HYPERкоролева - Анна Алексеева

– Здесь все выглядит спокойно, – говорит один из них.

– Слышь, Баклан. Давай ее арестуем, – доносится до меня.

– Да, она подозрительно выглядит, – успеваю я услышать, открывая прозрачную дверь.

Я заказываю «Шримп Ролл» и молочный коктейль «Дольче Малина» и сажусь на свободное место.

– Извините, мэм! – обращается ко мне один из двух щуплых гвардейцев с парковки. – Это ваше? – он указывает на пластиковый стакан на полу под столом.

Они стоят рядом со мной.

– Не знаю, – говорю я, не смотря на придурков.

Мое лицо выражает все презрение мира.

– Ах, вы не знаете? – вмешивается второй, – Ну так вам лучше начать вспоминать!

Я молча жду, когда они уйдут, листая Instagram и потягивая коктейль.

– Эээ, – говорит рыжий с брекетами, – точно, мэм, поскольку этот стакан, эээ, не попал сюда сам по себе и сам по себе не исчезнет, так что лучше вам наклониться вперед, эээ. Ну, вы знаете, – придурки все также сутуло стоят рядом, козырьки их кепок топорщатся ниже уровня моей короны.

– Да! Точно, – поддакивает второй.

– Это вам платят за то чтобы вы убирались и снег лопатами в квадраты ровняли, – бросаю я, большим и указательным пальцем вытягивая креветку в панировке из коробочки.

– Мэм, мы здесь чтобы это место было безопасным, и нас сегодня уже попытались ограбить и меня чуть не убили, пока я защищал этот ресторан, – горячо говорит белобрысый. – Я не знаю, имеете ли вы к этому какое-либо отношение или нет, но, когда я вижу на полу мусор, для меня это означает что людям наплевать! – я впервые поворачиваю к ним свое лицо и это воодушевляет придурка: – А когда людям плевать, тогда преступники чувствуют себя безнаказанными! Разве о такой стране вы мечтаете, разве такая страна соответствует вашим и нашим ценностям! – почти орет он, уже пугая меня. – Нет! Это не та страна, чей флаг гордо реет над…

Просто два психа. Никого здесь нет, кто встал бы на мою защиту. Несколько обедающих в «Маке» охранников оборачиваются на тираду блондина.

– Хорошо, хорошо! – я раздраженно сдаюсь, – я подниму!

– И общество! – он резко обрывается, пока я ставлю корону на стол, наклоняюсь и вылавливаю закатившийся стаканчик.

– Вот так-то лучше, – примирительно говорит подросток. – Может, в следующий раз вы задумаетесь об этом.

Придурки наконец отходят, но недалеко. Их козырьки, сине-серый камуфляж и красные полоски тельняшек мелькают в цветах других посетителей «Мака».

Снова вызывают на групповое тестирование – на этот раз в кинотеатр. Мы встречаемся у входа в мультиплекс. Я холодно обнимаю Аню и прикасаюсь губами к воздуху у ее щеки. Киваю Нюте.

– Все еще не разговариваете? – спрашивает Аня.

Качаю головой.

К моему удивлению в вестибюле кинотеатра сотни девушек. Я не сразу понимаю, что все они участвуют в тестировании. Молодые и не очень, всех рас и национальностей, высокие и маленькие, блондинки и брюнетки, жирные и стройные, с коронами и без. Я замечаю скромно стоящую у стены медика-лесбиянку из «Росинноваций» и подхожу к ней.

– Тебя выпустили! – восклицаю я.

– Меня и не сажали! Я тебе в друзья добавилась и написала об этом, – радостно говорит она.

– Да прости… у меня там столько непрочитанных сообщений. Я просто не заметила, – говорю я. – Значит, ты и правда двойной агент. Знаешь, зачем тут столько девушек? – интересуюсь я.

– Мне самой ничего не говорят, – отвечает она, – знаю только, что все здесь сдавали кучу анализов в «Росинновациях». Все это не случайные девушки.

