Никто не видел Мандей - Тиффани Д. Джексон

– Но это медленная песня, – заметила я. Глаза сами собой распахнулись на втором куплете. Большинство джазовых сольных выступлений в прошлом году шли под быструю музыку; только балетные танцовщицы выбирали медленные мелодии.

– Да. Для твоего первого соло я выбрала смесь огня и изящества. Поверь, песня тебе идеально подходит. Самое то для исцеления. Прослушай ее несколько раз, вникни в нее. И вскоре ты увидишь себя в этой песне.

Мне пришлось проглотить разочарование. Я ни за что не смогла бы выполнить те движения, которые мы с Мандей придумали для медленных мелодий.

Если только она не вернется назад и мы не изобретем что-то новое…

Урок завершился, и я направилась в раздевалку, где врезалась прямо в Высокий Пучок.

– О, черт, – бросила она, стягивая куртку. – Ты меня напугала. Я не думала, что сегодня здесь будет кто-то еще.

Распахнув свободный шкафчик, она сунула туда свой рюкзак с книгами и уличную обувь.

– Э-э… привет, – пробормотала я, пробираясь к своему шкафчику.

– Я Меган, – медленно сказала она, словно напоминая. – А ты – Клодия, верно?

– Э-э… да.

– У тебя сегодня сольный урок? – спросила она, подтягивая длинный рукав танцевального трико повыше на плечо. – У меня тоже. Она уже выбрала для тебя музыку?

Я кивнула, заставляя себя заговорить.

– Да, песню Адель.

– О! Это должно быть красиво, – сказала Меган, доставая из сумки балетки и лосины. – Ну, пока.

– Да, пока, – прохрипела я, глядя, как она выпархивает из раздевалки.

Миновало два воскресенья, прежде чем мама исполнила свое обещание. После церкви мы поехали прямо к кварталу, где жила Мандей, и припарковались перед ее домом. Большое дерево стояло почти голое и казалось еще более высоким и пугающим, чем раньше. А может быть, дело было в доме. Хотя он ничем не отличался от рядом стоящих, при его виде хотелось надеть еще один свитер.

Мама, наверное, тоже ощутила эту холодную жуть, потому что, сидя на водительском месте, уставилась в окно; ее нога почти касалась педали газа. Вздохнув, она достала свой мобильник.

– Привет, милый. Да, мы у дома Мандей… Просто сообщаю тебе… Ладно… Да-да-да, знаю… Хорошо, я тебя тоже. Пока.

– Зачем ты звонила папе? Он и так знает, что мы сегодня едем сюда.

Выражение маминого лица сделалось напряженным, она улыбнулась, не размыкая губ.

– Никогда не помешает сообщить кому-нибудь, где мы. Понимаешь, просто на всякий случай. Хлебные крошки, Клодия.

Она никогда не чувствовала себя в безопасности рядом с домом Мандей. Даже когда папа привозил нас сюда, а под сиденьем у него лежал ствол, мама беспокоилась. Но на этих выходных папа был в отъезде, а она должна была сдержать слово, учитывая, что я все же была на церковной вечеринке. Мама распахнула дверцу машины, заперла ее за нами, дважды проверив. Наши подошвы гулко стучали по тротуару, а ветер осыпал нас опавшей листвой.

Дойдя до двери, мы помедлили несколько секунд, и мама еще раз окинула взглядом квартал, прежде чем постучать.

В окне наверху колыхнулась занавеска.

– Мандей? – пробормотала я, и мама оглянулась.

– Что ты сказала?

– Кто там? – рявкнула миссис Чарльз из-за двери, и волосы у меня на затылке зашевелились.

– Патти, это я, Джанет, – ответила мама таким тоном, как будто этот разговор уже утомил ее.

Под пяткой моих туфель змеилась та самая трещина в бетоне, о которую я споткнулась в свой прошлый визит сюда.

В верхнем окне дернулись жалюзи. Кто-то смотрел на нас. Может быть, это Мандей, запертая в своей комнате?

Я пальцем постучала маму по плечу, боясь отвести взгляд, – а вдруг в том окне промелькнет лицо Мандей?

– Что? Что такое, Клодия? – спросила мама, и в этот момент мы обе вздрогнули от щелчка отпираемого замка.

Миссис Чарльз рывком открыла дверь и встала в проеме; на ее лице застыла злая гримаса, глаза щурились от солнечного света. Мой желудок стянуло спазмом.

– Да? – прорычала миссис Чарльз.

Мама кивнула, глядя на ее спортивные штаны и мешковатую желтую рубашку, потом вздохнула.

– Привет, Патти. Как поживаешь?

Миссис Чарльз прищурилась еще сильнее, потом вопросительно зыркнула на меня и вновь перевела взгляд на маму. Лицо ее слегка просветлело, но каким-то образом все еще оставалось зловещим, словно солнце во время затмения.

– Ну и ну! Я смотрю, вы явились сюда в своих лучших воскресных нарядах, – с хриплым смешком произнесла она. – Кто бы знал, что христиане ходят по домам… Мне казалось, так делают только свидетели Иеговы. Как твои дела, Джанет?

Мама изобразила фальшивую улыбку.

– Неплохо, слава богу. А твои?

Миссис Чарльз пожала плечами; уголки ее губ изогнулись вверх.

– А, ну знаешь – все как всегда. Ты слыхала, что нас всех здесь пытаются выгнать из наших домов? Собираются срыть весь квартал и построить кондоминиумы для белых. Кое-кто уже получил уведомления о выселении.

– Да, я слышала, – откликнулась мама. – Пастор советует создать коалицию, вовлечь туда людей…

– Пф-ф. Он мне не указ. А людей, скорее всего, хочет завлечь, чтобы положить себе в карман побольше денежек.

– Патти, ты знаешь, что он не такой. Он готов отдать последний цент, лишь бы помочь людям. Даже тебе.

Миссис Чарльз закатила глаза.

– Ну, если твой распрекрасный пастор нам не поможет, как мне растить моих красивых и умных детей на улице? Ты знаешь, что «Джак энд Ко» собираются закрыть?

– Правда?

– Приходил домовладелец и вдвое поднял арендную плату. Я проработала там больше пятнадцати лет. Я пытаюсь найти другую работу, но белые люди не хотят нанимать черную женщину. Они не хотят, чтобы у моих детей и дальше была крыша над головой. Они просто хотят отобрать мой дом.

Мама кивнула, словно поняла ее. Вздохнув, она обняла меня одной рукой за плечи и притянула ближе к себе. Я привалилась головой к ее пальто, вдыхая запах ее духо́в; так я чувствовала себя в бо́льшей безопасности.

– Ну что ж… Мы просто заехали сюда, потому что моя малышка скучает по своей подружке.

– Правда? – миссис Чарльз хмыкнула. – Но я говорила Клодии, когда она заезжала сюда в прошлый раз, что Мандей уехала к своему отцу.

Я вздрогнула. Мама посмотрела на меня так, что еще чуть-чуть, и от ее взгляда мои волосы вспыхнули бы. Следовало предугадать, что миссис Чарльз меня выдаст.

– Вот как? Она не говорила мне об этом, – процедила мама сквозь зубы.