Вольный стрелок - Александр Прозоров

— Да, милая! Да, они от меня, должны встретить и довезти. Просто я чуть задержался и прибегу прямо в ресторан… А вот догадался! — расплылся в широкой улыбке Денис. — До встречи!

— Ну, хоть это получилось, — перевел дух Топорков. — И в ресторане шибко не гуляй, я этот заказ тоже у тебя из зарплаты вычту.

— Спасибо, Семен Александрович! — выскочил за дверь Тумарин.

— Смотреть мексиканские сериалы интересно, а принимать в них участие еще забавней, — подвел итог миллионер. — Вот, поди же ты, какой шельмец! Любит ее куда больше, чем всех нас вместе взятых, что понятно, — а про день рождения девушки спросить не догадался! Почему так, Сергей Иммануилович?

— Меня, Сема, больше беспокоит, не слишком ли глубоко участвует в наших планах человек со стороны? Он, конечно, парень толковый, хваткий и активный. Но не слишком ли много знает?

— Не беспокойтесь, Сергей Иммануилович. Я его с самого начала предупредил, что жить придется под плотным присмотром. Он согласился. Ну, и поводок в любом случае крепкий организуем, а не просто премиальными станем интересовать. Он увлечен и в теме разбирается. Глупо от него отказываться.

— Смотри, Сема, под твою ответственность соглашусь.

— Да, молодой человек в теме разбирается хорошо, говорит убедительно, — согласно кивнула женщина. — Думаю, экзотик-отель на Венере он сможет построить точно. Вот только туры будут зашкаливать ценою весьма и весьма.

— Отеля нам мало, Ирина Владимировна, — покачал головой олигарх. — Корпорации, чтобы развиваться, нужно найти проект для очень крупных инвестиций. Причем проект окупаемый. Предлагаю реализацию варианта «Шар».

— Мне этот план не нравится, Семен Александрович, — покачала головой женщина. — Я голосую только за начальный этап.

— По мелочи, Иришка, мы только пыль поднимем, потом сами же не прочихаемся, — поморщился старик. — Вкладываться нужно так, чтобы все сливки снимать самим, без прихлебателей. Я за «Шар», с начальными инвестициями в размере пятисот миллиардов. План утверждаю. Или у тебя, Сема, будут возражения?

— Не будет, Сергей Иммануилович, — покачал головой миллионер. — Встряхнем болото так, чтобы закипело! Или же останется только купить в тропиках остров и ждать на пляже дряхлости.

— Хорошо, если на пляже, — многозначительно подмигнул старик. — Но мальчик меня завел, прям шипучка вместо крови по жилам заструилась. Сыграю еще раз полным оркестром на старости лет. Чтобы было о чем на твоем песочке вспомнить.

* * *

«Самсон» находился в новом квартале совсем рядом с небоскребом «Молибден». Трехэтажное, сверкающее, словно ограненное под бриллиант, стеклянное здание окружало буйный зимний сад с копией центральной скульптуры Петергофского фонтана. Заказанный на имя Тумарина столик находился на втором ярусе, возле самого окна, за которым опадали радужные водяные струи.

Аривжа была уже здесь. Она нервно озиралась по сторонам, закутанная в шелковый трехцветный платок, в серой блузке и будничных потертых джинсах. Денис направился к столу и опустился на колено, протягивая букет из красно-белых георгинов.

— Спасибо… — Она улыбнулась, глядя на него счастливыми глазами, но от попытки поцеловать уклонилась, зарывшись лицом в цветы. — Как ты узнал? Откуда?

— Повезло, — честно признался он. — Ты что-нибудь заказывала? Очень есть хочется. И пить. От долгой болтовни аж зубы ноют.

— Ну, если ты встанешь с колен, официант наверняка решится приблизиться и подать тебе меню, — склонила голову набок девушка. — Ты бы хоть намекнул, Денис! А то я одета, как для огорода. Все оборачиваются.

