Мой любимый ангел - Джоанна Мэйтленд

Эйнджел с облегчением вздохнула, выйдя из душного зала. Какой обходительный у нее кавалер, и манеры прекрасные. Кто он и откуда? Эйнджел была уверена, что не видела его раньше, иначе запомнила бы. Даже без парика он все равно будет выше всех мужчин, которых она знает.

Посмотрев по сторонам, она обрадовалась – это была не та комната, куда ее водил Пьер.

– Вы любите растения, Роза?

Его голос звучал как-то не так. Или это просто потому, что здесь тихо и не надо перекрикивать гремящий оркестр и гул голосов?

– Роза?

– Прошу прощения, Макс. Боюсь, я отвлеклась. Что вы сказали?

– Я спросил, любите ли вы растения, мадам. Розы, например, вас ведь тоже так зовут. Им нелегко соревноваться с вами в красоте.

– Ох… – Эйнджел словно окатило сладостной волной. Какой приятный, мелодичный голос… Она схватилась за тесемки своей маски. В прошлый раз они никак не поддавались ее дрожащим пальцам, а теперь развязались сразу. Маска упала на пол.

– Спасибо, – сказал он. Наступило продолжительное молчание. Он смотрел на нее, словно старался запечатлеть в памяти ее черты.

Под этим взглядом Эйнджел вдруг стало еще жарче, чем прежде.

– Я… я…

Он приложил палец к ее губам.

– Тихо.

Эйнджел поежилась и легко коснулась пальца языком.

Макс на мгновение замер, потом стал водить пальцем по ее нижней губе. Ей захотелось еще раз коснуться его языком, но она не посмела. Незнакомец был какой-то уж слишком молчаливый и таинственный. И такой сильный. По спине Эйнджел пробежал холодок. Она должна была предвидеть, к чему все это может привести.

Эйнджел закрыла глаза. И зачем только она сняла маску? С ней она чувствовала себя защищенной, а теперь словно оказалась голой перед ним. «Если он захочет поцеловать меня, – подумала она, – я не смогу воспротивиться. Он считает меня красивой, а я…»

Он легко коснулся губами ее опущенных век. Эйнджел вздрогнула, все ее тело отозвалось на эти прикосновения и потребовало большего, как если бы умирающему от жажды в пустыне человеку дали каплю воды, а он жаждет еще. Одной капли, одного прикосновения мало.

Эйнджел ждала. Он поцеловал ее в висок.

– Ммм, – пробормотал он. – У вас прекрасная кожа. Такая нежная… и пахнет фиалками.

Эйнджел почувствовала, что у нее подгибаются колени. Он, должно быть, тоже это почувствовал, потому что обхватил ее рукой и, поддерживая, подвел к обитой тканью скамье под увитым зеленью навесом. Она с благодарностью опустилась на нее. Он сел вместе с ней, прижимая ее к себе так крепко, что она чувствовала сквозь шелковое платье его тепло. Эйнджел подумалось, что, будь она в карнавальном костюме, нижние юбки и фижмы помешали бы ему. Вот и хорошо, что надела обыкновенное платье, решила она.

Он еще сильнее притянул ее к себе, так что ей пришлось положить голову ему на плечо. Ее глаза закрылись снова. Свободной рукой он стал гладить ее волосы, потом запустил в них пальцы и стал ворошить, на пол с легким звоном посыпались шпильки.

– Макс, а вы не могли бы снять маску? – попросила Эйнджел, которой вдруг очень захотелось увидеть полностью его лицо.

Он отрицательно покачал головой.

– Нет, Роза, не на что смотреть. Лучше запомните меня таким, как сейчас, – неизвестным кавалером, который восхищен вашей красотой. Иначе вам будет неприятно меня вспоминать.

Эйнджел не могла понять, что означают эти слова. Он что, безобразен? Впрочем, думала она недолго, мысли путались, и она предалась непривычным ощущениям.

Он легко дотронулся губами до ее губ, и ей захотелось большего, намного большего. Она обхватила его голову руками и стала отвечать на поцелуй, впервые в жизни.

Этот человек не хотел ее. Он просто играл с ней, дразнил губами и языком. Эйнджел чуть не закричала от отчаяния. Она хотела… Она сама не знала, чего хочет. Но когда наконец он страстно впился в ее губы, она простонала и вжалась, насколько могла, в его твердое тело.

Макс взял ее руку и поднес к губам.

– Не бойся, красавица моя, – пробормотал он, целуя ее пальцы. – Ты не разочаруешься, обещаю. – Он приложил ее руку к пуговицам своей сорочки.

Эйнджел испугалась. За всю свою жизнь она ни разу не раздевала мужчину! Пальцы ее не слушались.

Его хохоток заставил ее поднять взгляд. Выражение его глаз в прорезях маски было непонятно, но на губах играла слабая улыбка.

А потом он снова стал целовать Эйнджел. Она забыла обо всем, только одного ей хотелось… Его рука стала расстегивать маленькие пуговички на платье, на ее грудь дохнуло прохладой, но ей было совсем не стыдно.

Однако, казалось, он не собирался давать ей то, чего она жаждала.

– Макс, – взмолилась Эйнджел, – пожалуйста…

– Покажи мне, чего ты хочешь, моя прекрасная Роза, – сказал он с улыбкой и вложил руку в ее ладонь. Выбор он предоставлял ей.

Эйнджел поднесла его руку к своей груди и прижала, чувствуя сквозь пальцы частое биение своего сердца. Наверное, он тоже его чувствовал.

Макс придавил большим пальцем ее сосок. Это было почти больно. Эйнджел всхлипнула и стала с жаром отвечать на его поцелуй. Это… это было как раз то, чего она хотела. Его губы на ее губах, его руки на ее обнаженном теле…

Эйнджел скосила глаза на свое приспущенное платье. Она была почти голая. Странно, но это ее не отрезвило.

– Чего вы желаете, моя прекрасная леди?

– Тебя, Макс! – самозабвенно вскрикнула Эйнджел.

Макс приподнял ее, и она почувствовала, как платье и нижняя юбка скользнули на пол. Эйнджел протянула руку к пуговицам его сорочки. Надо его раздеть тоже!

– Не торопись, милочка, – произнес он хрипло, кладя ее руки себе на шею и развязывая шнуровку ее корсета. – Сначала я должен увидеть тебя. Всю. Не надо скрывать свою красоту.

Это было уже слишком.

– Не надо, – простонала Эйнджел. – Я хочу тебя прямо сейчас.

Она стала целовать его с жадностью, какой от себя не ожидала. Она больше не могла пассивно принимать его ласки.

– Как пожелаешь. – Он осторожно уложил ее на скамью, подсунув под голову свой сложенный сюртук, единственное, что он с себя снял.

Эйнджел в ожидании закрыла глаза.

Но он сделал совсем не то, чего она ждала. Его рука медленно двинулась по внутренней стороне ее ноги, все выше и выше. У Эйнджел перехватило дыхание. А когда она почувствовала его губы там, где только что была его рука, дыхание у нее остановилось, и Эйнджел показалось, будто она плывет по воздуху и вокруг звучит музыка, которую слышит только она одна. И ей захотелось, чтобы это никогда не кончалось.