому. Заявляет, что терпеть не может Фрайарсгейт, и почти ненавидит меня за то, что я люблю его больше, чем своих детей. Боюсь, ее не урезонить.

— И все из-за парня Ренфру?! Да, семья у них приличная, но не представляю, как кто-то из них может пробудить такую страсть в женской груди! Тут что-то не так, — заметил Том Болтон, пригубив вино.

— Ее отослали домой, Том, — призналась Розамунда. — О, ее просили вернуться, когда она оправится от своего разочарования, однако решение оставили за мной.

— Но почему ее отослали домой? — с любопытством допытывался Томас.

— Она с подругой и три молодых джентльмена забрались на крышу Наклонной башни, где напились и стали играть в кости. Моя дочь проиграла все деньги и принялась ставить на кон предметы своей одежды. Сняла туфли, чулки, корсаж и как раз избавлялась от юбки, когда на сцену выступили король и граф Суффолк, вознамерившиеся в ту ночь изучать созвездия.

Томас Болтон разразился смехом.

— Дорогая моя девочка, я и не подозревал, что в Филиппе сидит дьявол! И смех, и грех!

— О, Том, тут не до веселья! Не считайся я подругой королевы, репутация Филиппы была бы погублена. К счастью, незадолго до того все оставили двор на лето, не желая переезжать из одного охотничьего угодья в другое и вспомнив о собственных землях, иначе бы несчастья не избежать! Нужно срочно найти другого жениха для Филиппы, а я не знаю, с чего начать.