Право на легенду - Чингиз Абдуллаев

Конечно, пятьсот евро – очень большие деньги. По курсу этобольше шестисот долларов, а на такие деньги в любом ресторане можно плотнопообедать несколько раз. Однако если бы не стоявший рядом директор, ПетрПетрович бросил бы эти деньги в лицо наглому гостю. Разве можно так оскорблятьхудожника? Но директор сделал умоляющее лицо, и Петр Петрович, поблагодаривнаглеца величественным кивком головы, положил деньги на стол с истинно царскимвеличием.

Гости из местных удивленно переглянулись. Они явно невстречали такого шеф-повара. Неужели питаются только в забегаловках? Хотя судяпо золотым часам гостя, что был выше ростом, тот мог себе позволить обеды всамых престижных ресторанах не только Киева, но и Токио, Парижа, Москвы,Лондона. Но он также с недоумением уставился на Петра Петровича. Нет, богатыеиз местных явно не соответствовали общеевропейским стандартам.

– Здесь такие повара, – улыбнулся высокий с золотыми часами,– у наших собственная гордость.

– Подожди, – перебил его грек, говорящий по-русски. – Может,у них порядок здесь такой? Никто нельзя брать чужие деньги?

– Да-да, – закивал директор, – у нас порядок. Извините…

– Тогда все правильно, – кивнул грек. – Извините нас, что мыне поняли.

Наливайко обратил внимание на перстень говорившего. У грекабыли длинные пальцы, холеные руки и большой перстень, блеснувший на безымянномпальце правой руки. Даже не будучи знатоком ювелирного искусства, Петр Петровичсумел оценить приблизительную стоимость этого кольца с большим бриллиантом.Вероятно, равносильно целому состоянию. Грек заметил взгляд шеф-повара,снисходительно улыбнулся.

– Нравится? – спросил он и, не дожидаясь ответа, самответил: – Конечно, нравится. Это тоже делал настоящий художник, как вы.

На нем был дорогой костюм. Он взял купюру в пятьсот евро,достал бумажник, вложил в него деньги. Затем проговорил:

– Наверное, вы правы. Платить нужно, когда ужин закончен.Тогда надо заплатить за вашу превосходную работу, за еду, за вино и чаевые. Явсе правильно сказал?

– Это не мне, – отозвался Петр Петрович, – это официанту.Спасибо за ваши слова.

– Извините нас, – еще раз вежливо произнес грек. И неожиданно,расстегнув свои часы, протянул их шеф-повару. – Простите меня, что предложилвам деньги. Возьмите мои часы. Это как подарок. Такой подарок вы можете взять?

Наливайко победно глянул на директора. Подарок он мог взять.Тем более что золотые часы были известной швейцарской марки «Патек Филипп» истоили несколько тысяч долларов.

– Благодарю вас, – с достоинством сказал Наливайко, забираяподарок.

– Спасибо, – рассмеялся грек.

Выходя из кабинета, Петр Петрович и директор услышали, какодин из местных неодобрительно его пожурил:

– Не нужно их так баловать.

– Ничего, – громко хохотнул грек, – зато он запомнит такихгостей на всю оставшуюся жизнь.

Наливайко нахмурился. Даже грозно развернулся, чтобынемедленно вернуть часы людям, так неуважительно о нем говорящим, но директорвцепился в него двумя руками.

– Не нужно так нервно реагировать, – испуганно попросил он.– Это опасные люди, не стоит их нервировать.

– А вам незачем звать меня на такие посиделки, – тяжелоответил Петр Петрович. – Я специалист, а не лакей.

Он повернулся и пошел к себе на кухню. Часы убрал внебольшой ящик, находящийся в его шкафу, где он хранил всякую мелочь, анеприятный осадок от этой встречи ощущал еще минут тридцать или сорок – вовсяком случае, до тех пор, пока все они не услышали выстрелы. Затем началиськрики, шум. Наливайко насторожился. Иногда в ресторане дрались и ругались, ноэто было исключением из правил, очень большим исключением.

Слава богу, прошли времена пьяных загулов начала девяностых,когда в ресторанах появлялись гости с пачками долларов в карманах. Тогдастрельба раздавалась так часто, что на нее перестали обращать внимание. Сгодами бывшие «качки» и бритоголовые парни в спортивных костюмах пересталипоявляться в дорогих ресторанах, их места заняли совсем другие люди в дорогихкостюмах, которые не швыряют деньги, не носят с собой пистолетов и не выясняютотношения столь непонятным образом.

Петр Петрович собрался пройти в общий зал, чтобы выяснить,что там происходит. Он уже давно ничего и никого не боялся. Но в этот момент накухне появилось сразу двое незнакомцев с оружием в руках. Одна посудомойщицагромко закричала, кто-то из поваров упал на пол. Двое неизвестных пробежали квыходу, опрокидывая по пути сковородки и кастрюли. Громко чертыхаясь, необращая ни на кого внимания, они стремились выскочить на улицу через запаснойвыход. Наливайко сразу подумал, что эти люди хорошо подготовились, ведь об этомвыходе, открытом на улицу совсем недавно, не знали еще даже многие сотрудникиресторана.

Глядя на пробегающих мимо людей, Петр Петрович обратилвнимание на левое плечо одного из них – на нем расплывалось большое красноепятно. И несколько капель крови потом осталось на полу. Этот раненый едва неврезался в большую кастрюлю и, огибая ее, упал на пол, поскользнувшись наповороте. Напарник поднял его за руку, и они побежали дальше, оставив за собойнесколько перевернутых сковородок и целую груду битой посуды.

Когда они исчезли, Наливайко прошел в банкетный зал. Тамсидели перепуганные люди, но никаких убитых не было. Такая же картина оказаласьи в общем зале, только здесь некоторые спрятались под столами. Охранник ишвейцар ресторана не решились даже вмешаться. Наливайко, не понимая, где жевсе-таки стреляли, повернул в коридор и увидел там толпившихся работниковресторана. Он подошел поближе. У дверей кабинета, где они недавно были сдиректором, стояли люди. Петр Петрович, протиснувшись между ними, прошел вкабинет. И остановился пораженный. Увиденное им зрелище было ужасным. Всечетверо гостей лежали в лужах крови. Очевидно, убийцы ворвались к нимнеожиданно, лишь один из сидящих в кабинете, тот самый грек в хорошо сшитомкостюме, видимо, успел один раз выстрелить.

Всех четверых гостей расстреляли на месте. Вокруг них бегалилюди, кричали официантки. Многие заглядывали в дверь, не решаясь войти.

Петр Петрович философски подумал, что все так и должно былослучиться, гости ему сразу не понравились. Он заметил, как блеснуло кольцо наруке одного из убитых. Но Петр Петрович был достаточно умным человеком. Онпонимал, что людей просто так в ресторанах не убивают, когда они обедают. Аесли забрать это кольцо, то можно нажить себе кучу неприятностей и оченьвлиятельных врагов. Поэтому Наливайко даже больше не посмотрел на это кольцо.Но он вспомнил, откуда убитый доставал деньги. Пиджак валялся на полу, абумажник отлетел в сторону и лежал почти под батареей.

Вокруг продолжали кричать люди, убитые лежали в разныхпозах, и ему показалось, что он смотрит фильм о гангстерских разборках вАмерике. Петр Петрович еще раз глянул на бумажник и, гордо подняв голову, вышелиз кабинета. В конце концов, этот человек его оскорбил. И он должен былзаплатить за роскошный ужин и за мастерство Петра Петровича. Именно поэтомуНаливайко подумал о часах, которые остались ему на память от убитого грека.