Санаторий «Седьмое небо» - Полина Луговцова

За скалой, к великой радости Хиблы, открылся тот самый Белый пляж, который она искала. За время работы в санатории «Седьмое небо» она полюбила это место всей душой. Тогда еще совсем юная Хибла вместе с детьми приезжала к морю в желто-зеленом вагончике, катящемся с горы по рельсовому пути. Пляж был небольшой и укромный, надежно закрытый со всех сторон от случайных взоров, неприступный для посторонних. Попасть на него с суши было невозможно: во время строительства санатория пространство между скалами и морем было отвоевано у гор с помощью взрывов, превративших прибрежные горные склоны в непреодолимую отвесную преграду. Горную породу измельчили в песок, получившийся нежным и белым, а потом его толстым слоем насыпали поверх неудобной крупной гальки. Пляж, окруженный белыми скалами и покрытый таким же белым песком, получился уютным, как на открытках с изображением сказочных заморских курортов. Работники санатория называли его Белым пляжем.

Хибла вышла из воды и огляделась, восхищаясь чудесным видом, на первый взгляд, ничем не испорченным за три десятка лет. В одной из скал напротив по-прежнему темнел прикрытый чугунными воротами арочный свод тоннеля, проложенного сквозь гору, где начинался рельсовый путь, ведущий круто вверх, на вершину соседней горы, к санаторию. Хибла помнила, что других дорог к пляжу не было, а случайных туристов, пытавшихся проникнуть сюда с моря, останавливала охрана, дежурившая в специально установленной кабинке, выкрашенной, как и все прочие (для душа и для переодевания), в белый цвет. Все сооружения по-прежнему стояли на своих местах, но только теперь она заметила, что они выглядели сильно потрепанными стихией: белая краска облупилась, а там, где еще чудом держалась, была покрыта рыжими разводами ржавчины; сами каркасы кабинок покосились, хотя и на вид были еще крепкими – наверное, с годами постепенно склонялись под ударами волн во время штормов; ветер покачивал скрипучие дверцы там, где те еще держались, но многие кабинки зияли пустыми дверными проемами, бесстыже выставив напоказ свое нутро: ржавые водопроводные трубы, шланги и краны. Кабинка охраны, конечно, пустовала – похоже, охранять здесь все так же было некого. Пляж выглядел заброшенным, как и санаторий. Хибла грустно вздохнула, сделав вывод, что мальчик и мужчина на мосту, скорее всего, ей померещились и вся эта рискованная затея пробраться в «Седьмое небо» ни к чему не приведет. Но едва она об этом подумала, как ее взгляд неожиданно натолкнулся на серое сооружение, цветом сливающееся со скалой, – по этой причине она его раньше и не заметила. Небольшое строение, похожее на лодочный сарай, выглядело новым по сравнению с остальными рукотворными конструкциями на пляже, к тому же Хибла была уверена, что за время работы в санатории не видела здесь ничего подобного. Кто-то выстроил его здесь специально! Интересно, для чего? Вряд ли ради одного желания позагорать на живописном пляже! Для этого совсем не обязательно строить капитальное строение для хранения лодки! Женщина направилась к нему, сгорая от любопытства.

Серенький домик был приподнят над водой на бетонных столбах, со стороны моря вход был закрыт двустворчатыми воротами, на которых висел большой замок, а с обратной стороны, от обычной двери к берегу тянулся дощатый настил. Хибла прошла по скрипучим доскам и толкнула дверь – та, конечно, была заперта. Окон, чтобы заглянуть внутрь, не было, и нигде не нашлось даже крошечной щели, чтобы узнать, есть ли в сарае лодка или же он пуст. К тому же стремительно темнело: сияние заката гасло прямо на глазах, а ей нужно было успеть проверить еще кое-что до темноты.

Хибла вернулась по настилу на берег и направилась к дальним скалам, огораживающим пляж – туда, где темнел проем тоннеля. Ей хотелось выяснить, заперты ли ворота, закрывающие вход, на замок. К ее великому огорчению, замок был заперт, и попасть в тоннель было невозможно. А ведь это был единственный путь, ведущий к санаторию, и она рассчитывала именно на него, потому что другой – горная дорога – по-прежнему был перекрыт обширным каменным завалом, который так никто с тех пор и не пытался разобрать.

