Кошка - Ольга Морозова

— Что ты надел на себя? — Нэль сделала удивлённое лицо. — Странное одеяние. Но тебе идёт.

— У нас так ходят. Я не могу появиться на улице в том наряде, меня примут за сумасшедшего. Да и какая разница? Вам, дорогие, придётся залезть в мешок. Может, там и темно, и неудобно, но другого выхода нет. В нашем мире нет эльфов и говорящих ящериц. Полезайте! — я открыл мешок и подождал, пока Гектор и Нэль залезут туда. Затем я положил мешок с пакет, и вызвал такси.

Тётя Виолетта, как и ожидалось, была дома, и весьма обрадовалась моему приходу. Как выяснилось, было утро субботы, и мой визит выглядел весьма кстати. Мы тепло расцеловались при входе, и я прошёл в тётину комнату, окно в которой было закрыто тяжёлыми гардинами, отчего в комнате царил вечный полумрак.

— Какими судьбами, дорогой племянник? Я уж подумала, что ты совсем забыл про свою престарелую родственницу. Кстати, заметь, единственную, — тётя явно была в хорошем расположении духа.

— Ну, что ты, тётя! Как бы я мог! Дел просто накопилось невпроворот. Ну, сама знаешь…

— Знаю, знаю, какие у вас, у молодых, дела, — тётя лукаво погрозила мне пальцем. — Как продвигается твоя карьера?

Я многозначительно повертел рукой.

— Идёт.

— Ну, и слава Богу! Идём, я тебя чаем напою. С вареньем.

Тётя усадила меня за стол, накрытый вязаной скатертью, и принесла чашки и вазочки для варенья. Потом появилось печенье, сахар, колбаса и сыр. Всё это было весьма щедро для тёти, у которой вечно в доме было шаром покати. Но мне некогда было удивляться. Я достал из сумки альбом и положил перед собой.

— Что это? Зачем ты его принёс? Не думала, что тебя интересует такое старьё.

— Я и сам до некоторых пор так думал. Но у меня появилось новое хобби. Оно буквально захватило меня всего. Хочу составить своё генеалогическое дерево. Сейчас это модно. Вдруг мы благородных кровей? А?

— Ну, если ты так решил… Хотя, всё лучше, чем девкам юбки задирать, — тётя нацепила на нос очки и открыла альбом.

Я терпеливо выслушивал её рассказы о многочисленных родственниках, и старался не перебивать, ожидая, когда дойдёт очередь до девушки с ожерельем Маргариты.

— А это, — услышал я голос тёти, — сестра твоей прабабушки, Клара. — Она ткнула пальцем в фото девушки с ожерельем.

— Сестра прабабушки? Красивая девушка, — я раздумывал, что спросить дальше, но тётя сама мне помогла.

— Да, она была красавицей. Но у неё очень трагичная судьба.

— Вот как? Расскажи, очень интересно…

— Она была помолвлена, собралась замуж.

— За Вольдемара?

— Да, а откуда ты знаешь?

— Там, на обороте надпись: «Вольдемару от Клары». Только почему фотография здесь, а не у Вольдемара?

— Клара сначала хотела подарить её, но потом сочла неудачной, и подарила другую, а эта осталась здесь.

— Ладно, в чём история? Не терпится услышать.

— Всё было очень хорошо, но незадолго до свадьбы Клару нашли убитой на заброшенном пустыре. Она была просто растерзана, словно диким зверем. На ней места живого не было, Господи! Ей было всего 20! Бедная девочка. — Тётя вытерла слезу. — Это даже не было похоже на простое убийство. Вся одежда была порвана, а тело расцарапано до неузнаваемости. Словно жестокий зверь набросился на неё, иначе и не придумаешь. Во всяком случае, человеку такое вряд ли по силам. К слову сказать, убийцу так и не нашли, хотя долго искали. Жених её, Вольдемар, очень уж убивался, прямо впал в отчаяние. Винил во всём себя, потом завербовался куда-то в армию, и больше о нём мы ничего не слышали.

— М-да, странная история. А что за ожерелье у неё на шее? Очень красивое.

