Небеса всё знают - Лина Мур

Чувствую себя подавленно, когда выхожу из машины, оставив её недалеко от мастерской. Сажусь за столик и делаю заказ. На самом деле всё настолько сложно, что я теряюсь. У меня есть всё, что хочет получить каждый из тех, кто проходит мимо меня. Но они совершенно не представляют, как разрушаешь себя в погоне за благами. Разрушаешь всё вокруг, теряя свою душу, забивая сердце ранами, и находишься в отчаянии. Ничего не исправить, ни одного поступка, который даже не совершил. Ни разу не задумывался, как туго приходится моей семье до сих пор. И это изъедает. Чувство вины вызывает стыд за деньги, которые хранятся в банке и на моей кредитке. Если бы они позволили, то я бы всё отдал, за возможность видеть их улыбки. Быть частью семьи и помогать. Боже, какой же я урод на самом деле. И ненависть Джесс обоснована. Я не могу винить её в этом. Даже её поведение – точная копия моего. Она словно со стороны показывает мне, каким я был. Но сейчас не стал лучше. Наоборот, скатился вниз, хотя нахожусь наверху.

Съев сэндвич с курицей, допиваю воду и возвращаюсь в машину. Чёрт, я даже не подумал о том, можно ли тем парням доверять, оставив их одних в доме. А у меня дорогой ноутбук. Да к чёрту, мне плевать сейчас на это. Смотрю на магазин, где до сих пор находится Джесс, и жду. Что она там делает? За всё время туда ни разу никто не зашёл. Выходит, выручки нет, денег нет. А она их откуда-то берёт? Вот это волнует меня больше всего. Я не хотел бы, чтобы мои подозрения подтвердились.

Продолжаю смотреть на дверь, окрашенную уже алыми бликами заходящего солнца, и она открывается. Сначала не придаю значения, вышедшей от туда девушке с заколотыми волосами, в длинном тёмно-синем платье, струящимся по её стройному телу. А затем медленно выпрямляюсь, когда узнаю лицо с минимальным макияжем, и она направляется к старой «Хонде».

– Джесс? – Ошеломлённо слежу за ней, настолько элегантной, что ей может позавидовать любая представительница элиты Нью-Йорка. Хотя платье не последних коллекций, и явно недорогое, но то, как она подаёт себя в нём, меня шокирует.

Нет ничего из вульгарного образа, а именно то, что я бы хотел видеть. То, о чём мечтал. И эта мечта сейчас уезжает куда-то.

Завожу мотор и следую за ней, всё ещё до конца не принимая увиденное. И тут же неприятное чувство, обжигающее сердце, появляется внутри. Куда она такая поехала? Для кого так оделась? Богатый любовник или она работает в эскорте? Господи, снова эта злость, не поддающаяся контролю. Она заполняет полностью мой разум, пока я еду за машиной Джесс из города, и она не останавливается у ресторана, расположенного на берегу океана. Я не помню такого, но, видимо, для тех, кто хочет показать свой статус и богатство. Он явно предназначен для таких, как я. Но зачем сюда приехала Джесс? Какого любовника скрывает здесь?

Готов сейчас же схватить её и утащить обратно, закатить новый скандал и отлупить. Да-да, именно отлупить, чтобы проучить самого себя. Напомнить – не моё дело. Ложь. Джасмин стала моим делом с того момента, как появилась в доме Зои. Я был первым, кому она ответила, и я же обломаю ей все мечты о порочной жизни шлюхи.

Выхожу из машины и надеваю на себя ту маску, которую обычно ношу в Нью-Йорке. Богатый. Сильный. Властный. Требующий к себе повышенного внимания. Обожающий комфорт и люкс марки вещей. Хотя сейчас я больше похож на одного из обычных людей, но они увидят то, что у меня есть.

– Добрый вечер, мы рады видеть вас в нашем ресторане. Вы бронировали столик? – Осматривая меня с ног до головы, делая оценку моей внешности, спрашивает администратор.