— Конечно, оборачиваются! Ты самая прекрасная женщина в мире. Трудно не обратить внимания… — Он смолк, поскольку им подали меню, а подтянутый халдей стал зажигать свечи двух канделябров. Дождавшись заказа, он убежал, а молодой человек достал из кармана подарочную коробочку, протянул Аривже: — С днем рождения, сокровище мое!

Она, прикусив губу, подняла крышку и охнула, округлив глаза:

— Какая красота! Это мне?

— Конечно, тебе, кому же еще?!

Аривжа достала серьги, полюбовалась, потом ее улыбка потускнела, она вернула подарок в коробку, закрыла крышку и подвинула к Денису:

— Это слишком дорогая вещь. Я не могу ее принять. Не хочу.

— Но почему? — не понял он.

— Мужчины дарят такие подарки женщинам или когда хотят их бросить и гасят драгоценностями обиду, или…

— Или? — переспросил Тумарин.

Девушка в ответ только вздохнула:

— Денис, ты не можешь сообщить мне о беременности, про которую я не знаю!

— Первый вариант тоже не подходит, Аривжа, — улыбнулся он. — Тебе придется придумать что-нибудь еще.

Она и правда задумалась. Потом протянула руку, коснулась его пальцев, кивнула:

— Пойдем! — И сцапала коробочку со стола.

Они спустились на этаж ниже, где возле гардероба стена была собрана из плотно подогнанных зеркал. Девушка сбросила платок на плечи, вынула из ушей небольшие золотые трилистники, вдела новые сережки, закрутила головой:

— Невероятная красота! Изумительные серьги… — Она опустила руку, нащупала его ладонь, вплела свои пальцы между его и тихо сказала: — Прости меня, пожалуйста.

— За что?

— «И одно из его знамений в том, что он создал жен для вас из плоти вашей, чтобы вы жили с ними, и устроил любовь и нежность между вами», — нараспев процитировала девушка. — Аллах разделил всех людей надвое, дабы они могли наслаждаться нежностью, и одарил их любовью, чтобы разобщенным половинкам удалось найти друг друга. Прости меня, Денис. Иногда я забываю, что уже нашла вторую часть самой себя, и теперь навсегда останусь с ней вместе. Ты не сердишься?

— Нет. — Денис опять попытался ее поцеловать, и она снова ускользнула.

Но молодой человек уже научился читать ее чувства и желания по касанию пальцев, легкому пожатию, по солнечным глазам и улыбке. И он знал, что сегодня, когда в их доме закроется дверь, она выпустит из плена волны своих длинных и мягких антрацитовых волос, позволит свету коснуться кожи плеч и ног, обнажит руки и бедра — и он утонет в огненном океане вырвавшейся на свободу страсти.

Квартира Дениса Тумарина, когда-то напоминавшая рабочий кабинет с простеньким аскетическим лежаком, за несколько дней превратилась в роскошную опочивальню, имеющую к тому же все необходимое для научно-маркетинговой деятельности. Но даже после этого преображения она осталась совершенно непригодной для деловых переговоров. А потому встречаться с нужными людьми или старыми друзьями куратор проекта предпочитал в кафе. Впрочем, в кругу его общения большинство людей были одновременно и теми, и другими.

Ресторанный Виталька Шустов, вежливо именуемый Аривжой Виталием Михайловичем, отличался от пронырливого, остроносого и чуть раскосого паренька, с которым Денис когда-то рубился в «Дум», как небо от земли. И лабораторного озабоченного растеряху в засаженном сером халате — тоже ничуть не напоминал. В кафе за столиком он сидел в безупречно отпаренном сером костюме, в рубашке точно такого же цвета, белоснежном галстуке и пах чем-то пряно-розовым. В точности, как вино, которое пил. За минувшие годы Шустик несколько раздался лицом, и остроносость прошла. Как ни странно, вместе с косоглазием. Как и полагалось обеспеченному современному человеку, он носил обручальное кольцо с «брюликом», в мочке левого уха болталась золотая капля, а на столе рядом с полупустой тарелкой постоянно менял завлекательные картинки его новенький «айпод».