Прогулки по радуге - Ника Муратова

— Слушай, действительно, а зачем ты вообще взяла? У вас же все через кассу идет?

Эрика замялась. Не скажешь же, что этот идиот пытался с ней заигрывать.

— Да он так настаивал, выходить из кабинета не хотел, а там уже больные другие ждали…

Макс бросил на нее быстрый взгляд, но не стал расспрашивать дальше.

Для того чтобы дело окончательно закрыли, потребовалось доказать, что конверт Эрике подсунули без ее ведома. Чудесным образом (после стараний Лазарева) все свидетели сцены между Эрикой и Геннадием «забыли» о том, что она кричала о деньгах. А Эрика утверждала, что отлучалась из комнаты, пока там находился Геннадий.

Дело замяли, но неприятный осадок остался. Эрика подумывала о смене места работы, так как ей все время чудились косые взгляды и пересмешки за спиной. Макс убедил ее остаться, но тут стали происходить весьма странные вещи.

Обычно результаты осмотра и диагноз она вводила в компьютер, оттуда отчет можно было либо распечатать, либо переправить другому врачу по внутренней сети. После случая с Геннадием Эрику стал просто преследовать какой-то злой рок. Почему-то именно с ее отчетами постоянно случались неприятности. Диагноз исчезал или коверкался до неузнаваемости, на печать выводилось совсем не то, что она вводила, ключевые слова пропадали, меняя всю суть документа. Врачи и пациенты стали жаловаться, что ее отчеты невозможно читать, что они неверны и так далее. Доказать свою правоту Эрике не составляло труда, но каждый раз оправдываться и разбираться с казусами становилось невыносимо. Доходило до абсурда: когда на какую-нибудь аномалию вместо «не обнаружено» выходило «обнаружено», это было чревато неприятными последствиями для пациента. Один клиент обвинил Эрику в том, что ему, по ее вине, чуть не сделали операцию, поверив ее лжедиагнозу. Это уже грозило крупными скандалами. Эрику стали вызывать на разные разборы, требуя объяснить свои ошибки. Количество клиентов клиники резко упало, что немедленно сказалось на оплате персоналу. На Эрику все смотрели волком, не скрывая, что винят во всем одну ее.

— Но вы же понимаете, что это не моя вина? Ну не могу я писать такие глупости, я же здесь не первый день работаю. Видно же, что это ошибка компьютера.

— Ошибка компьютера, говоришь? — не выдержала одна из врачей-терапевтов, которая лишилась половины своей клиентуры из-за Эрики. — А почему же эти ошибки только у тебя получаются? Почему-то у всех остальных с отчетами все в порядке, у тебя одной сплошные ляпы.

— По-вашему, я поглупела в одночасье? — огрызнулась Эрика. — До этого вы только ко мне и направляли людей, а теперь я вдруг страдаю острым приступом тугодумия?

Врачи пожали плечами, не зная что ответить. Но факт был налицо — клинике грозило закрытие.

Решение пришло со стороны Макса, который, зная систему работы в их клинике, посоветовал проверить всю систему на вирус.

— Если бы был вирус, то он бы работу всех врачей портил. У нас единая система. Это что-то другое… Кто-то в клинике ненавидит меня, вот и портит мне жизнь, выживает. Я уверена, что и со взяткой тот же человек подстроил, все ради того, чтобы от меня избавиться! — чуть не плакала Эрика.

— Все равно проверьте, только эта причина возможна, — настаивал он. — Между твоим компьютером и центральным документ может быть испорчен только внутренним вирусом. Никто из людей так систематично не может создавать эти ошибки.

Эрика послушалась его и обратилась к директору, Кларе Игоревне, с просьбой вызвать профессионального системщика и проверить компьютеры.

— Я даже готова сама найти его и заплатить, Клара Игоревна, только разрешите ему все проверить! Надо же что-то делать с этим безобразием!

Клара Игоревна, оставившая Эрику после инцидента с прокуратурой только лишь из уважения к ее отцу, согласилась не без видимого раздражения. Столько неприятностей от одного и того же сотрудника — не перебор ли?

Системщика Эрика нашла, вернее, отец кого-то отыскал — смешного невысокого парнишку в очках, серьезного и фанатично преданного компьютерам — точь-в-точь, как представляют работников Силиконовой Долины. Тот пришел в выходной день с кипой дисков с разными программами и провел в клинике практически весь день. Вечером он позвонил Эрике и сообщил, что обнаружил вирус в системе, портящий файлы. Почему этот вирус атаковал только отчеты Эрики, он пока не мог объяснить, а чтобы очистить систему от вируса, ему потребовалось перепробовать множество антивирусных программ, пока не нашлась нужная. Главное — система теперь была стерильна и можно было спокойно продолжать работу.

Поздно вечером того же дня в квартире Эрики раздался звонок — звонил тот самый системщик.

— У вас есть время? — Голос его звучал возбужденно, словно он совершил важное мировое открытие.

— Есть, а что? Что-то еще раскопали? Я думала, вы уже ушли из клиники…

— Да я и ушел. Просто… этот вирус так меня заинтересовал, что я решил его скопировать себе и расшифровать. Там оказалась такая сложная система кодов…

— И? — нетерпеливо перебила его Эрика. «Ну что за зануда, — подумала она. — Зачем ей его системы кодов?»

— Вы знаете, этот вирус… Он такой странный. Самопальный какой-то. Похоже, его специально для вас придумали.

Она передернулась, как от удара.

— Специально для меня? Зачем?

— А вот это я не знаю. Думал, может, вы знаете. Мало ли.

— А как вы узнали, что вирус для меня создан?

— Говорю же, посмотрел, как он спрограммирован. Там система ключевых слов — и она привязана к вашему имени. Поэтому на отчеты других врачей это не действовало.

Эрика впилась пальцами в стол. Де жа вю или?..

— И еще одна фишка.

— Еще?

— Да, самое интересное. Если бы я не удалил вирус сегодня, то завтра бы он уничтожился сам по себе. И оставил бы после себя надпись на вашем компьютере. Как только вы включили бы компьютер — на мониторе должна была бы выскочить надпись.

— И какая же? — тихо спросила Эрика, силясь унять дрожь в коленях. Подсознательно она уже догадалась, что примерно там может быть.

— «Мы с тобой одной крови — ты и я. Не расслабляйся».

«Звонить отцу!» — было первой и единственной мыслью в голове Эрики. Кто еще мог что-то сделать в этой ситуации?

Валера Зубов умел ждать. Умел вынашивать подолгу планы. Умел мстить. Чего он не умел — так это прощать. А на Лазаревых он затаил обиду. В тюрьме оказалось не так уж и плохо, если регулярно платить налог за комфорт. Первые несколько лет он сидел тихо, зная, что за ним наблюдают и просто так исчезнуть не дадут. Потом, почувствовав ослабление контроля, он стал готовиться к выходу. Нанял адвоката, подготовил документы на сокращение срока. Скостить срок не составило большого труда. Все покупалось и продавалось, правда, необходимо было не попадать в поле зрения Лазарева. Поэтому сделал Валера все тихо, не привлекая внимания, так, что до его знакомых эта информация даже не докатилась.