Чайлдфри - Тала Тоцка

Пауза была мучительной, почему-то Кате показалось, что эти слова из него выдирали щипцами. Конечно, в первую очередь они предназначались Кате, вряд ли малыши поняли так, как хотелось Климу. Но спокойный голос и уверенный тон сыграли свою роль, Матвей перестал хныкать, а Ваня  вынырнул из-под Катиной руки.

Когда принесли заказ, мальчики совсем успокоились, поглядывая на Клима блестящими темными глазами-бусинками, отчего еще больше походили на щенков. А Кате хотелось спросить Аверина, как им быть, когда его вдруг не окажется рядом.

Парни вполне сносно орудовали ложками, поэтому практически не запачкались. Клим выждал, пока те сползут с дивана и направятся к большой корзине с игрушками в углу зала, а потом вновь сжал ей руку:

— Прости за то, что Лиза испортила тебе настроение, но я не ожидал ее здесь встретить. Я теперь даже не знаю, есть ли в нашем городе места, где нет риска наткнуться на кого-то из своих знакомых.

— Скажи лучше, на своих любовниц!

— Бывших, — Клим вдруг расплылся в довольной улыбке, —  ты не представляешь, как меня прет от того, что ты ревнуешь!

Катя возмущенно отобрала руку и уставилась в тарелку. После обеда Клим уговорил ее на прогулку в парке, мальчишки тут же атаковали батут и пропрыгали там часа полтора, он лишь диву давался, сколько у них энергии.

— Они когда-нибудь устают? — спросил Аверин, глядя на прыгающих мерно, как две пружинки, малышей.

Катя ничего не ответила. Чем ближе становился вечер, тем острее ощущалось напряжение между ней и Климом. А когда тот улучил минуту, обнял ее со спины и прошептал на ухо: «Давай я позвоню твоей няне и попрошу ее переночевать у тебя? Она согласится на тройной оклад?», стало совсем паршиво. Дождавшись, пока дети отвлекутся, она повернулась к Аверину и ответила:

— Послушай, Клим, я тебе очень благодарна за такой чудесный день…

Он приложил ей к губам палец и продолжил:

— Лучшим его продолжением будет такая же ночь. Ну, Катя, хватит меня динамить, разве я сегодня не заработал бонусы?

А она, дура, и правда решила, что словам Аверина можно доверять. Ничему жизнь не учит…

— Нет, Клим.

— Нет? — теперь его взгляд напоминал тот, которым он смотрел на Лизу. — И что опять не так?

— Чего я не знаю о тебе, Клим, и что должна знать? О чем хотела рассказать твоя любовница, пока ты не заткнул ей рот?

Аверин отпрянул, и на нее повеяло холодом. Горло сдавил спазм, как будто вокруг рухнули защитные стены, и она снова осталась совсем одна. Вот только когда эти стены успели вырасти?

— Тебе не нужно больше к нам приходить. Дети уже без ума от тебя, им привязаться ничего не стоит. Но что будет, когда тебе это наскучит, Клим? «И когда я надоем тебе, как Лиза». Мои дети не игрушки, Аверин. И я тоже…

Клим молча довез их до дома и помог донести до квартиры покупки.

— Спасибо, — Катя повернулась было, чтобы поблагодарить, но оказалась вжата в стенку тамбура.

— Что мне твое «спасибо»… — прорычал он ей в губы и поцеловал так, как тогда в гараже, когда она цеплялась за него, чтобы не упасть и шла за ним, не отлипая и едва успевая переставлять ноги.

Кровь ударила в голову, и сейчас Катя точно так же вцепилась, ведь оттолкнуть его было невозможно просто никак. И Аверин не мог оторваться, у него тоже перед глазами встала их сумасшедшая ночь, Катя точно это знала. Потому что оба застонали, утонув в поцелуе и даже не пытаясь сдержаться. Тогда они чуть не сломали ту взлетную полосу, которая была у Клима вместо кровати…

— Мама, — детский возглас выдернул обоих из полубезумного забытья, и когда она вскинула на Клима помутневший взор, у того глаза были, как у пьяного. Он и выглядел пьяным и даже пошатывался.

В дверном проеме оба ее ребенка настороженно рассматривали свою непутевую новоявленную мать, что поспешно поправляла стянутое с плеч платье, а очнувшийся Клим пробовал пальцем прикушенную нижнюю губу.

— Извини, я не хотела… — пробормотала она, уворачиваясь, но цепкая рука обхватила запястье, и Клим уперся лбом ей в затылок.

— Ты правда веришь, что сможешь долго брыкаться? — от его дыхания шел жар, и Катя на полном серьезе испугалась, что у нее сейчас загорятся волосы.

«Точно пьяный, у него и язык заплетается…»

— Я подожду, Катя, еще недолго подожду. Но запомни, что бы ни случилось, где бы ты ни была, по итогу ты будешь со мной, поняла? Ты и твои дети, — Клим оттолкнулся от нее, хлопнул дверью и сбежал вниз по ступенькам.

Когда за окном взревел мотор, а потом раздался визг трущихся об асфальт шин, она от всей души посочувствовала Ламборджини, который уж точно ни в чем не был виноват, и на котором теперь больше всего отрывался Аверин.

Все воскресенье Катя подсознательно ждала Клима, вздрагивала от каждого шороха и с надеждой бросалась к двери. Вывела малышей кататься на велосипедах, а сама только и думала, как хорошо было бы, если бы он вдруг сейчас явился — самой тащить на себе велосипеды, а потом управлять ними одновременно было очень неудобно.

Она совсем выбилась из сил, и даже разозлилась в какой-то момент на Аверина, именно тогда ей показалось, что из-за поворота вывернул и тут же скрылся знакомый космолет-Ламборджини. Но нет, показалось.

Вернулись домой, и Катя снова его ждала, его самого или звонка, или сообщения — ну хоть чего-то. И все это время на ней жарким огнем горели поцелуи Клима. Две ночи подряд ей снились эти поцелуи и то, как он заламывал ей руки, как стягивал с плеч платье, как съезжал по шее вниз к ключицам и снова возвращался обратно.

Катя с ужасом понимала, что не позови ее тогда дети, она бы даже не подумала останавливаться, наоборот, ее руки уже были под его футболкой, а вот почему он так действует на нее, она не понимала. Как будто Аверин обладает особой способностью играючи разжижать мозг и отсекать волю, подчиняя ее себе и своим желаниям. Полностью, кстати, совпадающим с Катиными.

Из-за этих снов она совсем не выспалась и приплелась на работу с покрасневшими глазами. Там ее окончательно добил Клим, едва кивнувший небрежно и так беззастенчиво флиртовавший на кухне с Кариной из юридического отдела, что Катя еле сдержалась, чтобы не опрокинуть чашку с кофе на его искрящуюся самодовольную физиономию. Сдержало исключительно нежелание прослыть истеричкой и бешеной стервой, да и Каринка была ни при чем, ясно же, что весь этот театр одного актера предназначался лично ей.

Она подчеркнуто приветливо поздоровалась с сотрудницей, подчеркнуто проигнорировала адресованную ей лучезарную улыбку и направилась к себе, стараясь не расплескать кофе. Оставалась слабая надежда, что он увяжется следом, но и та не оправдалась, и Катя, устроившись с чашкой на своем рабочем месте вдруг подмала, а что, если Аверину просто надоело?

Поигрался в заботливого друга, принес детям подарки, убил на них целый выходной, получил от ворот поворот и понял, что такой вариант для него слишком энерго- и трудозатратный? Вполне может быть, а она уже напридумывала себе…