Эмиль. Забудь меня - Лена Голд

на его поцелуй, крепко прижимаясь к крепкой груди мужчины. — Ненавижу, Бестужев.

Его ладонь на моих бедрах. Гладит их, впивается пальцами в нежную кожу, шепчет что-то невнятное, недовольное. Поднимает подол платья, касается пальцами спины.

Боже... По телу пробегают мурашки от одного поглаживания.

— Я сказал, Арина, что ты моя на одну ночь. На целую ночь, Волчонок, а не на один раз. Но я принимаю твой вызов, — прорычав мне в ухо, скользит рукой и касается сокровенного места. Одним жестом рвет белье, бросает в сторону. Сам же расстёгивает ремень своих брюк...

Не знаю, как оказываюсь без платья. Вокруг темно. Ну почти. Однако я вижу загоревшие в глазах Эмиля огоньки, чувствую его частое дыхание у себя на шее.

— Подожди... Я сама, — шепчу еле слышно и дрожащими пальцами пытаюсь расстегнуть пуговицы рубашки. С трудом удается протолкнуть их через петлю. Глажу плечи мужчины, впиваюсь в кожу ногтями. Мое дыхание учащается, а между ног становится горячо и... Влажно.

Боже, пусть этот день не заканчивается. Пусть эта порочная ночь длится вечность. Пусть он будет моим.

Навсегда.

Пожалуйста...

— Ненавижу, — облизываю его губы, кусаю. Обхватываю мощную шею руками, Прижимаюсь ещё крепче.

Мужские руки шарят по телу. Эмиль стягивает с меня платье. Часто дыша, проводит языком по жилке на шее, тем самым срывая с моего горла стон.

Как же мне хорошо...

— Тебе и надо ненавидеть. Не влюблялся, Волчонок. Себе хуже сделаешь, — хрипит он.

Мысленно смеюсь его словам. Обещаю, Бестужев, что крышу тебе снесу. Будешь мечтать обо мне днём и ночью. Будешь брать меня и желать, чтобы всегда была рядом. Обещаю...

Обещаю!

Я неосознанно приподнимаюсь и снова опускаюсь на колени мужчины, упираюсь о внушительный бугор в штанах Эмиля. Улыбаюсь, потому что я уверена, что он врёт. Когда человек не испытывает ничего к женщине, он не целует ее с такой жадностью и страстью. Он не обращается так нежно, будто боясь резких движений. Он не хочет сделать мне больно!

Мы как подростки тремся, что вызывает новую волну опьянения. Голова ватная, в горле пересохло. Сглатываю, пытаюсь перевести дыхание. Тянусь, и сама расстегиваю пряжку ремня, тяну замочек вниз. Касаюсь кончиками пальца члена, вытаскиваю его на свободу.

— Черт, — рычит сквозь зубы, втягивая воздух в лёгкие через нос. — Ар-р-рина...

— Можешь сколько угодно прятать свои чувства. Но ты для меня открытая книга, Бестужев, — шепчу ему в лицо и провожу языком по его губам. — Не могу похвастаться опытом в постели, но буду стараться. Тебе понравится.

Скольжу рукой вверх вниз, ласкаю большим пальцем головку. Эмиль постанывая, закидает голову назад, часто дышит. Мне так нравится видеть его таким... Напряжённым и зависящим от меня.

— Я не железный, — хрипло выговаривает он, впиваясь пальцами в мои ягодицы.

Я ловлю себя на мысли, что сижу сверху абсолютно голая. Не помню, когда он избавил меня от лифчика. Вообще ни черта не соображаю.

— Скажи, что хочешь меня, — трусь об эго член, но не спешу. Пусть берет инициативу в свою руки и входит в меня. Пусть делает меня своей. — Эмиль...

— Я, черт возьми, с первого дня нашего знакомства хочу тебя трахнуть. Да так, чтобы на всю жизнь запомнила, Арина, — рычит он, одним резким движением заполняя меня собой. Не двигается, будто даёт время привыкнуть к его размеру.

— Мерзавец, — шиплю, приподнимаясь и снова насаживаюсь на член. — Боже...

Эмиль толкается в меня, мнет грудь. Обхватывает ртом сосок, сжимает зубами. Издаю очередной стон, зарываясь в волосы мужчины.

— Кричи, — просит он. — Тебя никто не услышит.

— Безумец, — глажу колючую щеку. Наши тела уже влажные. Я прижимаюсь к Эмилю как можно плотнее. Положив руки на его грудь, чувствую, как бешено стучит его сердце. — Поцелуй меня. Мне нравится, когда ты меня целуешь. Поцелуй меня, Эмиль... Жадно, с напором.

Я будто действительно пьяная. Внизу живота жжет, наполняется ещё большей тяжестью.

Эмиль двигается во мне и в то же время жадно сминает губы. Наши языки сплетаются. Щетина царапает кожу, от чего становится больновато. Но сейчас мне абсолютно плевать на все. Я сконцентрирована на ощущениях. На том, какой он страстный мужчина.

Движения Бестужева ускоряются. Он просовывает руку и касается клитора, вызывая новую волну наслаждения. Я громко постанываю, обхватив его голову руками.

— Смотри мне в глаза, Арина. Хочу увидеть, как ты кончаешь, — тяжело дыша, шепчет хриплым голосом. — Кричи.

Ещё пару резких толчков, пару нажатий в самые чувствительные места и... Из глаз начинают сыплиться искры.

Мне хорошо.

Мне безумно приятно и...

Это невероятные ощущения.

Меня накрывает оргазмом. И я действительно кричу, прижимаясь к своему мужчине как можно плотнее. Да-да! Именно к своему мужчине. Я его не отпущу, не отдам никому. Он только мой. Со странным и в то же время загадочным характером.

Он только мой... Единственный. Безумно любимый.

Ещё один толчок. Слишком резкий. Издав то ли рык, то ли стон, Бестужев утыкается носом в мое плечо. Я чувствую пульсацию. Он кончил в меня. Боже... Совсем забыли о предохранении.

— Мне кажется, что я тебе больше ничего не должна. Вызови мне такси, я уеду домой.

Конечно же я играю роль. Никуда не уеду, не оставлю его. Нужно быть в хреновом состоянии, чтобы оттолкнуть Эмиля от себя. А мне сейчас невероятно хорошо...

— Размечталась, — сказав, он усаживает меня обратно на пассажирское сиденье. Прячет свой член в боксерах, застегивает обратно пряжку ремня. Я же нахожу свое платье, натягиваю его на себя. Без белья.

Улыбаясь, отворачиваясь от Бестужева. Мы доезжаем до нужного адреса в полной тишине. Даже в лифте абсолютная тихо. Будто мы два немых человека.

Эмиль открывает дверь, слегка подталкивает меня в спину. Мол, заходи. Захлопывает за нами. Я даже обернуться не успеваю, как он прижимает меня лицом к стене, гладит рукой между ног. Резко входит в меня пальцем.

— Все только начинается, Волчонок.

Глава 14

Желание, упирающееся мне в спину, возбуждает ещё сильнее. Эмиль стягивает с меня платье одним движением, бросает его в сторону. Я чувствую на себе его жадный, голодный и оценивающий взгляд даже затылком. Резко поворачиваюсь к нему и хитро усмехаюсь. Нет ни капли смущения. Будто все так и должно быть.

— Всего одна ночь, — шепчу ему в губы. —