Шестое чувство - Кара Уилсон

свежи, как в тот день, когда они были нанесены.

И вдруг на Шерил навалилась страшная усталость.

Немного погодя она покинула палату, чтобы позвонить Леоноре, а когда вернулась, Сидни настоял на том, что вызовет шофера и отправит ее домой, отдыхать. Сил спорить с ним у Шерил не осталось.

7

Уже стемнело, когда Шерил проснулась и ощутила, что несколько часов глухого, без сновидений сна восстановили ее силы.

Ничего удивительного, что переживания по поводу операции сына плюс кошмарные воспоминания истощили все мои силы, думала она, стоя под ободряюще холодным душем. Но жестокость памяти хоть как-то помогла ей справиться с ужасной мыслью, что она все еще любит Сидни.

Выключив воду, Шерил скользнула в махровый халат, и губ ее коснулась улыбка. Сидди — ее жизнь, ее радость — прекрасно перенес операцию, а все остальное не имеет значения.

Она туго завязала пояс и босиком отправилась вниз. Войдя в кухню, она взяла чайник и собралась уже наполнить его водой, как ее окликнул Сидни.

— А я и не слышала, как ты пришел, — отозвалась Шерил. — Собралась вот приготовить себе кофе. Ты будешь?

— К черту кофе! — ответил он, улыбаясь до ушей. — Сегодня мы пьем шампанское.

— Шампанское? — Шерил посмотрела на него и удивилась. Такого выражения она никогда раньше на его лице не видела. — Сидни, а ты уверен, что уже не пьян?

Он рассмеялся.

— Поразительно, но я и правда будто пьяный, хотя не пил ни капли, уверяю тебя. Наверное, потому, что наш сын только что меня поразил… просто поразил!

— Чем?

— Подожди минутку.

Сидни исчез. Шерил опустилась на стул, обхватив себя руками и гадая, что еще могло случиться.

— А вот и я! — воскликнул Сидни, вернувшись с бутылкой шампанского, которую сразу сунул в морозильник. — Вероятно, не лучший способ охлаждения столь тонкого и капризного напитка, но…

— Ох, Сидни! Да скажи, наконец, что ты имел виду, заговорив о Сидди?! Ради всего святого, что случилось?!

Он виновато улыбнулся.

— Извини, я напугал тебя! Витаю в облаках и никак не могу спуститься на землю. Не мешало бы мне принять холодный душ. — Он схватил Шерил за руку и, не замечая ее протестующих возгласов, потащил по лестнице в свою комнату. — Ты тут сиди, — распорядился он, легонько толкнув ее на кровать и на ходу стягивая с себя рубашку. — А я буду принимать душ и рассказывать тебе, какое чудо наш Сидди.

Шерил и глазом не успела моргнуть, как Сидни исчез в ванной, оставив дверь открытой, и уже оттуда, перекрывая шум текущей воды, кричал:

— Сразу же, едва очнувшись от анестезии, он был как огурчик и потребовал показать его грыжу!

Шерил попыталась успокоиться, не дать захлестнуть себя жаркой волне чувств. Сидни Спенсер в роли восторженного папаши! Никогда, даже в самых безумных мечтах, не могла она вообразить такое.

— Я назначил ему антибиотики, потому что у него немного поднялась температура и…

— Температура? — Шерил даже задохнулась от волнения.

— Да это обычное дело, уверяю тебя, — успокоил ее Сидни. — Волноваться не о чем. Малыш довольно спокойно отнесся к тому, что вечером ему придется перенести еще один укол. — Он выглянул из ванной и улыбнулся, и эта улыбка успокоила Шерил лучше всяких слов. — Ну ничего, зато завтра можно будет ограничиться таблетками.

Сидни вышел из ванной — в черном халате, с влажными еще волосами — и остановился, перехватив взгляд Шерил, сидевшей на краю огромной кровати.

— Должно быть, я кажусь тебе идиотом, несущим чушь, но что делать, такова уж моя реакция… — проворчал он.

Необузданно радостное настроение, не отпускавшее его с момента появления в доме, незаметно пошло на убыль, уступая место другим ощущениям.

Шерил встала, чувствуя себя так, будто ее ударили в живот. Этот ликующий папаша, так бездумно затащивший ее в свою спальню, кроме того мужчина, который может, к собственному стыду и ужасу, вдруг возжелать ее…

— Я подожду тебя внизу, — сказала она, с удовольствием отметив, что ее равнодушный тон задел Сидни.

Но как это возможно, потрясенно спросила она себя, что в сердце прекрасно уживаются любовь и ненависть к одному человеку?

— Итак, ты не отрицаешь, что я болтливый идиот?

— Сидни, я…

— Пожалуйста, позволь мне объясниться.

— Нет, ты ничего не должен объяснять…

— Как можешь ты так говорить, понятия не имея, о чем я собираюсь тебе сказать? — раздраженно спросил он.

— А если я имею об этом понятие? — сдавленно проговорила она и вдруг взорвалась: — Мать Сидди и Шерил Джонс — это не два отдельных человека, что бы ты там об этом ни думал!

Вид у Сидни был недоуменный.

— Но у тебя гораздо больше практики и опыта…

Теперь настал черед Шерил взглянуть на него с недоумением. Она не понимала, что он хотел этим сказать.

— Да, наверное, будет лучше, если ты объяснишься.

— Спасибо, — бросил он и напрямик заявил: — Мой отец умер от перитонита, развившегося в результате ущемления грыжи.

— Ох, Сидни! — прохрипела Шерил, ошеломленно осев на кровать.

— Сказав тебе, что он умер, я не счел нужным сообщать причину его смерти. Но когда узнал, что Сидди мой сын… