Варвары - Александр Мазин

Ветхий старец что-то прошамкал. Книва тут же бойко перетолмачил. Видел, мол, как они по воздуху летели. А откуда, если не секрет?

Командир с Алексеем переглянулись. Судя по поведению Книвы, старичок тут ходит в авторитетах.

Алексей жестами изобразил ответ: ой издалека, дедушка! Так издалека, что ни пешком, ни на пароходе не добраться. Потому и воспользовались воздушным транспортом, иначе никак.

Ханалу ответ почему-то не удовлетворил. Он дал это понять всем своим видом. Ладно, его проблемы. Командир попытался перевести нить беседы на актуальную тему. Вот река, вот спускаемый аппарат. Вот, стало быть, мы впятером пиво пьем. Там Ибба с Квеманом бесчинствуют, это мы усекли. А вот с той стороны что?

«Толмач» Книва опять взялся за рисование.

Оказалось, что «с той стороны», на севере то есть, ничего хорошего нет. И на юге, в общем-то, тоже. А вот на востоке, наоборот, замечательно. Там Одохар и Стайна. И другие. Тоже пиво пьют. За ними Книва еще группу точек поставил. И знаками дал понять, что там тоже пьют. А также с Одохаром и со Стайной дерутся. В том, что дерутся, ничего страшного нет. Наоборот. Нет лучше развлечения для мужчины, чем кому-нибудь кишки выпустить. Изображая процесс выпускания кишок, Книва необычайно воодушевился. Геннадий с Алексеем переглянулись: оба вспомнили отрезанные головы и безвременно загубленного Нидаду. Пожалуй, местные развлечения вряд ли придутся им по вкусу.

Хундила за пояснениями Книвы внимательно следил. Порыкивал время от времени: поправлял.

И вновь старый сморчок Ханала проявил дотошность и въедливость характера.

А все-таки скажите-ка, добры молодцы, откуда взлетели вы, прежде чем в пенатах здешних приземлиться? Поведайте, кто вы и откуда?

Алексей покусал губу. Вот ведь пенек старый. Ну как ему объяснить прикажете, что родом мы во-он оттуда, а стартовали во-он там, с территории суверенного Казахстана. Который раньше входил в состав… а после вышел…

Тем не менее вопрос требовал ответа.

Вон Ханала глазами так и сверлит. Даже голова у него перестала трястись. И Хундила-старшой ответа ждет, супит кустистые брови.

Воцарилась напряженная тишина. Стало слышно, как во дворе негромко переговариваются. Там, поди, все село собралось. Ждут, чем переговоры закончатся.

Поскольку гости молчали, заговорил Хундила. Опять поставил вопрос ребром. Давайте-ка, почтенные, колитесь, кто вы такие есть! Вот я, Хундила, здешний. И Ханала здешний. Аксакалы мы тутошние. И Книва здешний. А вы – нет. Ну-ка докладывайте по всей форме, какого рода-племени.

«Влипли»,– подумал Коршунов. Глянул на Геннадия. Командир пожал плечами.

– Имя, фамилия, звание, личный номер… – пробормотал он.

Коршунов не понял.

– Это я так, о своем,– сказал Черепанов.– Ты думай, парень, думай!

Эх, была не была.

Алексей глубоко вздохнул, со значением оглядел всех. Пальцем по пивным разводам на столе постучал. Вот, значит, мы тут, все впятером. Это если масштаба придерживаться. Вот река. Там Ибба с Квеманом. А во-он там…– Алексей встал с лавки. (Опять повело. Как некстати, блин.) – Так вот, уважаемые, стартовали мы оттуда.

Коршунов прошел в самый конец дома. Рядом в полумраке бормотала бабушка Стилихо.

– Книва,– требовательно рявкнул он.

Книва вскочил, подбежал.

– Гляди, Книва. И переводи.

