Маршал Берия. Штрихи к биографии - Андрей Гусаров

В истории работы Лаврентия Павловича в Организации много неясного – документов, прямо относящихся к делу, катастрофически мало, и только один – автобиография будущего маршала – сообщает нам скупые подробности. Все остальное – рассказы разных, зачастую заинтересованных в искажении фактов лиц.

В своих воспоминаниях сын Берии Серго пишет: «А ведь то, что отец по заданию партии большевиков работал в контрразведке в Баку, никогда не скрывалось. Именно там начинал он свой путь в разведке. Лучше других знал об этом Анастас Микоян, работавший там же по тому же заданию». Но когда Л. П. Берию обвиняли в работе на мусаватистскую разведку, Микоян молчал.

Интересные, но не подтвержденные сведения сообщает в своей книге о Берии историк и общественный деятель А. В. Антонов-Овсеенко: «В мусаватистскую разведку Берия взяли по рекомендации его однокашника Мирзы Балы. Он же познакомил его с Мир Джафаром Багировым, связанным с бакинской полицией. Мирза Бала станет вскоре одним из руководителей Азербайджанской буржуазной республики, а Багирову суждено занять пост первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана. Что же касается службы в разведке, то кто возьмется установить, на каких хозяев работал Берия. Известно, что мусаватистская разведка находилась под контролем английской Интеллидженс сервис, а ее тесная связь с турецкой обусловила контакт с немецкой. Но ведь Берия работал также и на советскую разведку, добытые им данные Багиров пересылал в Астрахань, в штаб XI армии. ЦК партии представлял в Баку тогда, в девятнадцатом, Анастас Микоян, а Берия был его помощником по делам иностранных разведок».

Работая в контрразведке АДР, Лаврентий Берия составил план организации сети советских шпионов в Баку, сообщает далее автор. Много в этих рассуждениях Антонова-Овсеенко противоречивого. С одной стороны, он пишет: «…кто возьмется установить, на каких хозяев работал Берия». С другой стороны, уверенно называет и английскую, и германскую, и турецкие разведки, словно все три являлись работодателями Берии. И как же рядом мирно уживались заклятые враги Первой мировой войны англичане и немцы?

Удобно получается: вроде бы Берия работает на советскую разведку (об этом Антонов-Овсеенко пишет уверенно и подробно), а вроде бы он – английский шпион, и говорится это походя, между делом, подбрасывая в читательское сознание неподтвержденную информацию. Берия проработал в Организации три месяца и покинул ее после роспуска – развал контрразведки, возможно, и был заданием Берии. Да и чем ценным мог поделиться он с англичанами? Рассказать, как участвовал в ликвидации азербайджанской спецслужбы? Приведенная цитата из книги, как и само произведение А. В. Антонова-Овсеенко, изобилует как фактами, так и вымыслом, и различить их весьма трудно – мало подтвержденной даже свидетелями информации.

Работа разведчика – это, как правило, деятельность индивидуальная. Искать ответы на вопросы центра шпиону приходится самому, соответственно, и предоставлен разведчик сам себе. Что он там делал в конкретную минуту, мало кому известно, да и не нужно – главное итог этой деятельности, а не детали. Дневников разведчик не ведет и свою деятельность ежедневно не фиксирует на радость историкам и, конечно, контрразведке. Поэтому и трудно исследователям разобраться в хитросплетениях мирового шпионажа столетней давности. В подобной ситуации любого разведчика можно обвинять в связях с разведками других стран – кто же опровергнет это?

В истории с Лаврентием Берией косвенные факты опровергают его причастность к иностранным спецслужбам и подтверждают его работу на Советскую Россию, причем работу успешную. В современной российской прессе появлялись сообщения о том, что информация об агентуре расформированной Организации по борьбе с контрреволюцией была передана в Москву, предположительно через Микояна и штаб 11-й армии Кавказского фронта. А если так, то о миссии Берии в мусаватистской Организации, кроме Микояна, знали Киров, Куйбышев, Орджоникидзе и, конечно, Дзержинский.