— Это ей жених подарил, с ним тоже не всё понятно вышло. Он говорил, что нашёл его на улице. С ним якобы играла кошка. Он отобрал его у неё, и отнёс ювелиру. Ювелир сказал, что оно очень ценное. Так как Вольдемар был не очень богат, он решил подарить его Кларе в качестве свадебного подарка. Клара очень обрадовалась, она часто надевала его. В тот роковой вечер Клара возвращалась с гостей. Вольдемар должен был её встретить, но немного задержался. Клара не стала ждать, и пошла одна. Тем более, что часть пути она проделала с подругой, и в одиночестве ей оставалось пересечь только тот злосчастный пустырь… Дальше ты знаешь. В тот вечер на ней было ожерелье. Так говорят, во всяком случае.

— Кто говорит?

— Твоя бабушка. Она рассказывала мне эту историю сотни раз. Так вот, когда её нашли, ожерелье оставалось на ней. Версия ограбления не выдерживала критики. Решили, что это маньяк. Ну, а сверхжестокость… Возможно, она сопротивлялась, и убийца озверел. С маньяками так бывает. Других версий даже не рассматривали. Похоронить её хотели в этом проклятом ожерелье, уж больно она его любила. Но, когда стали её обряжать, ожерелья не нашли. Поискали немного, но оно как в воду кануло. Все махнули рукой, какая разница? Так и похоронили, без него. Вольдемар только что в могилу не бросился. Он вбил себе в голову, что это проклятое ожерелье погубило Клару. Он сотни раз ходил на пустырь, и бродил там, как неприкаянный. Что хотел там найти, одному Богу известно. Потом, как я говорила, он ушёл в армию, и след его потерялся.

— А почему он решил, что именно ожерелье виновато в смерти Клары?

— Откуда мне знать? Давно это было. Я ведь тоже со слов это всё знаю. Возможно, повредился в уме.

— Так значит, ожерелья и след простыл? Жаль, — я готов был погрузиться в пучину отчаяния.

— А вот и нет! Но это уже современная история.

— Я прямо не устаю удивляться, — ладони мои от волнения покрылись потом, и я спрятал их под стол.

Тётя на миг торжественно замолчала, чтобы придать значимости моменту.

— Не знаю, как и сказать тебе…

— Скажи, как знаешь, тётя, ну, ты право, как ребёнок! Что случилось? Чувствую, ты что-то утаиваешь от меня.

— В общем, не буду скрывать, кажется, у меня появился друг…

— Друг?! Тётя… Я сражён и заинтригован. Это что-то новенькое, — здесь я хотел бы добавить, что моя тётя — убеждённая старая дева, и появление мужчины в её жизни можно сравнить лишь с революционной ситуацией.

— Кто он?

— Он живёт в моём доме, в соседнем подъезде. Мы познакомились совершенно случайно. Он помог мне донести сумки, мы разговорились, я пригласила его на чашечку кофе. Очень милый старичок. Пенсионер. Преподаёт в ВУЗе. Раньше занимался научной работой. Биолог. Страшно рассеян. Жена его недавно умерла, и он очень страдает от одиночества. Да, да, дорогой племянник, вот и встретились два одиночества! У стариков это своеобразно, но не лишено прелести. Вот.

— Я искренне рад за тебя, тётя! Ну, правда, очень рад! Потом познакомь меня с ним.

— Обязательно. Но вот, об ожерелье. Он пригласил меня в театр недавно, а у меня и одеть нечего. Так стыдно, Боже мой! Наряд-то я купила, но нужно было украшение. У меня не так много денег, ты знаешь, и я решила порыться в старых запасах. Сейчас в моде старина, соседка мне сказала. Так вот, я открыла шкатулку, хотя и знала там каждую бусину, но перебрал ещё. Моему удивлению не было предела, когда я увидела там это ожерелье! Я прямо остолбенела. Потом подумала, что, вероятно, оно всегда и лежало там. Просто мне там ничего не было нужно, вот и не замечала его. В последние годы я вообще туда не заглядывала. Хотела надеть его, но не решилась. Проще сказать, побоялась. Глупо, но вот такая я старая трусиха. Умом понимаю, что никому не нужна, но ничего не могу с собой поделать. Так и не надела.