И Алексей выдал пантомиму. Показал, как взлетели. Вот отсюда взлетели. С ревом, в облаках пыли и пламени. И вся земля окрест содрогалась, когда мы взлетали. Ибо безмерно могущественны мы, Книва. А место, откуда взлетали мы, называется Байконур. БАЙ-КО-НУР, усек?

Книва часто закивал. Понятно, мол, Байконур. В огне и грохоте.

И вот, значит, мы летим, продолжал Алексей. К вашим местам, значит, приближаемся. Коршунов, изображая полет, медленно приблизился к столу.

На миг встретился глазами с Геннадием. Вот ведь гад! Весело ему! Ну так получай!..

…Тогда Каумантиир и говорит: а не сесть ли нам тут, Алексей. Отчего же, отвечаю, не сесть. Давай сядем… Ну и сели.

Алексей оглядел всех грозно. Именно так все и было. Может, кто сомневается? Или еще какие неуместные вопросы?

…А родились мы, господа землевладельцы, не там. Не в Байконуре. Во-он там мы родились. Если масштаб карты соблюдать, то вон там примерно, где очаг у вас. Я подальше, туда вот к стене, родился, а Каумантиир – он и вообще на улице.– Алексей ласково улыбнулся Геннадию.– Не вместить вашему дому необъятных просторов нашей страны… Нет, Книва, ты неправильно понял. Не из огня мы вышли, хотя определенное отношение к укрощению огненной стихии имеем… У-фф!

Закончив спектакль, Алексей плюхнулся на лавку. Пива отхлебнул.

– Тебе бы в «Аншлаге» выступать,– пробормотал командир.– Успех бы имел.

– Мог бы и сам… – обиделся Коршунов.

Между Книвой и Хундилой завязалась оживленная дискуссия. Хундила на чем-то настаивал, Книва возражал. То и дело упоминался Байконур. Наконец аборигены пришли к какому-то решению. Хундила что-то Ханале сказал. Не убедил. Настаивать не стал. Подчеркнуто любезно обратился к гостям, через «переводчика». Предложил вернуться к предыдущей теме. Так что за дело у вас к Валамиру? И к какому именно Валамиру?

Ответить Алексей с Геннадием не успели. Снаружи раздались громкие голоса. Мужик давешний, которого Книва убить пытался, всунулся внутрь и тут же сгинул. А следом еще двое ввалились.

Книва подал голос. Представил новоприбывших. Оказалось – Фретила с Сигисбарном пожаловали. Фретила, точно, папаша Книвин. А Сигисбарн – брательник. Старший.

Отношения в семейке, видать, были еще те. Книва папаши явно побаивался. Но держался с ним нахально.

Папаша Фретила тоже взирал на отпрыска как-то… отстраненно. И вместе с тем – с гордостью. Что до братца Книвина, до Сигисбарна, то стоял тот столбом, демонстрируя физиономией ум здравый и девственно чистый. Которому все по барабану.

Хундила Книве коротко что-то приказал. Книва вскочил, наружу выбежал. Хундила тем временем кивнул Фретиле, чтобы тот садился. Тот присел. С достоинством. Сбоку от Ханалы. Сигисбарн без всякого приглашения плюхнулся рядом с Алексеем. Ну точно борзой парень.

Хундила, ни на кого не глядя, заговорил. Фретила слушал. Ханала кивал. Коршунов с Черепановым не понимали ничего. Чувствовали только – о чем-то важном говорится. О них. И о Книве. Слово «Байконур» неоднократно звучало. Сигисбарн в процессе беседы тишком отодвинулся подальше от Алексея.

Вернулся Книва. Быстро оглядел всех. На папаше с тревогой взгляд задержал. Хундила пацану головой мотнул: садись, мол, не мельтеши.

Еще один персонаж у входа возник. Девка белобрысая. Хундила что-то молвил ей ласково. Девка на подгибающихся от ужаса ногах к очагу пробралась. Пошуровала там, уронила что-то. Потом с кувшином приблизилась к столу. И трясущимися руками начала из кувшина пиво по кружкам разливать.