Доктор, дым и зеркала - Влада Ольховская

Она слушала меня, но не слышала. С подростками так часто бывает. Я знала об этом и все равно пыталась до нее достучаться. Демми позволила мне закончить, а после лишь тяжело вздохнула.

– Я все это знаю. Вы и мой доктор думаете, что я не понимаю, а на самом деле не понимаете вы. Я знаю, что рискую всем, и я готова. Почему? Да потому что мне не место в мире троллей, я родилась не в своем теле, и там я никогда не буду счастливой. Я не хочу умирать и становиться калекой, но и жить внутри этой глыбы я тоже не хочу. Другим нелюдям и людям кажется, будто троллям на все плевать, только это неправда, мы все чувствуем, а показать не умеем. Я рада, что спасла вам жизнь, вы хорошая. Но эта сила мне не нужна, и я готова поставить все на кон, лишь бы измениться. Поэтому я пойду на операцию, несмотря ни на что. И когда все закончится, я или умру, или стану настоящей.

После случая у розовой аллеи я больше не выходила из своей комнаты без оружия. В тот же вечер я снова наведалась в жилище брата и заглянула в сундук, чтобы подобрать для себя пару вещиц. В основном это были кинжалы на пружинах, которые легко крепились под одеждой, а при необходимости «выпрыгивали» прямо в руку. И конечно, я не могла не думать: что если похожий случай и заставил моего миролюбивого брата устроить тут арсенал?

Хотя это, конечно, вряд ли. Во-первых, когда Леон был жив, гамадриады здесь еще не было. Во-вторых, для простой самообороны не нужно столько железа. В истории моего брата все было намного сложнее, на это указывало не только оружие, но и ежедневник, который пока оставался для меня загадкой.

Сиара, на которую я так надеялась, словно почувствовала, что за ней следят, мы с ней никак не могли пересечься. Локи верно подметил, она была одиночкой: перемещалась между больницей и своей комнатой, в других местах бывала редко. Но ничего, скоро мне предстояло перейти на практику в хирургическое отделение, этим я себя успокаивала.

Пока же я погрузилась в работу. Это оказалось интересней, чем я предполагала: теперь, когда я освоилась в Эпионе, мне не нужно было ограничиваться простейшими заданиями. Вместе с другими врачами я обсуждала проблемы, искала решения, старалась помочь каждому пациенту. Я забывала о том, что передо мной не люди, по-другому уже не получалось. При желании я могла бы разбудить в себе старую ненависть, да только смысла не видела – это навредило бы моей маскировке.

– Ты очень похожа на своего брата, – сказал однажды Хакир. – Он тоже хотел спасти весь мир.

А в итоге не смог спасти даже себя.

Я все еще не собиралась становиться добрым доктором, который любит весь мир. Просто я решила: если я не могу найти зацепок, нет смысла изводить себя и окружающих. Когда я перейду в хирургическое отделение, у меня появятся новые возможности, а пока я пользовалась моментом и изучала природу нелюдей.

Во время очередного обхода я, как ни старалась, не смогла избавиться от необходимости осмотреть каппу. Вообще-то, мне было его жалко: этот сморчок здорово пострадал от радиации. Наш каппа жил в реке, протекавшей неподалеку от печально известной Фукусимы. Мне до сих пор сложно было поверить, что сказки и технологии способны так плотно переплетаться, но факт оставался фактом. Когда атомная электростанция стала источником проблем, нелюди пострадали не меньше, чем люди, а некоторые даже больше – потому что люди вовремя бежали, а нелюди решили, что их идеальное здоровье выдержит это испытание.

Как видим, не выдержало. Каппа почуял неладное, когда местные чудовища начали умирать. Он бежал, поселился в другой реке, но было уже слишком поздно: в его теле все чаще образовывались опухоли, похожие на раковые. Врачи удаляли их, однако вскоре история повторялась, и в больницах он проводил больше времени, чем в воде.

В Эпиону он прибыл не для операции. Опухоли ему недавно удалили, и теперь местные доктора использовали недолгий период покоя, чтобы подобрать лечение, способное вернуть его к нормальной жизни. Каппа переносил все это на удивление стойко, он ко всему относился с конфуцианским спокойствием, и я бы восхищалась им, если бы не пошлые шутки и слишком подробные разговоры на анальную тематику.

Так что я предпочла бы желать ему удачи и скорейшего восстановления на расстоянии, а вместо этого я вынуждена была искать его по всему этажу – его кровать пустовала.

– Настал час твоего любимого пациента, – хмыкнул Локи, появляясь рядом со мной.

– Да уж. Раньше я думала, что «тот, у кого все через задницу» – это просто метафора.

– Да почти вся японская нечисть такая, – отмахнулся призрак. – Хентай не на пустом месте нарисовался. У них очень спокойное отношение к анатомическим вопросам и сексу. То, что для тебя будет извращением, у них воспринимается нейтральней – «предпочтение».

– Это все понятно, до тех пор, пока эти предпочтения не пытаются навязать мне! Ты заметил, что он ничего нормально не делает? Все процедуры он старается извратить до невозможности! – пожаловалась я.

– Он старается, ты его отшиваешь, у вас, по-моему, давно гармония и взаимопонимание. Но все равно, не расслабляйся, когда он рядом.

– Да ладно тебе! Он мерзкий, это да, но я не настолько слаба, чтобы опасаться сморщенного пупса!

– Тебя чуть не завалил розовый куст, я думал, это научило тебя не оценивать противника по внешности, – заметил Локи. – Слушай, мы оба знаем, что тебе знаком лишь определенный круг нелюдей, про которых тебе рассказывали сказки на ночь – заканчивавшиеся, несомненно, смертью чудовищ. Но ни одного каппы среди них не было, поэтому не притворяйся, будто понимаешь, с кем ты имеешь дело.

– С японским водяным, – пожала плечами я. – Все остальное – детали.

– Ага, мелочи, в которых кроется дьявол. У каппы и знакомого тебе водяного есть общие черты, но это все равно разные существа. Кроме того, среди самих капп бывают разные подвиды, и тот, который обосновался здесь, можно отнести к самым опасным.

Локи много знал о нелюдях. Сначала мне казалось, что это логично и предсказуемо: он же сам при жизни не был человеком! Но, пообщавшись с врачами, я поняла, что у него на самом-то деле исключительные знания. Медикам не было известно и половины того, что Локи вспоминал мгновенно.

Понятно, что такая эрудиция была связана с его жизнью – о которой он мне ничего не рассказывал. Это немного обижало, ведь я доверяла ему все больше, но пока я решила не давить.

– Ты хочешь сказать, что наш коротыш с сервизом на голове может быть опасен?

– Весь его вид опасен. Даже на суше каппы остаются угрозой, потому что они чертовски умны. Тебе кажется: ну на что может быть способна эта сопля, у которой только и разговоров, что про дырку в заднице? А между тем у них память похлеще, чем у слонов, и аналитические способности среднего компьютера. Если в какой-то ситуации тебе кажется, что тебя невозможно обвести вокруг пальца, каппа найдет десять способов сделать это за девять минут. Но есть и плюсы: у них свое представление о чести и благодарности, если они решат что-то сделать для тебя, они могут быть очень полезны.