Меценаты зла - Павел Данилов
Шрифт:
Интервал:
Кирилл пригнул голову, жалея, что он не черепашка, которая может втянуть ее в панцирь. Стекло картечью ударило по ногам и спине, один из осколков налету сбрил клок волос.
Когда секундная репетиция ада кончилась, Громов нажал клавишу открытия дверей и влетел в салон. Жак позеленел, но пистолет не выпустил – держался за поручни сгибом локтя. Одного из мужчин, судя по запаху нетрезвого, вырвало. И теперь кислая блевотина покрывала добрых полвагона.
Громов подхватил сумки и на ходу накинул одну из них на француза.
– Беги за мной!
Кирилл пробежал вдоль поезда и ринулся в кишку туннеля в обратном направлении. Жандармов не было, значит, поезд остановился здесь вынуждено, когда вырубили питание. На краткий миг звездолетчик почувствовал облегчение – операция по захвату еще не развернулась на полную катушку. «Чего радуешься? Метро – это ловушка. Просто очень большая, – одернул себя Кирилл. – Даже самая выносливая крыса вылезает на поверхность, когда кончается вода и еда».
Жак бежал следом, ошарашенные пассажиры покидали поезд и выжигали взглядами спины террористов. Кирилл физически ощущал на себе ненависть, непонимание и даже зависть жителей Тайлы.
– Куда… бежим… – выдохнул Жак. – Там такая же станция.
– Должны быть служебные помещения, проходы… – с неуверенной надеждой сказал Кирилл. – Во всех метро есть побочные ветки и шахты.
Автомат, пистолет, сумка с едой, топором и всякой мелочью болтались, бились, тянули вниз. Громов сразу вспомнил тренировки на выносливость в боевой спецшколе Марса. Там они бежали по старым разработанным шахтам, по ледяной корке и каменной крошке, в горку и по узким туннелям. И на каждом из учеников были гравитационные ботинки с силой притяжения в полтора земного «g». Один умник решил переобуться, и был отчислен на следующий день, как не прошедший испытание.
«А ведь мне тогда было двадцать, – подумал Кирилл, – пять семестров в колледже на инженера, три года в полетах и ты, парень, расслабился. Форму держишь, но не совершенствуешься». Тут же пришла встречная мысль: «Нашел время для самобичевания».
Сзади хрипел Жак. Вот кто форму не держал, да и не имел ее никогда.
– Ты куда на середину вышел? Поедет поезд – прихлопнет, как муху, – раздраженно предупредил Кирилл, переходя на шаг. Затем покачал головой и добавил: – Еще бы по рельсу пошел.
Француз не ответил – не хватило дыхания.
– У тебя кровь течет, – вскоре сказал он, останавливаясь.
Громов дотронулся до шеи, пальцы покрылись влажным и липким. От бега кровь пошла сильнее. Жак вытащил из аптечки бинт и баллончик замораживающего аэрозольного антисептика. Кирилл припал на одно колено, чтобы экс-водителю было удобнее заниматься врачеванием.
Громов дернулся, когда ледяная струя ударила в рану. Зато через секунду блаженно улыбнулся, боль и жжение растворились в ледяных пальцах аэрозоля. Жак, придерживая начало бинта тремя пальцами, словно хотел взять щепотку соли, аккуратно, но туго обмотал шею спутника.
– Спасибо, – хотел кивнуть Кирилл, но помешала повязка.
– Меньше башкой верти, – посоветовал Жак, – повезло, что ни вену, ни артерию не задело.
Громов поднялся на ноги и зашагал дальше. Сзади топал француз.
– Уверен, что сейчас идет срочная изоляция всех станций в городе.
– Никого не впускают, выпускают только с документами и после допроса, – согласился Жак.
– Значит, идти наверх нет смысла.
– А куда еще? – тупо спросил француз.
Громов развел руками.
– Ждать, пока ветку снова не запустят, пока внимание жандармов не ослабнет.
– Неделю тут что ли сидеть? – сдвинув брови, с вызовом спросил Жак.
– Хочешь, пошли прорвемся с боем, – не выдержал звездолетчик, – ты первый, я прикрываю.
Громов увеличил темп, чтобы не продолжать дурацкий разговор. «Критиканство еще никому не помогало. Лучше б предложил что-нибудь, – подумал Громов. – Его все-таки планета. Как будто я специально все затеял, чтобы осуществить тайную мечту – пожить недельку в метро».
Первое ответвление встретилось почти через километр от станции. Кирилл едва не прошел мимо. Остановился, когда почувствовал на щеке легкий ветерок.
– По крайней мере, есть, где спрятаться, – освещая метровый проход, сказал Громов.
Потолок сомкнулся над головой где-то на уровне поднятой руки. Стены едва не задевали плечи. Несмотря на это, воздух стал свежее.
Кирилл вспомнил свою тесную каюту на корабле и затосковал. Сейчас бы они уже подлетали к Spes. Как там капитан? Что скажет отцу? А что скажет отец матери? Бедные-бедные предки. Они-то знают, что Тайла – хуже коллапсара. Система Rex, как черная дыра, втягивает все неугодное ей. И уже никогда не выпускает. «Я нарушу этот закон социальной физики», – стиснув зубы, мысленно пообещал себе, родителям и друзьям Кирилл.
Бетон шуршал под ногами спутников. Громов чувствовал, что пол идет с небольшим подъемом. Сквозняк усилился, и Кирилл положил палец на спусковой крючок автомата. Звездолетчик понимал, что фонарь выдает его с потрохами, но оставаться в полной темноте было еще хуже.
Проход закончился, как и начался. В глухой стене, на уровне головы, было отверстие тридцать на тридцать сантиметров.
– Триста шагов, чтобы посмотреть на вентиляцию, – пробормотал Жак. – Шестьсот самых бесполезных шагов в моей жизни.
– Ты их еще не сделал, – отозвался Громов. – Отдохнем?
И, не дождавшись ответа, сбросил сумку на пол.
Жак достал из сумки бутылку воды и сел на корточки, опершись спиной об стенку. Кирилл сузил пучок фонаря до минимального и положил автомат стволом к стене. Робкий лучик, зажатый меж темных стен, позволял различить лишь очертания предметов на расстоянии вытянутой руки.
Удовлетворившись маскировкой, Громов достал паек и курицу. Разорвав птицу пополам, он распаковал захваченный у патрульных трофей. В пайке оказалось два тюбика с витаминизированным желе, четыре сухих питательных хлебца и пластиковая банка с саморазогревающимся супом.
– На космическом корабле рацион и то лучше, – откладывая суп обратно в сумку, заметил Кирилл. – Несильно власти балуют своих песиков.
Громов выдавил желе на хлебцы и быстро, методично, без намека на наслаждение съел их. Затем пришел черед курицы. Кирилл отбросил спешку и, рвя мясо на длинные тонкие волокна, опускал их в рот. Жак же ел без всякой фантазии – кусал, жевал, глотал.
Француз закончил трапезу первый.
– Что теперь? – шепотом спросил он.
Кирилл еще с минуту жевал и только потом ответил:
– Не знаю. Сидеть здесь и ждать, пока ситуация утихнет или идти и искать убежище понадежнее.
– Здесь мы в ловушке. Пару шашек с газом и готово.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!