#В постели с твоим мужем. Записки любовницы. Женам читать обязательно! - Ника Набокова

Ложь – тоже серьезный признак опасной любви. Врет мучитель, как правило, напропалую. Но самое интересное начнется, если его поймать. Во-первых, он сделает все, чтобы убедить тебя: ты параноик и психически нестабильна. Показалось, привиделось, придумалось. Не пойти ли тебе, милая, полечиться? Во-вторых, если списать на это не получится, найдет вариант обвинить тебя же. Мол, я тебе вру, потому что ты истеричка. Или ты вынудила меня изменять и врать тем, что варила плохую солянку.

Так как деструктивные отношения близки по своей сути к маниакальной истории, продолжаться они могут сколь угодно долго. До тех пор, пока жертве не надоест быть таковой. Иногда очень удобно быть маленькой бедной зайкой, которая стоически терпит моральные (а в плохих случаях и физические) страдания. Решений принимать не надо, ничего делать не надо, можно исключительно жаловаться и страдать. И все кругом должны спасать. Желательно только словами поддержки, ободрения, без конструктива и попыток реально что-то изменить. Ибо если кто-то посмеет покуситься на личность мучителя, пусть даже словесно – окажется ужасным человеком. Жертвы могут бесконечно говорить о том, какую боль приносит их спутник, но если попробуешь разъяснить им это со стороны – кидаются яростно защищать. Со временем контроль за жизнью полностью переходит в руки другого человека, и мы получаем в сухом остатке очень унылое и безвольное существо.

Иногда случается так, что мучитель и жертва меняются местами. И начинает казаться, что вот они, долгожданные изменения. На самом деле – нет. Люди все те же, сценарий все так же токсичен, просто роли ненадолго поменялись. Один страдает, второй наслаждается.

Собственно, ключевой вопрос – что делать, если ты обнаружила у себя полный список и приходишь к мысли о том, что попалась. Это, пожалуй, тот единственный случай, когда я категорично говорю – бежать. Бежать прочь и без оглядки. Не можешь бежать – уползай. Пока окончательно не переломали ноги и крылья.

Я до сих пор отлично помню это состояние. Когда стоишь у окна на двенадцатом этаже и тупо часами смотришь на жизнь, которая там внизу течет. А у тебя нет сил не то что выйти из дома, даже отойти от этого окна. И вот ты прилипаешь к стеклу и, кажется, что вроде находишь этот пресловутый пятый угол. Хотя бы на какое-то время.

В деструктивных отношениях я провела два года. И это был ад. К тому моменту, когда я приняла решение о разрыве, сил уже не осталось почти никаких. Я могла неделями не отвечать на звонки друзей и родных, будучи просто не в состоянии слышать чьи-то голоса и хоть как-то поддерживать диалог. Единственное, на что я отвлекалась, была работа. Ведь благодаря заслугам в общем бизнесе я могла получить от него похвалу или даже признание в любви. Доходило до смешного. Я к нему, например, счет для клиента на оплату подписать, а он, если доволен суммой сделки: «Молодец, люблю тебя». В другие моменты этого «люблю» я уже не слышала.

Иногда я думала, что, возможно, проще покончить с собой, чем в очередной раз попытаться все это распутать и привести в приличный вид.

Начиналось у нас все красиво и замечательно. Он яркий, интересный, умный, добродушный. Влюбился с первого взгляда и окружил каким-то невероятным вниманием. Он не отходил от меня ни на шаг. И через две недели я переехала жить к нему. Два месяца мы провели в какой-то волшебной сказке. Расставались только на время работы и то старались сократить его до минимума. А потом выяснилось, что у человека несколько придуманная биография. Ну, то есть ключевые моменты типа возраста и жизненного пути он мне преподнес в несколько искаженном виде. Затем оказалось, что пожениться в запланированную дату мы не сможем и придется немного отложить. А вскоре в один день человека как подменили. Грубость без объяснения причин, отказ от общения, полное игнорирование всех вопросов. На мои попытки поговорить я получала дежурное «не выноси мне мозг» и «меня не волнует, что ты там переживаешь, не нравится – не держу». Я абсолютно не понимала, что происходит, страшно переживала. Но, так как уж очень убедительно меня просили не доставать и пойти вон, решила, что, видимо, правда, имеет смысл. Стоило мне только начать собирать вещи, как нежный принц возвращался на арену, и любовь мгновенно сияла новыми красками. Через пару месяцев ситуация повторилась, а потом еще и еще раз. В периоды просветлений все было довольно неплохо, но, скорее, ввиду того, что я не пыталась донести что-то про недопустимость такого поведения. Как только я пыталась поговорить о том, что меня беспокоит или тревожит, сразу же случался очередной кризис.

Довольно скоро к этим развлечениям прибавилась постоянная ложь. И одновременно с ней – жесткий контроль меня. Где, с кем, зачем. С этой не дружи, с этим не общайся. Любые мои идеи или начинания, не связанные с общим бизнесом, давились на корню. Все они были никчемными, провальными, никому не нужными. Одновременно с этим я с завидной регулярностью прослушивала, что стала какой-то неинтересной, несамостоятельной. Мол, раньше вот глаза горели, а сейчас совсем никакая.

Мой муж постоянно внушал мне, что все наши проблемы и размолвки – только моя вина. Если бы я не нуждалась в его времени, его поддержке, каких-то проявлениях любви, да хотя бы элементарном времени вдвоем, то никаких кризисов и ссор не было бы. Мои реакции на обидные слова или поступки вызывали лишь еще большую агрессию в мою сторону. Он старательно вкладывал мне в голову, что только от меня зависит, как мы будем жить: счастливо и спокойно или же вообще разойдемся.

Вариант с «разойдемся» был для меня тогда подобен смерти, ведь я так его любила, так любила. И пыталась стать удобной. Позитивной, ни в чем не нуждающейся, веселой птичкой.

Не работало.

Мне натурально стало казаться, что чем больше терпишь и прощаешь, тем лучше будешь в глазах человека. Тем больше он будет любить тебя, ведь где еще найдешь такую преданность.

Не работало.

Он все равно продолжал врать, пропадать, а вскоре совсем чужие и незнакомые люди стали сообщать мне о его изменах. На прямые вопросы либо изворачивался, либо довольно успешно выставлял виноватой меня. Мол, вот, что ты лезешь ко мне со всякими глупостями, видишь, мы опять начинаем ссориться, и я теперь не хочу идти домой. Сиди одна и думай над своим поведением. И я сидела. Иногда сутками. Пыталась найти оправдания ему и придумать, как бы еще вывернуться, чтобы все у нас стало хорошо.

Однажды, выслушав очередной пассаж о том, что все наши проблемы, и в том числе моя неудавшаяся беременность, исключительно из-за моего негатива и того, что я серый и неинтересный человек, я решила пойти к психологу. Слава богу, мне повезло. Терапевт, к которому я попала, оказался хорошим профессионалом. Состояние, в котором я пришла к нему, было, мягко говоря, плачевным. И в прямом, и в метафорическом смысле этого слова. Все что я могла – рыдать и просить сделать из меня позитивного человека. Хватило трех сеансов, чтобы стало ясно: со мной все хорошо, с отношениями не очень.

И я поняла, что надо отползать. Что если сейчас я не начну готовиться к уходу, я окажусь в психушке. Психотерапию я тогда вынуждена была прервать, но понимания того, что со мной так нельзя и никакая, даже самая большая любовь того не стоит, было вполне достаточно. Возможно, мне повезло еще раз, и в моем характере есть достаточно сил, чтобы, получив осознание прямой угрозы, начать защищать себя всеми способами.