Кости - Джонатан Келлерман

— Питомец и девушка в равной цене? — спросила Робин.

— Она благодарно пыхтит.

— А еще она мочится в кустах.

— И в чем проблема?

— О, не соблазняй меня.

Мы поцеловались, и я присел рядом с ней. Ее кожа и волосы пахли кедром и парфюмом от «Армани». Прохладные пальцы легли мне на затылок.

— День был хорошим.

— Сейчас он стал куда лучше.

Бланш наблюдала за нашим поцелуем, склонив голову набок и поставив уши торчком.

— Присматриваешь, подруга? — сказала Робин.

Бланш улыбнулась.

* * *

Мы приготовили омлет с грибами и сыром, и я спросил ее, чем она занималась.

— Почти ничего не делала — так, сидела, сложа руки. Я могу к этому привыкнуть.

Неделю назад она завершила крупный заказ: копии четырех старинных гибсоновских инструментов для интернет-бизнесмена, который пожертвовал деньги от их продажи на благотворительность. Робин поговаривала о том, чтобы взяться за новый проект, но пока что ограничивалась ремонтом.

Я вспомнил про шестидесятилетнюю гитару фламенко, все еще пахнущую деревом и лаком, у которой нужно было укрепить гриф.

— Ты закончила с «Барберо»?

— Да, это оказалось проще, чем я думала. Пако забрал ее пару часов назад. Должно быть, ты сегодня действительно замотался. Только что звонили со службы, сказали, что ты сегодня не отзвонился. Какому-то адвокату нужна твоя консультация.

Она назвала мне имя этого адвоката.

— Если он оплачивает свои счета, — заметил я, — то он мог бы нанять кого-нибудь. — Затем допил пиво и потянулся.

— Ты выглядишь совершенно загруженным, — заметила Робин.

— Этот груз свалили на Майло. Я просто околачивался рядом и смотрел.

— Смотрел на что?

Я поколебался: инстинкт защитить женщину от неприятных новостей никак не желал сдаваться. В прежние времена я избегал разговоров о делах в полиции. После нескольких ссор и примирений я начал делиться информацией.

Я в общих чертах обрисовал ей случившееся.

— Болото? — переспросила Робин. — То, где мы пытались погулять?

— Именно то.

— Знаешь, это жутковатое место.

То же самое сказала Лиз Уилкинсон.

— Почему это?

— Я не могу назвать точную причину. Мне кажется, оно какое-то недружелюбное. Где нашли эти трупы?

— Самый недавний лежал прямо у восточного входа. Остальные были утоплены дальше по тропе.

— Привезти тело и избавиться от него, — промолвила Робин. — Машина вызвала бы подозрения, Алекс. Это место видно сверху, там же целый квартал.

— Приехать ночью, выключить фары, и никто ничего не увидит впотьмах. В том числе и сверху.

Отодвинув тарелку, она смешала клюквенный сок с несколькими каплями «Грей гуз»[12].

— Три трупа утоплены, а один оставлен на открытом месте… Что бы это могло значить?

— Может быть, преступник стал слишком самоуверен?

— Похвастался, — кивнула Робин. — Как будто это то, чем можно гордиться.

* * *

Тот интернет-бизнесмен прислал в подарок Робин целую коробку фильмов с Одри Хепберн. Мы просмотрели большинство DVD-дисков, а «Шараду» приберегли для долгой спокойной ночи.

Через десять минут после начала фильма зазвонил телефон. Я проигнорировал его и привлек Робин поближе к себе. Несколько секунд спустя звонки возобновились. Я поставил фильм на паузу.

— Завтра в десять утра ты свободен, верно? — спросил Майло. — Прилетает мать Селены.

— Конечно.

— Всё в порядке?

— Абсолютно.

— Я вклинился во что-нибудь?

— В высокие интриги, где задействованы прекрасные люди.

— А, киношка…

— Ты просто выдающийся детектив.

— В реальной жизни такого не бывает. Возвращайся к своей кинодраме. О костях я расскажу тебе завтра.

— А что именно о костях?

— Эй, я не хочу отвлекать тебя от Робин, собачки и выдуманных прекрасных людей.

— Так что?

— Доктор Харгроув управилась быстрее, чем думали. Все три скелета утопленных жертв составлены полностью, не считая отсутствующих правых рук. Неизвестная Номер Два — чернокожая женщина, в том же возрастном интервале, что и Номер Один — та, что со сломанной ногой, — и тоже, вероятно, удушена. Судя по длине ее бедер, рост минимум пять футов семь дюймов, и степень деформации указывает на то, что у нее, видимо, был значительный лишний вес. Харгроув предположила, что этому захоронению примерно полгода, но точно установить она не может. Номер Три — белая женщина, старше, чем другие, около пятидесяти лет, среднего роста, тоже сломана подъязычная кость, никаких особых примет не найдено. Давность захоронения — возможно, та же самая, что и у Номера Два, а может быть, и больше, трудно сказать. Еще один кусочек информации: в списке департамента полиции Сан-Диего числится пропавшая чернокожая женщина по имени Шералин Докинз. Двадцать девять лет, аресты за попрошайничество и наркотики; пять лет назад она сломала ногу в автокатастрофе, и после этого хромала.

— Сто двадцать миль отсюда, — прикинул я. — Наш преступник — путешественник?

— Это именно то, что мне было нужно. Я сказал Риду найти ее родных, съездить к ним и удостовериться. Нужно, чтобы он почувствовал, что может чего-то добиться; у парня низкая самооценка, а?

— Он узнал что-нибудь у бухгалтеров Вандера?

— Ничего. «Глобал инвестментс» направили его к адвокату Вандера, где его отфутболили к секретарше, а та — к своей секретарше. Которая заставила его подождать, а потом уведомила, что перезвонит ему. За Трэвисом Хаком или Силфордом Дабоффом тоже ничего особенного не числится. И никакой связи между ними не выявлено.

— Захватывающий мир сыска, — вздохнул я.

— Посмотрим, что Рид сможет узнать от родных Шералин Докинз. Может быть, она переехала в Лос-Анджелес, и мы сможем проследить какую-нибудь связь с кем-нибудь.

— Если она действительно переехала, следует подумать вот о чем: болото находится не так далеко от Лос-Анджелесского аэропорта, а вокруг него полным-полно уличных проституток.

— Хм-м… мне это нравится. Ладно, возвращайся к своей киношке. — Кстати, что именно ты смотришь?

— «Шараду».

— Беготня по Парижу и короткие разговоры… Если б все преступления были такими интересными!

— Хочешь, одолжу тебе после того, как мы посмотрим?