Дочь своего отца - Жанна Немцова

А у меня этого бэкграунда действительно не было.

Но я все-таки пошла на выборы – отец смог меня зажечь.

Более опытные молодые политики – Илья Яшин и Мария Гайдар смотрели на меня чуть свысока: думали, я мало на что способна. Но вслух свое неодобрение не высказывали.

Илья Яшин создал движение социал-демократического толка «Оборона» и пригласил меня выступить в их офис. Видимо, он хотел меня проверить. Но я согласилась и выступила. И, судя по реакции собравшихся, выступила явно лучше, чем они от меня ожидали.

Думаю, ни для кого не секрет: округа в Москве делятся на перспективные и неперспективные. Перспективные – это центр и университетские округа. Там живет средний класс, и они чаще голосуют за либеральных кандидатов.

Округа неперспективные (а точнее, депрессивные) – это окраина. Мне достался округ № 3. Север Москвы – Ховрино, Левобережный… и Зеленоград. Территориально он находится за МКАДом, но юридически считается частью Москвы.

Решила, что мне такой подходит – в принципе, особого выбора у меня не было. Но, чтобы иметь хоть какие-то шансы на хороший результат, я должна была заручиться поддержкой других демократических сил. Поддержка состояла в том, что оппозиционные партии не выставляли на этом округе своего кандидата – то есть голоса тех, кто был готов проголосовать против действующей партии, не распылялись бы. Я стала единым кандидатом от оппозиционных сил.

Создала свой штаб. Очень забавно выглядел его состав: мамины подруги, дальние родственники, близкие друзья… Словом, все, кто был готов поддержать меня практически бесплатно: денег на зарплату у нас почти не было.

А вот деньги на регистрацию меня как кандидата были нужны. Точнее, имелось два варианта: либо я предоставляю в избирком довольно большой пакет подписей в мою поддержку (сейчас уже не могу сказать, какое именно количество требовалось, но оно было немаленьким), либо вношу избирательный залог. Если на выборах наберу более 5 % избирателей, залог мне вернут. Нет – значит, нет.

Денег на залог у меня не было – я взяла кредит. Поручителем попросила быть отца.

– Только попробуй не набрать 5 %, – сказал он, подписывая бумаги.

И я начала избирательную кампанию.

В принципе, могла бы провести ее с большим размахом. Один весьма небедный человек (не буду называть его фамилию) сказал мне:

– Я дам тебе деньги на выборы, не проблема! Но ты пойдешь по другому округу, где баллотируется единоросс, которого я тоже поддерживаю.

– Зачем?! – я поначалу даже не поняла логику.

– Ну, мне это интересно, – улыбнулся тот человек.

На самом деле некоторые состоятельные люди в середине нулевых поддерживали кандидатов от разных партий, потому что последние могли лоббировать их интересы. А в моем случае человеку захотелось поиграться и одновременно показать фавориту гонки, что он может поддерживать и соперников. Да, они, кстати, доигрались – это стало очевидно спустя несколько лет.

От этого предложения я отказалась и провела свою предвыборную кампанию с минимальным бюджетом. Напомню, в 2005 году социальные сети только начинали появляться, и самой популярной платформой был «Живой журнал». Его аудиторию было не сравнить с сегодняшней аудиторией YouTube, TikTok и «ВКонтакте». Поэтому агитировать без затрат можно было только через личные встречи.

Я договорилась с руководством предприятий в Зеленограде – мне разрешили выступить там перед трудовыми коллективами.

Пожалуй, чаще всего я слышала в свой адрес такой упрек: «Слишком молодая!» Мне был 21 год. И я знала, что ответить.

– Маргарет Тэтчер впервые принимала участие в выборах, когда ей было 25 лет, а политикой стала заниматься еще в университете, – отвечала я.

Тэтчер те выборы проиграла. Но она же участвовала! Почему я не могу?

Еще одним предвыборным ходом я искренне горжусь. Могу рассказать о нем в деталях: сегодня уже такое невозможно.

Я договорилась с хозяином сети ресторанов «Росинтер» Ростиславом Ордовским-Танаевским Бланко о том, что его компания бесплатно сделает рассылку по адресам жителей моего округа, которые были в их базе. На тот момент рестораны этой сети были довольно популярными, и у постоянных клиентов были карты лояльности.

Я отправила тысячи писем со вложенными в них оплаченными конвертами и просьбой написать, какие проблемы волнуют жителей моего округа больше всего. Писем, конечно, вернулось меньше, чем я отправляла. Но они пришли! И очень помогли мне в работе.

Я пользовалась всеми бесплатными возможностями агитации, какие мне были положены по закону. Мне дали определенное количество минут на районном ТВ (не знаю, кто его смотрел) – я пошла. Очень надеялась поучаствовать в дебатах с кандидатом от «Единой России». Более того, была уверена, что я одержу победу. Но кандидат по фамилии Иванов, на тот момент действующий депутат Мосгордумы, просто не пришел. Наверное, побоялся, что его выступление не будет слишком убедительным и может навредить ему.

Вообще, кандидат Иванов почти не вел избирательную кампанию и никак себя не проявлял как депутат Мосгордумы (никого же не удивляет, что был выбран именно он?). Он оказался одним из сотен «мертвых душ», который разве что нажимает на нужные кнопки во время голосования. Единственным сколь-либо примечательным фактом его биографии была его профессия до политической карьеры – он работал тренером по американскому футболу.

Я набрала на тех выборах 9,8 % голосов и заняла 3-е место из восьми кандидатов.

Мне вернули залог, чем я очень гордилась. Я поняла тогда, что политическая деятельность – довольно изнурительный труд с не очень понятным результатом, и поэтому решила впредь не участвовать в политике.

Но что я теперь знаю точно: запрос на демократических представителей в органах власти был в обществе даже в годы бурного экономического роста. Иначе я не набрала бы свои почти 10 %. Я действительно была не самым сильным кандидатом от оппозиции: 21-летняя выпускница МГИМО с известной фамилией, но без собственной биографии. Но даже такому кандидату москвичи отдали 9,8 % голосов в одном из самых депрессивных округов Москвы. Интересно, что в самом бедном районе округа «Молжаниново» я заняла второе место. Вполне возможно, что более мощный кандидат от оппозиции мог бы тогда выиграть выборы в моем округе.

Меня все больше начал увлекать фондовый рынок. Этот интерес в основном связан с тем, что мой будущий муж Дмитрий Степанов возглавлял инвестиционный департамент банка «Петрокоммерц».

Он мне очень много рассказывал о том, как функционирует фондовый рынок, что такое ценные бумаги и почему инвестиции в акции, облигации и другие инструменты финансового рынка могут потенциально приносить больший доход, чем депозиты. Я стала смотреть выпуски программы «Рынки» на телеканале РБК и читать газету «Ведомости». Когда Дмитрий ушел из «Петрокоммерца» и создал собственную инвестиционную компанию, я стала работать вместе с ним. Я мечтала, что когда-нибудь тоже буду вести экономическую программу на РБК, но мечта эта казалась совершенно несбыточной.