Рип Винклер - Руслан Шабельник

Абоненты оторопело уставились друг на друга. Женши-на была землянкой. Приблизительно пятидесяти лет или около того (скорее в плюс, нежели в минус), полное лицо с круглыми щеками и низким лбом, дряблая, видимо, от чрезмерного увлечения восстанавливающей косметикой кожа, над лбом и вокруг лица — светлые, в беспорядке торчащие волосы. В целом собеседница, или сомолчальниш, производила не очень приятное впечатление и… она, конечно же, и отдаленно не походила на Надю.

Еще секунду длилась пауза. Женщина выжидающе смотрела на Рипа, тот оторопело смотрел на нее. Наконец опомнившись, Рип задал вполне резонный с его точки зрения вопрос:

— А где Надя?

Глаза незнакомки неожиданно приобрели идеальное округлое сечение. Рип понял, что она удивилась. Видимо, его вопрос не являлся для женщины таким уж резонным.

— Какая Надя? — не очень вежливо ответила незнакомка.

— Надя Солар.

Женщина все так же смотрела на него, но что-то в ее глазах переменилось. Похоже, она начала сомневаться в его нормальности. Рип опомнился.

— Простите, это номер… — Винклер назвал телефон невесты.

— Да. — Она пожала плечами.

— Это Альма, Ларсу?

— Конечно.

— Ну тогда в этом доме должна жить Надежда Солар.

— Нет, здесь живу я, и никакой Солар нет и не было.

Разговор все больше походил на диалог двух идиотов. Вернее, один из них был идиотом, а второй твердил абсолютную правду. Винклер для себя (в отличие от собеседницы) еще не решил, кого отнести к первому.

— А вы кто? — решил он подойти с другой стороны. Женщина еще раз пожала плечами (это уже начало раздражать).

— Собственно говоря, какое вам дело? С какой это стати я обязана представляться первому встречному, да еще и задающему дурацкие вопросы?

— Может, вы меня неправильно поняли, — начал Рип, — мое имя Рип Винклер, я являюсь женихом этой самой Надежды Солар. Я звоню домой своей невесте. Она наверняка уже давно ждет моего звонка. А сейчас, прошу вас, если не трудно, может, вам велели отвечать, что никого нет дома, но я убедительно прошу, поднимитесь к Наде и скажите, Рип хочет поговорить с ней. Еще раз очень прошу.

В очередной раз пожав плечами, женщина ответила:

— Пойдите проспитесь.

— Прекратите меня разыгрывать! — закричал Рип. — Я требую, сейчас же позовите мою невесту к аппарату…

— А вы не орите на меня! — не дав ему договорить, в ответ крикнула женщина. — Мало того, что звонят посередине ночи, так еще и невесту ему какую-то подавай. Я уже сказала, а для особо понятливых могу повторить: никакой Надежды здесь нет. А если вам так нужна ваша девушка, то советую меньше употреблять всякой гадости или правильно называть номер.

— Постойте, постойте. — Неожиданная мысль пришла ему в голову. — Может, она переехала, поменяла дом. Видите ли, я некоторое время… гм… болел, мог не знать, но этот номер точно ее, я не раз звонил. Может, вы в курсе… новый адрес или видеофон бывшей хозяйки?

Если раньше женщина сомневалась, то теперь она точно смотрела на него, как на полоумного.

— Боюсь, вы что-то путаете, этот дом мой, я живу в нем уже достаточно долго.

— Сколько долго?

— Я же сказала — достаточно, — она прикинула в уме, — осенью, да, в сентябре, будет три года. У Рипа перехватило дыхание.

— Три года?.. Этого не может быть, вы точно… Здесь ошибка… Я…

Где-то на самом донышке, в черной, недоступной дяя обычного понимания глубине сознания уже поднималась на лапы, распускала кожистые крылья и выпрямляла длинный членистый хвост, пока еще еле различимая на фоне расстроенного хора остальных, но уже вполне сформировавшаяся мысль…

— Скажите, — медленно произнес Рнп, и ему с большим трудом далось это, по сути, не длинное и простое слово. — Только не удивляйтесь и ничего не подумайте (по дурному получилось, она уже думает, черт знает что).

Протянувшая было руку к выключателю, женшина замедлила движение.

— Ну чего еше?

Собравшись духом, Рип выпалил:

— Какой сейчас год?

— Очень смешно, — ответила незнакомка и прервала связь.

Винклер оторопело уставился на ставший внезапно пустым экран. Странная в данной ситуации мысль проскочила перед глазами: «Экран умер».

Странная, тем более что экраны не люди, они могут смеяться, могут смешить сами, могут любить, могут радоваться, но… чужими чувствами, чужой липовой, не своей любовью, весельем, болью, это не люди… не живые существа, и они, конечно же, не могут умирать. Вернее, он может гаснуть в иллюзии смерти хоть по сто раз на день, но как Феникс из пегша воскресать вновь, только пепел здесь заменен на обычную серую, красную, сенсорную или механическую кнопку.

Находясь как во сне, Рип покинул кабину… Шутка?.. Надо проверить… Подошел к телефонистке…

— Еще раз Альма. — На этот раз он назвал номер тети Александры, его домашний номер.

Вернувшись на свое место, Рип вновь уставился на пустой экран — рябь-зыбь пока не пошла..: из головы не уходили слова женщины. Неужели правда?..

Прошло довольно много времени, но экран, судя по всему, и не собирался мигать, во всяком случае, не сейчас и не для него. Винклер выглянул из кабины. Служащая, таращась в зеркало с видом художника, творящего шедевр, подводила самый левый из своих четырех глаз. Рип разозлился.

— В чем дело, почему до сих пор не соединили! — Голос, как и тон, были не из приятных.

Ничуть не смутившись и не прерывая ответственного занятия, модница кинула взгляд крайнего правого (еще не облагороженного животворящей кистью) глаза на пульт.

— Вы уверены, что это правильный адрес?

— Да, черт побери, абсолютно, увереннее не бывает! Теперь я могу поговорить?

— Тогда ничего не понимаю, — пожала плечами зе-ленокожая, — по этому номеру никто не отвечает, даже автоответчик почему-то не включается. Если хотите, я могу попробовать послать запрос еще раз.

— Нет, — неожиданно для себя ответил Рип, — не стоит. Та самая смутная мысль, теперь окончательно обосновавшаяся в мозгу, как в собственном доме, упорно не хотела слезать с насиженного места, — Спасибо, я, пожалуй, пойду.

— Вы не проговорили и половины. — Телефонистка протягивала ему сдачу: несколько блестящих квадратных монет и две пластинки кредиток. Он бессознательно сгреб деньги в карман и направился к выходу.

Оказавшись на улице, на свободном от запахов тее-рафа воздухе, Рип почувствовал себя немного лучше. Даже одеяло-шкура казалось изысканным фимиамом. Он огляделся по сторонам.

Для подтверждения или опровержения проклятой мысли требовалось срочно отыскать одну вещь.

Вещь, как ни странно, нашлась сразу, и совсем не далеко, почти напротив, на той стороне улицы.