– Добрый. Нет, но вы найдёте мне место, – приподнимая один уголок губ, отвечаю ей.

– Конечно. Вы предпочитаете веранду или основной зал? – Интересуется она, провожая меня в помещение с работающим кондиционером, и я бегло осматриваю пространство. Оно забито.

– Я желал бы остаться здесь.

Не вижу Джасмин, хотя мне нужно время, чтобы привыкнуть к неяркому освещению, интимному, я бы сказал.

– У нас бронь на десять часов. Я могу вам предложить только этот столик.

– Ничего. Думаю, мне хватит времени, чтобы оценить ваше заведение, – сухо бросаю, когда взгляд цепляется за платье, играющее каплями мелких камней под искусственным светом.

– Тогда пройдёмте, – девушка указывает рукой в зал, но я наблюдаю за Джесс. Она медленно подходит к роялю посреди зала и опускается на пуфик. Не может быть…

– Официант к вам подойдёт через пару минут. Хорошего вечера.

Киваю администратору и падаю на стул, пытаясь разглядеть: Джасмин ли это? Но определённо такой бурной фантазии у меня не может быть, и это, действительно, она. Раскладывает ноты, и вижу, как тяжело вздыхает.

Я ни разу не слышал, как она играет. Я пропустил это, а сейчас звуки медленного вальса наполняют зал, и даже голоса стихают. Мне страшно дышать, не верю своим глазам и ушам, потому что она играет. Она создаёт невероятную музыку, вбивая в моё сердце острый кол. Он прокручивается с каждой нотой, принося невероятную боль и сожаление о том, что проигнорировал все приглашения. А она играет. Со страстью, чувством, и я шокирован вновь. Картинки прошлого, где она берёт с меня обещание, что приеду. Как забываю об этом, едва вернувшись в гостиницу к первой жене. И сейчас это всё приносит мне неимоверную жалость. К себе. Я лишил себя всего этого.

– Добрый вечер. Сегодня я буду вашим официантом. Вы что-нибудь выбрали или, может быть, я могу вам что-то посоветовать? – Поднимаю взгляд на парня с блокнотом.

– Воду. Только бокал воды, – хрипло отзываюсь и снова поворачиваюсь к освещённому месту, где стоит рояль.

Она могла сказать мне, чем занимается, а не вводить в заблуждение. Она могла, но только вот не доверяет мне больше. Знают ли Зои со Скотом? Вряд ли. Не думаю, что она им об этом рассказывает. Но я хочу быть ближе. Сейчас, сидя в престижном для Саванны ресторане, понимаю, каждой клеточкой своего тела, насколько хочу быть чем-то большим, чем просто незнакомцем, потерявшим себя, и пребывающим столько лет в постоянных поисках. Я бы хотел наслаждаться этими звуками каждый день, они приносят расслабление и спокойствие. Странно и так хорошо мне в эти минуты, что улыбаюсь, испытывая гордость за свою конфетку. Она у меня самая замечательная.

– Ваша вода, – передо мной ставят бокал и наполняют его.

– Я положу тебе чаевых, в несколько раз превышающие сумму моего заказа, – откидываюсь на спинку стула и смотрю на бегающие глаза парня.

– Вы хотите что-то особенное за такие чаевые? – Тихо спрашивает он.

– Да. Девушка, играющая на рояле. Кто она?

– Её зовут Джасмин, живёт в Саванне, ей восемнадцать.

– Сколько она стоит? – Наблюдаю, как лицо парня меняется, и он зло поджимает губы.

– Она не продаётся, мистер. И деньги мне ваши не нужны…

– Успокойся, я не собираюсь её покупать. Вряд ли у меня хватит денег, чтобы приобрести умиротворение, которое она дарит.

– Хорошо. А то иногда появляются придурки, которые думают, что людей можно купить. Джесс не шлюха, – и мне так приятно, что он говорит именно это.