Барышня - воровка - Светлана Алешина

— Вот куда шишки нужно было класть, а труба для тяги, — пояснил он. — Сейчас раскочегарим, и готов. А вот раньше, у деда моего, например, в деревне, вместо трубы пользовались старым хромовым сапогом в гармошку… Хорошая вещь! Чаек из самовара — самая полезная штука для души и тела. Главное — секрет знать, где воду брать, какие шишки на растопку класть. Самоваров-то таких в городе, поди, и нет. Этот хозяйка где-то в Сибири заказывала. Ему, наверное, лет сто с лишним, тут внизу цифры стоят и клеймо мастера, с «ятями» еще. Раритет, — произнес Иваныч, уважительно похлопывая самовар по крутому начищенному боку.

Соня осторожно взглянула на часы: она безнадежно опаздывала. Если Иван Иванович не прекратит свои разглагольствования, то она получит нагоняй от Анжелики и опоздает на встречу с Михаилом.

— Иван Иванович, а вы не поможете мне в беседке чай накрыть? — предложила она.

Тот дернул себя за пушистый седой ус и с хитрой улыбкой произнес:

— Ой, что-то я совсем заболтался… Мне же машину вымыть нужно, завтра хозяйка с утра по делам в город собралась.

Соня едва сдержала улыбку: хитрость удалась! Иваныча как ветром сдуло из кухни. Через десять минут Соня управилась со всеми делами: на столе в беседке стоял большой медный самовар и фыркал паром, темно-синие фарфоровые чашки были аккуратно расставлены, на большом блюде дымились горячие плюшки, а варенье, печенье и конфеты были разложены по вазочкам.

Первой к столу явилась как всегда недовольная Аврора Сократовна:

— А я-то думаю, почему нас к чаю не зовут! Антонина, между прочим, никогда себе такого нахальства не позволяет, у нее все точно по расписанию.

Дракониха окинула стол внимательным взглядом и, найдя оплошность, с торжеством заявила:

— А почему под чашками синие салфетки? Где мед? Немедленно принеси, я чай без сахара пью.

— Аврора Сократовна, снова вы злобствуете, — заступился за Соню появившийся следом Никита. — Между прочим, много меда есть вредно! От него у пожилых женщин морщины прибавляются и растет второй подбородок.

— Что?! Где это вы здесь видите женщину пожилого возраста! Очки купите, дальтоник несчастный!

— Аврора Сократовна, дальтонизм здесь ни при чем, — поправила Дракониху подошедшая Нина. — Дальтонизм — это заболевание, при котором человек не различает цветов.

— Господи, в этом доме будет в конце концов тихо и спокойно? — с досадой проговорила Анжелика, усаживаясь за стол. — Мне иногда кажется, что вы все решили доконать меня.

— Что, будем чай пить или ссориться? — раздался бодрый приятный мужской голос. Все разом оглянулись, Соня тоже.

— Ну наконец-то хоть один нормальный мужчина, — взвизгнула Диана, выпрыгивая из-за стола. Она едва не сбила молодого человека с ног, повиснув на нем.

Сыщица обратила внимание, как изменилось выражение лица хозяйки. Анжелика едва сдержалась, чтобы не подняться навстречу гостю.

— Добрый вечер, — поприветствовал всех молодой сероглазый брюнет.

— Игорь, здравствуй, — спокойно произнесла Анжелика, хотя спокойствие это было напускным: актрисой она была бездарной. Соня, как профессионал, сразу угадала фальшь.

— Привет бизнесменам, — без особого энтузиазма пробормотал Никита. Он был не рад появлению нового гостя, и это было заметно.

— Здравствуйте, здравствуйте, — произнесли на разные голоса остальные.

На Игоря посыпались вопросы:

— Как там в городе? Что новенького?

В связи с появлением нового лица чаепитие затянулось дольше обычного. Соня каждые пять минут смотрела на часы, понимая, что безнадежно опаздывает на свидание. Она еще могла успеть, если бы убрала посуду позднее. Как назло, после чаепития молодежь осталась в беседке, и Соне пришлось задержаться. Никита предложил отметить такой прекрасный вечер бутылкой шампанского. Кто-то принес карты, и вся компания принялась дружно резаться в «дурака». Только Анжелика сослалась на головную боль и ушла.

Соня почти закончила с хозяйственными заботами, когда во всем доме внезапно вырубился свет. Причем в соседних особняках окна светились как ни в чем не бывало. В ту же секунду раздался ужасный крик. Соне показалось, что он доносится из комнаты Анжелики. Все, толкаясь и мешая друг другу, бросились в дом. Соня оказалась первой у дверей Анжелики.

— Анжелика Сергеевна, вы в порядке? — громко позвала она, боясь, что случилось самое худшее.

Она подняла над головой массивный бронзовый канделябр, прихваченный на случай отражения возможного нападения в гостиной, и вошла в комнату. Софья прислушалась и решила подождать, пока глаза привыкнут к темноте. Через несколько секунд она смогла различить очертания предметов, это предало ей некоторую уверенность, и она шагнула в комнату. Из ванной раздавались какие-то непонятные звуки. Соня сильнее сжала канделябр и распахнула дверь ванной комнаты.

На кафельном полу, прижав колени к груди, в луже воды сидела голая Анжелика. Она тихонечко подвывала и покачивалась.

Соня накинула на нее халат и бросилась поднимать с пола:

— Анжелика, ты в порядке? — шепотом спросила она, забыв о субординации. — Что случилось? У тебя что-нибудь болит? Где болит? — она попыталась поднять хозяйку.

Та оказалась довольно тяжелой. Несколько раз ее безвольное тело выскальзывало из Сониных рук. Неизвестно, сколько бы еще продолжались эти безуспешные попытки, если бы в комнату не ворвались Никита и Игорь. Они перетащили Анжелику в комнату и уложили на кровать.

Игорь встал на колени перед кроватью и принялся растирать ледяные Анжеликины ладони. Никита зачем-то принялся похлопывать ее по щекам. Мужчины мешали друг другу и не давали возможности Соне расспросить хозяйку о случившемся. Она решила «загрузить» чем-нибудь их обоих, чтобы остаться с Анжеликой наедине. Во время всей этой суматохи им не должна была прийти в голову мысль, почему это в доме командует горничная.

— Так, живо в подвал спуститесь, там что-то с пробками. Щиток слева от двери, — приказала Соня Игорю. — В электричестве разбираетесь? — запоздало спросила она.

— Немного, — отозвался тот и вышел из комнаты.

— Никита, на кухне в большом шкафу на второй полке аптечка: большая белая коробка с красным крестом, быстро принесите ее, а я пока осмотрю Анжелику Сергеевну и попробую выяснить, что произошло. Да, никого сюда не впускайте, лишний шум ей только во вред.

Соне нужно было несколько минут тишины. Она дождалась, пока за Никитой закроется дверь, и принялась тормошить Анжелику. Пришлось даже залепить хозяйке парочку неслабых пощечин, чтобы привести в чувство.

Когда на лице ее появилось осмысленное выражение, сыщица спросила:

— Анжелика Сергеевна, что случилось? На вас напали? Здесь был кто-то еще?

— Что-то холодно, — через силу проговорила та, передергивая плечами. — Дайте мне, пожалуйста, плед. Он на спинке кресла.