Последний из рода Мэллори - Кей Торп

— У кого? — Вопрос был кратким и прозвучал так, что ответ у девушки вырвался сам собой, несмотря на ее убежденность в том, что она не обязана отчитываться о своих делах за пределами Рей-лингс-Холла:

— У человека по имени Боб Фарроу.

— Вы не поедете.

Он сказал это так спокойно, что Ванесса сначала не поняла его слов, а когда наконец смысл дошел до нее, глаза девушки сверкнули.

— И кто же мне помешает?

— Я. — Его улыбка была не на шутку злой. — Вы нужны мне здесь. Мы будем работать с девяти до десяти.

— Значит, у нас неожиданно появилась срочная работа? Когда же? — язвительно поинтересовалась Ванесса.

Лицо Брента посуровело.

— Только что. Вы должны восполнить то время, которое потратили, болтаясь по округе с этим бездельником. — Он замолчал, а затем вкрадчиво добавил: — Или наш контракт для вас просто бумажка?

— Нет, но вы пользуетесь…

— Нечестными средствами? — Он насмешливо фыркнул, увидев, как девушка покраснела от злости. — Вы начитались романов, дитя мое!

— Возможно. — Ванесса не собиралась оправдываться перед ним. Если ему хочется думать, что она заранее сговорилась с Джерардом, пусть думает. — Простите за любопытство, не будете ли вы так любезны сказать мне, почему вы так настроены против этого Фарроу, приятеля Джерарда?

— Нет, я не буду так любезен. По той простой причине, что не могу подобрать слова, которые выразили бы мое мнение о Фарроу и обо всей этой своре и при этом не задели ваш нежный девичий слух. Вы должны поверить мне, что это не то общество, к которому вы привыкли.

— Но вы ведь вообще не знаете, к какому обществу я привыкла! — выпалила Ванесса и выскочила за дверь, не дав ему ответить.

Джерард ждал ее в конце галереи. Он курил, прислонясь к стене и не задумываясь о том, что может таким образом повредить старинную фреску. Ветерок из открытого окна растрепал его волосы цвета блестящего золота. На красивом лице было написано разочарование.

Шаги Ванессы по полированным доскам заставили его повернуть голову. Джерард выпрямился и направился к ней.

— Ну как? — спросил он.

Она с сожалением покачала головой:

— Я не смогу.

— Черт побери! — Он бросил сигарету на пол и раздавил ее носком туфли. — Ну вот, так я и думал!

Ванесса впервые обратила внимание на вяло очерченный рот Джерарда, который разительно отличался от волевой, четкой линии губ его кузена.

— Мне жаль, — вздохнула девушка. Сегодня она, похоже, только и делает, что извиняется. — А разве нет кого-нибудь другого, кого вы могли бы пригласить?

— Ну да, конечно, за такой короткий срок и в воскресенье!

Ванессе пришло в голову, что это, возможно, было причиной его возвращения. Джерард решил пригласить ту, которая, как он знал, была свободна. Она бесстрастно наблюдала за ним и заметила, как внезапно изменилось выражение его лица.

— Если только… — начал он и замолчал, взглянув на девушку с прежней обаятельной улыбкой. — Во всяком случае, жаль, Ванесса, что вы не можете поехать. Может быть, мы сможем сделать это в другой раз!

— Конечно, — согласилась она и направилась в свою комнату, уверенная, что, в конце концов, Джерарду не грозит провести этот вечер без партнерши.

Остаток дня прошел для Ванессы напряженно. В течение всего ужина она украдкой следила за Брентом, видя, что в нем произошла какая-то перемена, тень недовольного отчуждения омрачала его лоб.

— У мужчин есть нечто общее, — сказала за кофе Нора, когда Брент вышел из комнаты, — это склонность дуться на всех, после того как они рассердятся на кого-нибудь одного. Не старайтесь его ублажать. От этого будет только хуже.

Ванесса и не собиралась. Воспоминание о его насмешливых предположениях было еще слишком свежо. Она еще ощущала уколы от его резких фраз и видела, как презрительно кривятся его губы. Больше всего девушку ранила несправедливость. В своей неприязни и недоверии к кузену Брент зашел слишком далеко.

Позже, сидя возле него за столом красного дерева в кабинете, она наблюдала за тем, как сильные руки перелистывали бумаги, над которыми они работали накануне, и пыталась придумать какое-нибудь разумное предложение или найти ошибку в его рассуждениях. Но невозможно было отвлечься от Брента Мэллори, как от мужчины, и сосредоточиться только на том, что он говорил. Его холодный, спокойный тон раздражал Ванессу сверх меры. После десяти минут ее односложных ответов на вопросы Брент внезапно положил документ, который держал в руках, и какое-то время сидел неподвижно. Затем он отодвинул стул и посмотрел на девушку в упор.

— Так не пойдет. По-моему, атмосфера здесь так накалилась, что можно обжечься. — Он помолчал. — Видите ли, сегодня днем я был рассержен и, возможно, наговорил больше, чем следовало… хотя вы должны признать, что у меня были для этого некоторые основания. А теперь будьте хорошей девочкой, перестаньте дуться и давайте забудем об этом.

— Я не дуюсь! — в бешенстве заявила Ванесса, но, увидев озорной огонек в его глазах, почувствовала, что гнев в ней угасает. Невольно она улыбнулась.

— Так-то лучше! — Брент теперь тоже улыбался. — Начнем заново?

Многозначность этих слов заставила Ванессу улыбнуться еще шире. Хорошее настроение снова вернулось к ней. То, что он сказал, было ближе всего к извинению, которое она хотела от него услышать.

Брент протянул руку и достал изящную, инкрустированную серебром коробку с сигаретами, открыл ее и протянул девушке:

— Закурите, это поможет расслабиться.

Наклонившись к пламени, она отчетливо разглядела его загорелые, сильные руки, державшие зажигалку, заметила даже мелкие золотистые волоски, видневшиеся из-под белых манжетов. Золотые запонки были сделаны в виде маленьких медальонов и тоже привлекли ее внимание. Бросив на них один лишь быстрый взгляд, она поняла, что это определенно работа эпохи Возрождения.

Каким странным, поразительным сочетанием различных черт был наделен этот человек! Совершенная внешность скрывала сложную гамму настроений. Холодный и жесткий, словно железо, как ей показалось во время их первой встречи, но не похожий ни на кого своим умением ценить прекрасное, Брент Мэллори не мог быть лишен других человеческих чувств. Ванесса выпрямилась и внезапно ощутила сухость в горле, которая не имела никакого отношения к табачному дыму.

Заметив, что Брент пристально смотрит на нее, Ванесса сказала первое, что пришло в голову:

— У меня есть кое-какие соображения по поводу китайской комнаты. Я знаю, что мы не скоро еще дойдем до этой части дома, но все же главную идею неплохо бы записать. — Она быстро продолжала, не глядя на него: — Идея состоит в том, чтобы описать всю комнату целиком, составить своего рода общее введение, а затем перейти к предметам интерьера. Я думаю, что мы могли бы упомянуть имя Конфуция, которое обязательно привлечет внимание. Вряд ли найдется много таких людей, кто не слыхал о нем.