Им равных нет - Сергей Зверев

А в штаб улетел еще один пакет информации…

Все, квадрат отработан. Разведгруппу ждала следующая точка маршрута. Бросок тридцать километров. Попутно сбор информации о передвижениях, базах, опорных пунктах противника.

С приближением темноты, переждав жаркий день в тени леса, группа двинула дальше.

Жара спала. Можно дышать и двигаться. Вперед. Войти в ритм. Экономить силы. А сил для движения нужно немало.

У каждого из десантников за плечами приличный груз. В чужой сторонке, где тебя не ждут с распростертыми объятиями, разведчику много чего пригодится. Оружие – стандартно «АКМС» калибра 7,62 с приборами для бесшумной стрельбы под патрон УС (уменьшенной скорости). Автомат «Вал» для бесшумной стрельбы. У Цыгана еще и его любимица – снайперская винтовка для бесшумной стрельбы ВСС «винторез», за четыре сотни метров без шума и пыли он уложит из нее любого. Ночные прицелы для автоматов и винтовки. У каждого пистолет «ПСС» для бесшумной стрельбы на шесть специальных патронов. НРС – нож разведчика стреляющий – с одним зарядом в рукоятке. В «Выдре» – разгрузочном жилете с рюкзаком – целый склад. Чего там только нет. Боекомплект, достаточный для хорошего боя. Несколько ручных гранат – оборонительных «Ф-1» и наступательных «РГД-5». Компактный ноктовизор – типа очков, позволяющих видеть в темноте. Ночной бинокль, пара других хитроумных приборов разведки. Мины – приличный ассортимент – дистанционные, с радиовзрывателями. У каждого компактная радиостанция «Кенвуд». Горное снаряжение. Лопатка из титана – легкая и крепкая. Компас. Зеркало для подачи сигналов. Приспособление для отстрела сигнальных ракет. Стробоскопический фонарь с инфракрасным фильтром. Свисток. Зажигалка. Фонарик. Аварийный рацион питания. Ветрозащитные спички. Темные очки. Аптечка с обезболивающими средствами, антибиотиками, таблетками для обеззараживания воды, репеллентом от насекомых.

Все это напоминало старый анекдот, когда в самолете стюардесса объявляет: «У нас экспериментальный самолет, в нем есть бар, ресторан, тренажерный зал, боулинг, бассейн и видеосалон». Тут входит командир корабля и мрачно объявляет: «Теперь попробуем со всей этой фигней взлететь».

У разведчика каждый грамм веса на счету. Каждая вещь оценена с точки зрения необходимости. С этим весом необходимо преодолевать марафонские расстояния, притом не просто бежать, высоко поднимая колени, а быть одновременно носильщиком, да еще охотником и потенциальной жертвой.

Вперед. Бросок. Привал. Бросок…

Засады, снайпера, мины, растяжки – всего этого вдоволь на вражеской территории. И ты для каждого встречного – враг. Ничего. Двум смертям не бывать…

Темнота – союзник… Впереди – неизвестность. Каждый шаг может быть шагом в пропасть. Разведывательно-диверсионная группа в глубокой заброске.

Важно попасть в ритм. Два вдоха через нос, выдох через рот. Ритм. Дыхание. Темп. Не спешить. Не пропустить опасность. Максимум осторожности. Вражеская территория…

В такт шагам у Бизона звучала в голове одна из любимых песен.

А на войне как войне,

А нам труднее всех вдвойне.

Едва мелькнет над сопками рассвет.

Мы не прощаемся ни с кем,

Чужие слезы нам зачем.

Уходим в дождь, уходим в зной, уходим в снег…

Они пробирались по зеленке, подныривая к трассам и населенным пунктам, срисовывая силы противника. Идет поиск!

Батальонная разведка,

Мы без дел скучаем редко.

Что ни день, то снова поиск, снова бой.

И сестричка в медсанбате,

Не печалься, бога ради,

Мы до свадьбы доживем еще с тобой…

Темп. Бросок… Привал… Бросок…

В республике творилась чертовщина. Ночью выстрелы грохотали чаще, чем средь бела дня, и разносились далеко. Постоянно звучали взрывы. Некоторые села горели. На федеральной трассе дымились два расстрелянных гражданских «КамАЗа», около них валялись тела, которые никто не удосужился убрать.

По дорогам республики без видимой системы носились мятые, иногда простреленные «уазики», «Газели», «Жигули», джипы. На них передвигались банды – весело, с гиканьем, улюлюканьем, свистом, знаменами зеленого джихада и флагами незалежной Ичкерии. Борта машин были разрисованы грубо оскаленными мордами волков. Абреки, кажется, вообще не убирали пальцев со спусковых крючков. Они неутомимо палили. В кого-то конкретно – чтобы убить. В кого-то просто так – для удовольствия. В воздух – без какой-либо цели. И все вместе – от избытка энергии. От желания разнести вокруг все, что только можно, и вбить свои мнимые значимость и величие в ткань бытия гвоздями автоматных очередей…

– Хаос, – сделал заключение Ник, глядя из укрытия в ночной бинокль на несущийся в неизвестность под аккомпанемент пальбы автобус и две «Нивы». – И не все гладко у этих чертей идет…

– Да у нохчей каждый полевой командир считает себя главнее всех, – сказал Цыган. – Они никого над собой не выносят… Тайсумов этот сброд еще держал в руках. А Ахмедханову не светит. Не авторитет.

– Удержит, – заверил Ник, разглядывая в бинокль окрестности. – Помощники у него хорошие… Научат…

– Да мы этих помощников забугорных сколько раз самих учили нас уважать…

– Господь даст, снова научим. Ну что, хлопцы. Вперед…

Ник был прав. В республике ситуация была не совсем однозначная. Многие местные жители цепенели в ужасе от перспективы воцарения фундаментального исламского режима. У всех есть оружие. Все могут вести свою личную войну. Но большинство вооруженных вайнахов пока роднит общий старый добрый враг – Россия. Еще есть куча иностранных друзей и немалые средства оттуда же, из-за бугра, которые худо-бедно объединяют стороны – до той поры, пока дело не доходит до дележки.

Кроме того, при всеобщей пальбе и поиске врагов исламской революции под шумок очень удобно сводить старые счеты с враждебными тейпами, убивать застарелых врагов. Что тоже не способствует стабильности и установлению жесткой власти, без которой мятежу не выжить.

Ладно, прочь философию. Группа движется вперед.

У десантников во время движения не раз чесались руки. Они шли вблизи потерявших осторожность бандитов, мимо плохо охраняемых постов. Вырезать пару десятков моджахедов – особого труда это не составляло. Но как раз этого делать нельзя. Главное преимущество диверсанта – скрытность. Никто не знает, где он, откуда может возникнуть. Самое страшное – расшифровка группы. Это означает или ее уничтожение, или срыв выполнения боевой задачи. Поэтому приходилось прятать желания и злость подальше. И так наследили около базы гвардейцев. Хотя те трупы, скорее всего, спишут не на русскую разведгруппу, а на межклановые разборки. Много врагов сейчас у гвардейцев помимо русских…

Группа продвигалась вперед не слишком торопливо. С максимальной осторожностью. Где нужно было переждать несколько часов – пережидали. Где нужно отлежаться – отлеживались. Старались не оставлять следы, выбирая маршрут, – на влажной земле отпечаток ботинка держится несколько суток, на траве его практически нет. Тени не оставляют следов. Тени бесплотны. И безжалостны…