Одиннадцатая армия РККА сформирована в октябре 1918 года приказом Реввоенсовета Южного фронта. Она вела борьбу с Добровольческой армией на Северном Кавказе, под Царицыно, Ставрополем и Армавиром. Кроме этого, ее бойцы воевали в районе Моздока – Грозного – Кизляра. В разное время командующими этого воинского формирования были В. В. Куйбышев, С. М. Киров. Во время Бакинской операции 1920 года армией командовал М. К. Левандовский, житель Грозного, хорошо знавший Кавказ. Этот Левандовский – весьма примечательная фигура. Профессиональный военный, участник Первой мировой войны в звании штабс-капитана, соратник Г. К. Орджоникидзе. После окончания Гражданской войны боролся с басмачами, командовал войсками Кавказской Краснознаменной армии (в 1925 г.), войсками Сибирского военного округа (в 1929 г.). В 1932–1933 годах проходил стажировку в Германии, а после возвращения в СССР занимался формированием Закавказского военного округа. В 1938 году командарма 2-го ранга М. К. Левандовского расстреляли как видного троцкиста и фашиста – припомнили его стажировку у немцев.

Вопрос о работе Лаврентия Павловича в азербайджанской контрразведке поднимался несколько раз. В письме самого Берии на имя Орджоникидзе от 2 марта 1933 года говорится: «Вам хорошо известно, что в мусаватистскую разведку я был послан партией и что вопрос этот разбирался в ЦК АКП(б) в 1920 году в присутствии Вас, т. Стасовой, Каминского, Мирза Давуд Гусейнова, Нариманова, Саркиса, Рухулла Ахундова, Буниатадзе и друг. (В 1925 г. я передал Вам официальную выписку о решении ЦК АКП(б) по этому вопросу, которым я был совершенно реабилитирован, т. к. факт моей работы в контрразведке с ведома партии был подтвержден заявлениями тт. Мирза Давуд Гусейнова, Касум Измайлова и др.) Тов. Датико, который передаст Вам это письмо, расскажет подробности. Ваш Лаврентий Берия».

В объяснительной записке старого чекиста Ивана Петровича Павлуновского, составленной для Сталина 25 июня 1937 года, сообщалось: «Т. Дзержинский сообщил мне, что один из моих помощников по Закавказью т. Берия при мусаватистах работал в мусаватистской контрразведке. Пусть это обстоятельство меня ни в какой мере не смущает и не настораживает против т. Берия, так как т. Берия работал в контрразведке с ведома ответственных т.т. закавказцев и что об этом знает он, Дзержинский и т. Серго Орджоникидзе. В течение двух лет работы в Закавказье т. Орджоникидзе несколько раз говорил мне, что он очень высоко ценит т. Берия как растущего работника, что из т. Берия выработается крупный работник и что такую характеристику т. Берия он, Серго, сообщил т. Сталину. Года два тому назад т. Серго как-то в разговоре сказал мне: а знаешь, что правые уклонисты и прочая шушера пытаются использовать в борьбе с т. Берия тот факт, что он работал в мусаватистской контрразведке, но из этого у них ничего не выйдет. Я спросил у Серго, а известно ли об этом т. Сталину. Т. Серго Орджоникидзе ответил, что об этом т. Сталину известно и что об этом он т. Сталину говорил».

Нет причин не верить этой объяснительной записке Павлуновского. «…Сталин не сочтет Берию скомпрометированным. Через два месяца после записки Павлуновского Лаврентий Павлович был вызван в Москву и назначен заместителем Ежова», – пишет историк Б. Соколов.

В 1953 году мусаватистская контрразведка вновь вылезла в обвинительных документах следствия против Берии, причем оказалось, что шпионил он в угоду вовсе не Азербайджанской республики, а Великобритании. Тут нужно понимать тонкость вопроса и при чем здесь британская разведка. Шла холодная война, и миролюбивый СССР как мог отбивался от агрессивных империалистов и колониалистов, олицетворением которых выступали США, Англия, Израиль и их сателлиты. Существовала бы в те годы американская разведка, то Берия в Баку шпионил бы в ее пользу, а так пришлось присовокупить МИ-5 в качестве работодателя Лаврентия Павловича. Эту явную ложь подследственный Берия пытался хоть как-то оспорить, направив в начале сентября 1953 года в адрес следствия следующее ходатайство: