Сильные страсти под жарким солнцем - Мария Жукова-Гладкова

– Для меня наказание – это как раз отсутствие мужчины, – заявила я с самым серьезным выражением лица, на которое была способна. – А мальчики у вас тут все как на подбор. Я уже, кажется, высказывала свое мнение по этому поводу? Они – не наказание, а радость.

– Нимфоманка какая-то, – пробурчал себе под нос Андрей Николаевич и даже сплюнул.

Но он не слышал, что к нам приближалась Алена – на этот раз не вопя на всю округу, посему ее никто и не заметил.

Плевок Андрея Николаевича снова попал на Алену. Результат был таким же, как в предыдущий раз. Бедный хозяин асиенды был уже на грани нервного срыва и приказал, стараясь перекричать Алену:

– Уведите ее в дом и не выпускайте!

Алена решила воспротивиться, Андрей Николаевич прошипел, что, если она немедленно не проследует в дом, он прикажет ее утопить. Его терпению пришел конец.

Когда Алену увели, Андрей Николаевич вытер лоб носовым платком, посмотрел на меня, устало заметил, что до моего появления здесь было гораздо спокойнее; я уставилась на него удивленно, он махнул рукой и сказал:

– Черт с тобой. Поезжай вокруг острова. Только б тебя тут не видеть.

Потом хозяин асиенды повернулся к брату и заявил, что тот отвечает за меня головой. Сеня кивнул. Андрей Николаевич поинтересовался, – видимо, просто из любопытства, – каким образом мне удалось разбить черствое сердце Арсения Михайловича, в котором он никогда не замечал особой любви ни к одной особе женского пола.

– Вы хотите сказать, что он голубой? – уставилась я на хозяина асиенды. – Тогда какого черта я пообещала ему себя на сегодняшнюю ночь?

Сеня тут же стал уверять меня, что с ним все в порядке, затем орать на брата, тут вмешался телохранитель со шрамом, но не в целях погашения скандала (который мне очень нравился), а для того, чтобы с подковыркой напомнить Арсению Михайловичу, что его сегодня вечером и ночью в доме не будет. Он что, забыл о запланированном мероприятии?

Сеня с Андреем Николаевичем мгновенно заткнулись и посмотрели друг на друга. Но я-то точно знала, что Сеня ничего не забыл – мы оба действовали по разработанному им сценарию.

Я тут же влезла с вопросами. Меня очень вежливо попросили заткнуться и стали обсуждать дело без моего участия, а я превратилась в одно большое ухо.

В конце концов Андрей Николаевич решил, что Сеня будет ждать нас завтра с утра прямо на яхте, стоящей в гавани. Ночное мероприятие как раз было связано с ней, причем требовалось личное присутствие Арсения Михайловича. Не знаю уж, на приемке, погрузке или разгрузке товара. Этого Сеня не уточнял, да и мне, откровенно говоря, было все равно. Правда, я точно знала, о каком товаре идет речь.

– Как вы планируете свой завтрашний день, Ирина Олеговна? – устало взглянул на меня Андрей Николаевич.

Я предложила начать с сегодняшнего вечера, вернее, ночи – я-то думала, что у нас с Сеней уже все на мази, а он отбывает. Я посмотрела на Гришу и заявила, что сегодня осчастливлю его, подумав про себя, что к завтрашнему утру должна уже перетащить этого парня на свою сторону.

От такого счастья Гриша открыл рот, ничего не смог из себя выдавить, потом рот закрыл, уставился на Андрея Николаевича, ожидая указаний, но то и дело косил на меня.

– Гриша, я надеюсь, ты не против? – обратилась я прямо к нему. – Если у тебя есть девушка на острове, ты мне скажи, я выберу кого-нибудь другого. Вы вообще мне скажите, из кого можно выбирать.

– Из всех, – процедил парень со шрамом на щеке.

– Ирина Олеговна… – открыл рот Андрей Николаевич.

Я перебила его, продолжая рассуждать о своих дальнейших планах:

– Встанем завтра, как сегодня. В восемь выбегаем. Гриша, ты побежишь завтра?

Парень посмотрел на меня, как затравленный зверь.

– Одна побегаете, – сжалился над охранником Андрей Николаевич, по всей вероятности подумав, что в постели я могу умотать его «быка» еще больше, чем во время пробежки.

Верный человек хозяина асиенды (я его теперь именовала про себя Шрам, хотя шрамы имелись и у других) заметил, что во время этой самой пробежки я могу сбежать.

– Ты, придурок, думаешь, что я брошу ребенка на произвол судьбы? – набросилась я на него.

Андрей Николаевич снова вытер лоб и спросил, когда я буду готова завтра покинуть асиенду.

– В десять. И распорядитесь, чтобы нам дали с собой сухой паек.

– Я распоряжусь, чтобы вас до вечера не привозили обратно, – процедил Андрей Николаевич. – Как было без вас спокойно, Ирина Олеговна!

Но Шрам никак не мог угомониться и стал убеждать шефа в необходимости принять дополнительные меры, чтобы обеспечить сохранность таких ценных заложников, как мы с сыном. Он предложил послать на яхту не только Гришу с Костей, а еще троих-четверых ребят.

– Ты что думаешь, что мы можем улизнуть с яхты? – невинно посмотрела я на него.

– От вас всего ожидать можно, – заметил Шрам. – Вы великолепно плаваете. И ваш ребенок тоже.

Я поинтересовалась, куда мы, по его мнению, отсюда можем уплыть. Как я понимаю, ближайший континент здесь – Южная Америка. Центральная, поправили меня. Это не континент, сказала я. Но в любом случае туда я не доплыву. Как и ни до какого другого острова – я даже не знаю, где таковой находится, хотя островов в Карибском море (мелких) – что блох на дворовой собаке. Ходить по воде я еще не научилась (такая благодать на меня пока не снизошла).

– Да тебе место только в преисподней! – рявкнул Шрам, сверля меня глазами.

– Не суди о людях по себе, – невозмутимо заметила я и добавила, что в своем светлом будущем думаю сыграть на свирели, флейте или арфе господам хорошим, сидя на облачке, куда вот их-то как раз и не пустят. – И что ты так заводишься? – посмотрела я на Шрама, легко перенося вес тела с одной ноги на другую и выгодно демонстрируя достоинства собственной фигуры. – Тебе обидно, что я на сегодня выбрала не тебя?

Он орал долго и упорно, заявляя, что я ему не нужна, даже если приплачу; я возражала, что он хорохорится исключительно по причине ущемленного мужского самолюбия. По-моему, остальные парни были склонны согласиться со мной. Шрам не знал, как мне отомстить, а потом ему в голову ударила любопытная мысль – и он решил убить сразу двух зайцев.

– А не дать ли нам завтра ей в компанию Алену? – посмотрел Шрам на Андрея Николаевича, потом глянул на меня и ухмыльнулся.

– Не надо Алены, – тут же хором заявили мы с сыном и Арсением Михайловичем.

Услышав нас, Андрей Николаевич оживился, что-то прикинул в мозгу, кивнул и объявил, что старшая дочь Буйновского завтра отправится с нами. Я открыла рот, но сказать ничего не успела: хозяин асиенды поставил мне условие. Если во время завтрашней прогулки я не выкину никакой пакости, а также смогу усмирить Алену (что из собравшихся на территории асиенды, пожалуй, по силам только мне), я буду каждый день совершать какие-то выезды – вокруг острова, на рыбалку, даже по магазинам.