Ты должен уйти - Лорин Батлер

— И его обаяние тоже? — резко произнес Дэйв.

Глаза Алекс расширились от удивления: в тоне Дэйва прозвучала неприкрытая ревность. Дэйв ревновал ее к мужчине, который всего лишь взглянул на нее? Ее передернуло от этой догадки.

— Ты именно поэтому поцеловал меня? — спросила она.

— Он смотрел на тебя, как на новое соблазнительное блюдо в этом чертовом меню, — процедил он сквозь зубы. — Я хотел, чтобы у него не было сомнений насчет того, кому ты принадлежишь.

Принадлежу? Она принадлежит Дэйву, но Дэйв, очевидно, не принадлежит ей, раз в его жизни существует Линда.

— Кто-нибудь в этом другом мире, в котором ты вращаешься, знает обо мне и о детях? — с горечью спросила она.

— Моя личная жизнь их не касается, — заявил Дэйв. — Я общаюсь с ними исключительно ради дела. Может, мы оставим эту тему? — добавил он резко. — Конечно, если ты предпочитаешь общество Зака Колэма моей компании, я могу позвать его обратно, чтобы доставить вам обоим удовольствие!

О боже, он действительно ревнует! Эта мысль подняла увядшее самомнение Алекс на недосягаемую высоту.

— Ну, по крайней мере он не обрывает свою подругу каждый раз, как только та открывает рот, — с иронией заметила она, наблюдая с растущим чувством триумфа за выражением его лица.

Тем временем им подали первую перемену, что оказалось очень кстати. Лучше уж заниматься едой, чем сидеть и упрекать друг друга на глазах у всех. Дэйв заказал для нее легкий лососевый мусс, от которого у Алекс потекли слюнки, хотя всего лишь несколько минут назад она была уверена, что не сможет проглотить ни кусочка. Она съела мусс уже наполовину, когда Дэйв неожиданно перегнулся через стол и нежно коснулся ее руки.

— Алекс, — негромко сказал он, ловя ее настороженный взгляд. — Давай, наконец, попытаемся сделать этот вечер приятным для нас, — взмолился он. — Я не хочу препираться с тобой. Я хочу…

— Дэйв! Как приятно тебя видеть!

От этого нового вмешательства в их разговор его лицо помрачнело. Алекс тоже почувствовала раздражение. Она как раз позволила себе редкое удовольствие — погрузиться в дымчатую глубину глаз мужа.

На этот раз он лишь слегка приподнялся, чтобы поприветствовать пару средних лет, которая остановилась у их столика. Он не стал представлять им Алекс, а ограничился тем минимумом слов, которых требовали правила приличия, быстро вынудив подошедших продолжить свой путь.

— Теперь ты понимаешь, почему я не люблю приводить тебя в места, подобные этому, — сказал он с недовольной гримасой. — Нас будут прерывать весь вечер.

— А что в этом плохого? — возразила Алекс, увидев в его раздражении нежелание представлять знакомым ее как свою жену.

— Потому что, когда я иду с тобой куда-то, то хочу, чтобы ты принадлежала только мне! — сказал он и опять взглянул на нее тем дымчатым затаенно-страстным и одновременно собственническим взглядом, от которого внутри у Алекс все перевернулось.

Дэйв оказался прав. Во время ужина к ним подходили еще по крайней мере три раза. В конце концов Дэйв со вздохом дотронулся до ее руки и, поднимаясь, потянул ее за собой.

— Пойдем, потанцуем, — предложил он. — По крайней мере во время танца нас не будут прерывать.

Держа ее за руку, он направился сквозь ряды столиков к закрытым дверям, которые распахнулись, как только он коснулся их свободной рукой. Здесь было темнее. Алекс едва могла разглядеть в полумраке противоположный конец зала, где был свой бар и небольшая сцена, на которой располагались музыканты, играющие легкий медленный танец.

Дэйв провел ее на площадку для танцев и развернул лицом к себе. Алекс внезапно охватило странное чувство, как будто перед ней был не Дэйв, а чужой, незнакомый мужчина. Этот высокий, красивый незнакомец волновал ее, вызывая в ней обостренное ощущение себя как женщины.

Это Дэйв, яростно стала убеждать себя она, подчиняясь ему в медленном ритме музыки, мужчина, за которым она уже семь лет замужем. Но все же ей пришлось с горечью признать, что этот Дэйв — чужой для нее. И не только потому, что в этом привычном для него мире она была чужестранкой. Они стали чужими давно, продолжая оставаться мужем и женой.

У Алекс вырвался грустный вздох. Должно быть, Дэйв услышал его, потому что нежно накрыл ладонью ее руку, лежавшую на гладком лацкане его смокинга. Его вторая рука, которой он придерживал Алекс за талию, скользнула вверх, под черное болеро, с намерением прижать ее ближе, и замерла, когда пальцы неожиданно коснулись теплой обнаженной спины.

Надев болеро, Алекс совершенно забыла о фасоне нового платья. Собственно говоря, ей было не до того — слишком большого напряжения потребовал от нее этот вечер. Она вспомнила об этом только теперь, почувствовав обжигающее прикосновение руки Дэйва, и закрыла глаза, спасаясь от нахлынувшей волны непрошеных ощущений.

Попытавшись воспротивиться, Алекс повернула голову, чтобы сделать глоток воздуха, не наполненного тем чувственным запахом, который исходил от Дэйва, но он остановил ее и крепко прижал к себе.

— Дежа вю, — прошептал Дэйв, и у Алекс перехватило дыхание, когда она поняла, что он имел в виду.

В тот первый раз, когда они танцевали вместе, на ней была простая короткая блузка, и Дэйв проскользнул под нее рукой. Сейчас на ней было бархатное болеро, гораздо более элегантное и изысканное, но ее реакция на его прикосновение была той же самой.

У Алекс перехватило дыхание, когда кончики пальцев Дэйва стали медленно перемешаться вдоль ее позвоночника.

Я не должна позволять ему делать это, отчаянно убеждала она себя. Но, помимо ее воли, в ответ на его ласку по ее тонкой чувствительной коже пробежали мурашки. Алекс снова закрыла глаза и изогнулась так, что кончики ее сосков коснулись груди Дэйва. Она почувствовала, как напряглось его тело, содрогаясь от желания, и беспомощно вздохнула.

Дэйв наклонил голову, уткнувшись в ее шею.

— Ничего не изменилось ни на йоту, правда? — прошептал он. — Мы все так же действуем друг на друга.

Как он был прав! И с последним вздохом, вырвавшимся из самой глубины ее существа, Алекс сдалась и позволила себе сделать то, к чему толкали ее всколыхнувшиеся чувства. Она потянулась вверх и нежно коснулась губ Дэйва своими губами.

В первый раз за последнее время она сама сделала движение навстречу ему, и он понял это.

— Поедем домой, — сказал он внезапно охрипшим голосом.

— Я…

Она уже была готова согласиться, чувствуя, что не может и не хочет сопротивляться, как вдруг язвительно-насмешливый, до боли знакомый голос прервал ее на полуслове. И от звука этого голоса их хрупкое согласие разбилось на тысячу осколков.

— Ха, да это никак сам Дон Жуан. И со своим новым завоеванием…

Алекс узнала этот голос. Она закрыла глаза и устало опустила голову на одеревеневшее плечо Дэйва.