– А-а-а-а… – протягиваю я, не зная что еще сказать. – Это вот мои подруги, – я показываю рукой в сторону Ани с Нютой, беседующих у витрины с попкорном.

– Вот эта рыжая с короткой стрижкой и смуглая брюнетка?

– Нет, – говорю я. – Вон те. На меня похожи. Около попкорна стоят.

– Я там никого не вижу, – говорит она.

Я оглядываюсь. Ани и Нюты нет.

– Наверное, отошли куда-то, – говорю я.

Звенит звонок. Девушки заходят в кинозал. В толпе я теряю врача и снова встречаю подруг. Садимся на четвертый ряд. На правых подлокотниках кресел – металлические обручи на проводах, похожие на наушники. В левом подлокотнике у каждой – пластиковый стакан «Кока-Колы» с трубочкой через крышку.

– Все еще ссоритесь? – повторяет Аня, вынимая стакан и присасываясь к трубочке. – Да забейте.

– Забьем, – сухо говорю я.

– Зая! Ну прости. Но ты не права. Нельзя душить женское движение, только если ты столкнулась с каким-то эксцессом борьбы, – оправдывается Нюта.

– Меня чуть не убили, – говорю я. – Я твою позицию поняла: «это другое». Я не вижу смысла спорить, – не смотря на нее, говорю я

– Зая, ну прости. Однажды ты поймешь, – она касается моей руки и гладит по плечу.

Я вытягиваю губы, стараясь не сутулиться. На сцену выходит сиреневый здоровяк. Сегодня он в опять той странной безрукавке с металлическими вставками, что была на нем в день нашего знакомства в башне «Росинноваций».

– Дорогие друзья! Прошу минутку внимания, – его громовой голос, усиленный аудиосистемой кинотеатра, проносится по залу и гомон стихает. Я оглядываюсь. Зал почти полон.

– Справа от вас обручи – наденьте на голову, как обручи для волос. Следите за тем, чтобы провод от обруча не выходил из разъема кресла. Слева от вас стаканы с обычной «Кока-Колой». Сейчас наши ассистенты раздадут по таблетке. Наша новая разработка – обостряющий восприятие и подавляющий эмоции препарат «Прозиум». Запейте таблетку «Прозиума» «Колой», наденьте обручи и смотрите на экран.

Ассистенты проходят по рядам и раздают таблетки. Я запиваю крошечную розовую пилюлю «Прозиума» и чувствую, как возвращается мое привычное бесстрастное состояние, поколебленное в последние пару недель месяцем месячных. Мы с Аней и Нютой снимаем свои короны и надеваем обручи. Через несколько минут смешки и шепот в зале прекращаются. Какая-то заминка. Тестирование все не начинается. Несколько сотен женщин, среди которых многие знают друг друга, сидят рядом, почти касаясь друг друга плечами, видят друг друга, но ни говорят ни одного слова. До самого начала в зале стоит такая тишина, что, ни будь я сама в этой тишине, я никогда бы не поверила, что могут так молчать несколько сотен сидящих рядом с друг другом девушек.

Тестирование походит на то, что мы уже проходили втроем: нам снова показывают те же картинки мужиков в разных видах. Разве что прибавилось побольше мульти- и многонационалов. Потом показывают видеофрагменты, а после экран гаснет. Свет включается и на сцену выходят толпы статистов, красивых и не очень. В зале слышны редкие разговоры, но нет смеха. Все предельно серьезны и сосредоточены, будто решается их судьба. Ответов и мнений ни у кого не спрашивают. Видимо, все дело в обручах, надетых на наши головы. Ближе к вечеру, спустя несколько часов по возвращению домой, я чувствую, как месячное состояние вернулось и плачу над видео с очень эмоциональным котом, который кажется мне таким грустным, а потом всю ночь ворочаюсь и жалею себя.