Хибла навалилась всем своим тщедушным телом на толстые металлические прутья – те не сдвинулись с места даже на миллиметр. Что ж, придется пока уйти ни с чем, чтобы вернуться позже более подготовленной. Неожиданно от накопившейся за день усталости ноги подкосились, и женщина села на песок, прислонившись плечом к холодному металлу. Она только сейчас почувствовала, что продрогла до костей, и вспомнила о Чинче: как хорошо было бы прижаться к его круглому теплому боку! О том, что ей придется снова лезть в ледяную воду и вплавь добираться до того места, где она оставила осла, не хотелось даже думать. Она решила посидеть немного, чтобы собраться с мыслями, с духом, с силами и потом уж отправляться в обратный путь. Нужно было определить, что ей понадобится для того, чтобы проникнуть за ворота. Во-первых, стоит запастись сменой одежды, взять ее с собой в непромокаемом мешке, потому что в мокрой холодно, и трясущимися руками много не сделать. Во-вторых, фонарь: ведь наличие нового лодочного сарая свидетельствует о том, что здесь кто-то бывает, и ей совсем не хочется первой попасться ему на глаза, а поэтому операцию взлома нужно проводить ночью. Потом – сам взлом. Как лучше сделать – выпилить один из металлических прутьев на воротах или попытаться открыть замок отмычкой? Над этим надо поразмыслить как следует. Пилить – долго, а отмычек у нее нет. Что еще? Пригодится веревка с карабинами – мало ли, вдруг на пути будут трудные участки… Хотя Хибла планировала идти по рельсам, но все же… Ведь может случиться так, что рельсовый путь разрушен или завален камнями в некоторых местах. Да, и еще важно не забыть перчатки: с ободранной на ладонях кожей никуда не вскарабкаешься, и не потому, что это больно, а потому, что они будут соскальзывать от сочащейся крови.

Пока Хибла мысленно составляла список необходимых вещей, руки ее перебирали приятный на ощупь песок, еще не утративший тепло нежаркого октябрьского солнца, и вдруг пальцы наткнулись на что-то твердое и гладкое – слишком гладкое для морской гальки и не такое тяжелое. Женщина извлекла предмет из песка и подула на него. Песчинки слетели с поверхности, и она с удивлением разглядела пластмассовую игрушку – крошечного голубого дельфинчика. Краска на нем блестела и была такой яркой, что не возникло никаких сомнений: игрушку обронили здесь недавно. Здесь были дети! Или ребенок! Сердце Хиблы учащенно забилось, в мозгу вспыхнули нехорошие догадки, вызванные внезапно возникшими в памяти картинами прошлого: крик Лили о помощи, а потом… каталка, накрытая белой простыней, и маленькая ладошка, виднеющаяся из-под нее, такая же белая. Неужели страшные дела творятся в санатории до сих пор?! Нет, возможно, что это слишком поспешный вывод и дельфинчик обронен ребенком, который приплыл на этот пляж вместе с родителями на лодке, чтобы отдохнуть, а потом благополучно вернулся домой вместе с ними. Но… Хибла подумала бы, что все так и было, если бы не случай с Лилей. А теперь жуткие подозрения, дремавшие долгие годы, проснулись и растревожили ее душу. Тем более нужно скорее попасть в «Седьмое небо» и выяснить, в конце концов, что там происходит!

С моря подул ветер, взметнул ее слипшиеся сосульками мокрые волосы, и принес с собой какой-то звук. Хибла прислушалась, уставившись в непроглядную сизую даль: казалось, ночное безлунное небо слилось с водной гладью в единую плотную мглу, которая плавно надвигалась на берег. Звук не прекращался, быстро нарастая, и вскоре стало ясно, что это рокот моторной лодки, движущейся прямо к Белому пляжу. Черное пятно вынырнуло из темноты совсем недалеко, продолжая увеличиваться, приближаясь. Хибла заметалась, ища взглядом место, куда бы спрятаться. Первой мыслью было юркнуть в одну из кабинок, но она вовремя передумала: у всех кабинок были высокие ножки, позволяющие тем, кто находился снаружи, видеть, заняты они или нет. Еще не до конца стемнело, и ничем не прикрытые снизу ноги Хиблы могли заметить. Времени оставалось мало, метаться по пляжу в поисках укрытия было уже рискованно, поэтому женщина заскользила вдоль скалы, весьма кстати оказавшейся рядом. Как раз в этот момент рокот мотора внезапно стих, и Хибла увидела лодку, качающуюся на волнах у лодочного сарая. Какой-то мужчина выбрался из нее на деревянный настил и, повернувшись, подал руку другому пассажиру. По длинным волосам Хибла поняла, что это девушка. Других пассажиров в лодке не было. Мужчина открыл дверь сарая и вошел внутрь, а девушка сошла с настила на берег и наблюдала оттуда, как ее спутник открывает ворота со стороны моря, потом возвращается, садится в лодку и, орудуя веслами, направляет судно внутрь сарая. В тишине хорошо был слышен металлический лязг запираемых засовов, а затем жалобный скрип досок настила: похоже, мужчина вынес с собой что-то тяжелое. Когда он подошел к поджидавшей его девушке, Хибла заметила, что тот держит в каждой руке по огромной, раздутой от содержимого сумке. Вместе они направились через пляж к тоннелю, и Хибла поблагодарила горных духов за удачно подвернувшееся укрытие: огромный белый валун надежно скрывал ее от глаз незнакомых людей, о намерениях которых ей ничего не было известно.