Стоять насмерть! - Илья Мощанский

Прежде чем продолжать путь, требовалось изучить рельеф, чтобы не оказаться под огнем противника, как только уплывет со склона накрывавшее боевую группу облако. Автоматные очереди, прогремевшие недавно в горах, были явным свидетельством того, что немцы не отдадут без боя перевал Клыч.

Летний ветерок медленно гнал облака вверх по склонам, космы их цеплялись за выступы скал, гребни на склонах словно сопротивлялись действию ветра. Альпинисты укрылись в траве среди камней и стали ждать. Когда облако проплывало, им тут же открылся склон до самых подступов к гребню хребта. Только вечернее похолодание заставит облака опуститься вниз, и тогда можно будет узнать, что делается на гребне. А пока надо было всячески соблюдать осторожность.

Убедившись, что на видимом участке немцев нет, командир разделил отряд на четыре группы.

Первую группу повели по склону центрального травянистого гребня Гусев и Хатенов, лейтенант Сали вторую — по левой лощине, лейтенант Голубев третью — по правой. Четвертая группа — группа прикрытия, замаскировавшись, осталась у шалаша. Ей надлежало вступить в бой, если противник попытается окружить наступавший отряд.

Примерно через час группы без всяких приключений подошли к гряде скальных лбов и по травянистым склонам между ними вышли на участок, откуда можно было увидеть гребень. Но его по-прежнему скрывали облака. Здесь была намечена встреча трех групп отряда (четвертая должна была находиться возле шалаша). Группы Сали и Голубева тоже не встретили ничего подозрительного на своем пути. Тщательно замаскировавшись, наши бойцы стали ждать момента, когда очистится хребет. Не выяснив обстановку и характер рельефа, было рискованно двигаться дальше.

С приближением вечера становилось все холоднее, облака начали стекать вниз по лощинам. Гребень постепенно очистился, но за него зашло солнце, и поэтому наши альпинисты увидели только его контуры. Все, у кого были бинокли, не отрываясь следили за гребнем, пытаясь рассмотреть каждую извилину рельефа. И вдруг советские бойцы увидели на гребне людей. Приглядевшись, убедились, что это немцы. Решили, ничем не выдавая себя, продолжать наблюдение до наступления темноты, запомнить очертания хребта и оценить силы егерей, оборонявших перевал.

Наблюдения позволили зафиксировать три ясно выраженные перевальные точки. Центральная из них была наиболее низкой и доступной. Над перевальными точками поднимались довольно высокие скальные вершины с небольшими прожилками снега в кулуарах.

С наступлением ночи бойцы стали располагаться на отдых. Выставили боевое охранение, на всякий случай приготовились к круговой обороне.

Обстановка меняла планы советского командования. Гусев созвал командиров групп и сообщил, что перевал придется брать с боем.

Не дожидаясь утра, командование отряда направило к двум этим «соединениям» разведчиков. Им предстояло выяснить, есть ли немцы на подступах к гребню.

Пользуясь образовавшейся у наших групп цепочкой связи (шалаш — хижины в ущелье — группа бойцов кавполка в лесу), Гусев послал донесение в штаб дивизии. К рассвету связные должны были вернуться обратно.

Хорошо, что бойцы горного отряда успели сварить мясо еще внизу: тогда, после утомительного подъема и перед последующим не менее трудным днем, надо было как следует подкрепиться. Огня не разводили, разговаривали шепотом и курили, накрывшись шинелями.

Вместе с командирами групп Гусев расположился на отдых под скалой. Спать пришлось урывками, по очереди. Да и не спалось, несмотря на усталость: все с нетерпением ждали возвращения разведки. Часа в три ночи сверху послышались осторожные шаги и негромкий разговор — это красноармейцы боевого охранения встречали возвратившихся разведчиков. Группа, побывавшая под правой седловиной, не заметила никаких признаков присутствия противника. Те, кто направились на левую седловину, примерно на половине пути к ней обнаружили боевое охранение егерей.

До рассвета командование группы обсуждало, как лучше наступать на перевал. Об открытом штурме нечего было и думать. Значительное расстояние и характер склонов создавали неблагоприятную ситуацию для наступающих: их могли перебить на дальних подступах к гребню. Решили осторожно приблизиться к нему.

Едва посерело небо на востоке, командиры групп развернули бойцов в цепь, и отряд двинулся в сторону перевала. Гусев шел с группой Хатенова в центре; справа и слева, немного ниже их, двигались группы лейтенантов Сали и Голубева. На месте ночевки командование отряда оставило несколько человек с ручным пулеметом.

Гусев с Хатеновым шли в голове разведки, остальные бойцы — метров на пятьдесят ниже по склону. Вскоре он (Гусев) понял, что допустил оплошность, нельзя было находиться впереди сразу двум командирам: в первой же стычке оба могли погибнуть и отряд был бы обезглавлен.

Солнце уже освещало верхнюю часть склонов. Четкая граница света и тени, характерная для гор, находилась впереди отряда. Вскоре солнечные лучи осветили наших бойцов. Отряд советских альпинистов находился теперь на склоне, который вел непосредственно к гребню и седловине перевала. Впереди — никаких признаков противника. Не могли же немцы оставить перевал без боя. А между тем до него оставалось не более 600 метров. Видимо, сюда и добиралась ранее наша разведка, встретившая боевое охранение егерей. Склон, травянистый вначале, изобиловал дальше голыми скалами, верхняя часть которых могла служить хорошим укрытием для противника. Выше шла осыпь, подступавшая прямо к перевалу. Альпинисты продолжали очень осторожно продвигаться: немного впереди и по сторонам — два бойца, затем Гусев, Хатенов и чуть ниже — еще два бойца. Отряд двигался чуть позади командной группы, но в тот момент он скрылся в одной из складок местности.

Два бойца, шагавшие впереди, начали обходить скалы. Едва они скрылись, раздались два винтовочных выстрела… Другая группа в это время тоже обошла скалу и оказалась на пологом травянистом склоне, окруженном выступами скал. Бойцы лежали за камнями. Прогремел залп, началась беспорядочная стрельба. Гусев упал на землю и укрылся за небольшим камнем. Пули свистели где-то рядом и ударялись о камни, находившиеся вокруг него. Он стал осторожно оглядываться, чтобы хоть немного сориентироваться в обстановке. Наши не отстреливались. «Неужели убиты?» — с тревогой подумал Гусев. Впереди и левее его сзади ничком лежали в траве четверо бойцов. Хатенов успел укрыться за скалой и оттуда вел наблюдение. Немцы опять открыли огонь по неподвижно лежащим бойцам. Надо было немедленно отходить.

— Вы живы? — услышал командир тихий голос Хатенова.

— У нас надежное укрытие. Стреляйте, — так же тихо ответил Гусев. — Будем отходить за скалы.

Наметив скалу метрах в пятнадцати позади, Гусев осторожно отстегнул лямку тяжелого рюкзака, вскочил, быстро сбросил рюкзак и помчался к скале, каждую секунду ожидая пули в спину. Стрелял Хатенов, стреляли и немцы. А Гусев кубарем скатился по склону под скалу.

Хатенов продолжал стрелять короткими очередями. Немцы, видимо, засели метрах в шестидесяти. Четверо советских бойцов лежали без движения. Чтобы дать им возможность отойти, Гусев начал длинными очередями обстреливать точки, из которых вели огонь германские егеря. Трое наших бойцов, где перебежками, где ползком стали отходить к скалам. Один так и остался на склоне, в стороне виднелся его автомат.