Расстрельная сага - Александр Тамоников

— Успокойся, летчик, и не кричи, прекрати истерику. Нас всех завели в засаду. У меня полегло в «зеленке» больше половины взвода. Но мы разберемся, пилот, с этой подставой, разберемся, лишь бы выйти отсюда.

Летчик сумел взять себя в руки:

— Извини, Поиск! И пойми меня.

— Понимаю.

— Я ничем больше не могу помочь тебе, весь боекомплект расстрелян. Вынужден уходить на базу.

— Давай. А за гибель наших парней тот, кто подставил нас, ответит, собственной головой ответит, не будь я майор Солоухов.

— Ты сначала выйди из этого проклятого леса, майор.

— Выйду. Теперь выйду.

— Давай. Удачи тебе.

Связь отключилась. «Ми-24», наклонившись, закончив вираж, набирая скорость, пошел над лесом, держа курс на северо-восток к выходу из квадрата 133. Сергей заложил рацию в чехол и, поправив пулемет, посмотрел на Капустина.

— Что, Артем? Посмотрел, что такое война? Вот так. А ты рвался в рейд, теперь сны замучают. Вся эта кровавая карусель так и будет постоянно всплывать в памяти. Но, ладно, теперь уже ничего не изменишь. Догоняем отделение Чупина.

И на этот раз майор не знал, что самое страшное и кровавое еще впереди, что затаилось оно в каких-то сотнях метрах в балке, которая воспринималась как безопасный путь выхода на спасительную равнину.

Группа, состоящая из тринадцати человек, продвигалась по балке из последних сил. Впереди показался поворот. Солоухов крикнул дозорным, шедшим по верху:

— Эй, бойцы? Что там у вас видно?

Один из дозорных ответил:

— Да ничего особенного, лес поредел, уже виден выход на равнину. «Чехов» не наблюдаем, видно, оставили они нас.

— Давайте-ка пройдите до поворота, гляньте, что там в балке. Мы пока отдохнем.

Майор разрешил отделению Чупина пятиминутный отдых. Солдаты тут же упали на траву.

Капустин опустился рядом с Сергеем, спросил:

— Скажите, а почему вы ведете подразделение по балке? Ведь если боевики остались в лесу и решат вновь напасть на нас, то им это будет сделать проще сверху.

Майор вздохнул:

— Ошибаешься! На данный момент остатки взвода наиболее уязвимы на поверхности. Если «духи» устроили засаду на выходе из массива, то уже первым залпом они свободно выбьют более половины нашей группы, что окончательно предопределит участь взвода. Для того же, чтобы атаковать нас в балке, духам придется сначала снять дозоры. Это мы увидим и, поднявшись на склоны, успеем занять оборону по кромкам оврага. Это уже совсем другое дело. Это даст нам возможность какое-то время сдерживать противника и вызвать вертолеты с подразделениями внутренних войск, которые прибудут сюда в течение десяти-пятнадцати минут. Понял теперь, почему я веду группу по балке?

Рядовой кивнул головой:

— Понял. И все же…

Майор поморщился:

— Капустин, помолчи, а? Не до тебя.

Вернулись дозорные. Доложили, что впереди по балке никого не обнаружено. Разведчики, выполняя приказ начальника, осматривали дно оврага и не заметили, как прошли в каких-то метрах от позиций диверсантов Заида.

Выслушав доклад, Солоухов приказал подчиненным продолжить марш. Бойцы поднялись и пошли вперед.

Обстрел начался неожиданно. Сначала прозвучало два выстрела, и дозорные исчезли из поля зрения. Затем на вершинах показались боевики, открыв огонь по отделению. Трое солдат рухнули на землю, остальные бросились к склонам. Солоухов, находившийся с Капустиным в замыкании, вскинул пулемет и длинными очередями по обеим кромкам оврага заставил бандитов откатиться с позиций. Последнее, что помнил майор, это то, как успел отдать команду Чупину на прорыв отделения в глубь балки с выходом на поверхность и вызвать вертолеты с бойцами внутренних войск. После этого на него с Капустиным сверху бросились какие-то тени. Их было много, они навалились на офицера и солдата, мгновенно вырубив их какой-то инъекцией, введенной через шприц-тюбик в тела разведчиков. Солнце сразу померкло, реальность исчезла, появилось ощущение легкости и парения над землей. А затем… затем падение в черную, бездонную пропасть беспамятства.

Очнулся Солоухов, когда за решеткой узкого и невысокого окна каменного строения было темно. Очнулся с сильной головной болью и тошнотой на матрасе, уложенном в углу помещения, слабо освещенного лампой «летучая мышь». И тут же услышал голос рядового Капустина:

— Товарищ майор, пришли в себя?

Сергей повернул голову на голос.

— Капустин, ты?

— Я, товарищ майор.

— Где мы?

— Не знаю! Помню короткую рукопашную схватку в балке, когда на нас сверху налетели чеченцы, особенно они обрушились на вас. Человек пять, не меньше. Против меня вышел всего один, но здоровый. Я лишь замахнулся, как он сбил меня с ног. А потом этот боевик через камуфляж вколол мне что-то в ногу шприц-тюбиком. Я и поплыл. Очнулся здесь, но когда еще светло было, вернее, еще не стемнело. Гляжу, в одном углу вы лежите, в другом Чупин, я посередине.

— И Чупин здесь?

— Так точно, но только еще не оклемался, спит, хотя уже ворочался, я слышал.

— А как он сюда попал и где мы вообще?

Капустин вздохнул:

— В плену, наверное. А где? Кто его знает?

Подал признаки жизни Чупин. Он приподнялся с матраса.

— Кто здесь?

Ответил Солоухов:

— Тот, кто в пальто! Слыхал о таком, Чупин?

— Вы, товарищ майор?

— Дошло? Да, это я. А рядом Капустин. Но мы прикрывали отход твоего отделения и шли в арьергарде, поэтому-то и попали под «духов», а вот как ты, сержант, оказался рядом с нами, когда должен был отводить людей на равнину и встречать «вертушки» с подразделениями внутренних войск?

— Так я и вел отделение. Слышал вашу стрельбу. Потом она вдруг прекратилась. Я подумал, уж не заблокировали ли вас «чехи» в овраге, ведь их там было немало. Вот и вернулся, отправив отделение вперед. Дошел до поворота, вижу куча-мала, понял — вас с Капустиным берут, а стрелять не могу, непонятно, где свои, где чужие. Метнулся к склону, думал, как боевики поднимутся, так и врежу по ним с «АКСа». Но не тут-то было. Они поднялись, я прицелился, а с противоположного склона — выстрел. Автомат словно кувалдой из рук выбило, и сверху бугай на плечи прыгнул. Я его перебросил через себя, за штык схватился, а он вновь на меня. Массой так и припечатал к склону. И шприц-тюбик достает. Я дернулся, да толку? Всадил он мне укол в плечо и тут же отошел. А я куда-то провалился.

Чупин оглядел помещение и добавил:

— И вот куда, оказывается, провалился! Бля, это же надо, уже почти вышли из боя, и на тебе, попали все ж к чеченам! Ну, теперь устроят они нам жизнь веселую. Мы ж тоже не один десяток их казбеков положили. Тьфу!