Чувство бездны - Станислав Гимадеев

На этом содержательная часть аналитической записки неизвестного автора кончалась. Разумеется, никакого анализа относительно причин смерти Штольца в документе представлено не было. Или же данный вариант записки, который прочел Антон, был тщательно отредактирован. К запросу также прилагался файл с протоколом осмотра вещей в доме Штольца, тоже – ничего путного. Ну и ладно, для начала и это неплохо, сказал себе Антон и перешел к следующему материалу. Он касался Каре-лова.

Данных по Тимуру Карелову пришло крайне мало. Всего-навсего стандартная справка архива УКБ, в соответствии с уровнем доступа, которым обладал Антон.

В справке значилось, что после возвращения на Землю Карелов прошел восстановительный курс, не принесший успеха. Курс был модифицирован и пройден повторно – результат не изменился. Более того, как гласила справка: «состояние Карелова стало резко ухудшаться». Что именно имелось в виду под ухудшением состояния, история умалчивала. По контексту документа можно было частично предположить, что речь шла о серьезных нарушениях психики Карелова, полной утрате им личности и превращении в существо, практически не способное жить самостоятельно. По прошествии месяца после вторичного курса он был помещен в спецклинику комитета здравоохранения ДКИ, где дальнейшие его следы терялись. Ни имени лечащего врача, ни конкретного подразделения клиники – ничего не сообщалось. Не тот уровень допуска – ясно как божий день. Но Карелов хотя бы оказался жив, а значит, был потенциальным носителем информации. Это вселяло некую надежду.

Антон почувствовал, как в душе зарождается спортивная злость. Вдруг не все так мрачно? Хотя ДКИ и УКБ выращены из зерен, посаженных на одном поле, и подобраться к данным будет ой как непросто. Нужно подключать шефа. Конечно, Арчеру такой расклад не понравится, он недолюбливает, когда его допуском пользуются по пустякам. Но если не пустяк, а, шеф?

Несколько минут Антон обдумывал свой завтрашний разговор с Арчером, затем вернулся к входящей почте.

Он обнаружил ответ на его первые запросы относительно досье на Зордана и его соратников. Ответ был предельно краток. Отказ в доступе, без комментариев. Запрос о проекте «Сапфир-Х» – отказ в доступе, без комментариев. Запрос на получение временных кодов доступа по интересующей тематике – отказ, без комментариев. Было похоже, что тайная магия имени Бориса Зордана простиралась не только на архивы айских баз данных. Все, что так или иначе было связано с деятельностью его группы, оказалось покрыто налетом секретности. Куда вам, старший следователь, носа совать не желательно.

Вот же черт, подумал Антон и забарабанил пальцами по краю клавиатуры. Но я же знал, что мне Дадут полный отлуп, знал! Разве это меня удивило? Вовсе нет. Но ведь разозлило? Определенно да. Хотите, чтоб я сдался без боя?

Он вспомнил сегодняшний визит на «Слезы», появление Ани, допрос Мацуми… Нынче весьма удачный день, просто-таки весьма удачный. Впервые за последние месяцы он почуял, что еще не все потеряно. И кто-то хочет помешать ему?.. Ну нет, господа хорошие!

Антон встал из-за стола, вышел на середину кабинета, несколько минут стоял, покачиваясь с пяток на носки и скрестив на груди руки. Потом замер и решительно произнес:

– Ну уж нет, господа хорошие. Ну уж нет.

Карл отозвался не сразу, и вызов пришлось повторить. Наконец на экране появилось его напряженное розовое лицо.

– А, это ты… – буркнул Карл, стаскивая с. себя наушники.

– Коллега, – сказал Антон. – Около часа назад я направлял вам запись допроса господина Мацуми. Вы имели честь с ней ознакомиться?

– А я что делаю?.. – отозвался Карл. – Вот сижу и слушаю. Второй раз, между прочим.

– Понравилось? – хмыкнул Антон.

– Еще бы! – напряжение с лица Карла постепенно исчезало, он приходил в свое обычное возбужденное состояние. – Я уже весь в предвкушении! Рву поводья и стремена!..

– Это хорошо, – одобрил Антон. – Давай-ка сообразим наш расклад на завтра.

– Чего тут раскладывать?! – недоуменно воскликнул Карл, и его кустистые брови вскинулись вверх. – На «Сад» мчим во весь опор! Там столько вкусноты! «Имка» Мацуми, Саймон!.. Очень смачно все вытанцовывается.

– Успокойся, дорогой, – сказал Антон. – На «Сад» полетишь без меня. К Мацуми пойдешь сам, возьмешь «имку», прослушаешь, сравнишь записи, найдешь вырезанные фрагменты. Возможно, их там несколько – поэтому нужен полный сравнительный анализ, Карл! После скинешь мне все найденные купюры. Если со временем будет напряг, – а он будет, – я после обеда по пути на «Сад» их прослушаю. Последующие действия – по обстоятельствам после моего прибытия на станцию. Вопросы, капрал Райнер? – повысил голос Антон.

– А Саймон, сэр?! – гаркнул Карл. – Не терпится его увидеть!

– С ним надо осторожно. Прижимать его надо сразу и намертво – чтобы никуда не рыпнулся. А для этого факты нужны, улики. Ищи их, Карл. Слова Мацуми – не доказательство, сам понимаешь. Еще вопросы есть, капрал?

– Никак нет, сэр! – рявкнул Карл.

– Жду результатов по записи Мацуми к полудню. Вольно! Можете идти.

– Слушаюсь, сэр.

Антон дал отбой связи, и решительное лицо Карла исчезло.

Он еще раз пробежал глазами ту скудную информацию, что удалось выжать из базы касательно людей из «ролика». Тем не менее это была новая для него информация, что несколько тешило его следовательскую душу.

Александр Ульф, уроженец Земли, 40 земных лет на момент трагедии, заместитель начальника лаборатории биохимии 3/10. Во время эвакуации с гибнущей станции получил сильные ожоги, был госпитализирован. После реабилитации по настоянию медиков вернулся на Землю, где у него проживает семья. Попыток восстановить работу по контракту на Ае не предпринимал, и о дальнейшей судьбе его ничего не известно.

Антон Вайсман, уроженец Роммера, 47 земных лет, начальник упомянутой лаборатории 3/10. Жан Котенко, уроженец Земли, 35 земных лет, ведущий специалист той же лаборатории. Оба погибли при попытке спастись из зоны бедствия. Катер, на котором они пробовали пробиться сквозь каменный хаос в воздухе, подхватил смерч и швырнул на землю с высоты нескольких сот метров. Никто из пассажиров не выжил. Помимо Вайсмана и Котенко в катере находилось еще двое сотрудников станции, к работам Зордана непричастных.

Женщин с именем Светлана среди персонала станции оказалось две: Гордон и Рябова.

Гордон отпала сразу, поскольку ни прямого, ни косвенного отношения к проекту «Сапфир-Х» не имела, после расформирования персонала перешла в структуры «Сада». Среди допрошенных Антоном ранее не числилась, в ночь трагедии спала. В настоящий момент интереса для следствия не представляет.

Светлана Рябова, уроженка Золотого Камня, 25 земных лет, сотрудник департамента информационного обеспечения станции. Среди этих же сотрудников оказался и искомый Марат Сайфуллин, уроженец Земли, 31 земной год. Прямой связи с проектом ни тот ни другой не имел, в обязанности их входила лишь информационная поддержка проектов. Скорее всего, ни Сайфуллин, ни Рябова даже не догадывались о сути проекта. В настоящее время оба работают на «Саде», профиль деятельности, разумеется, не изменился.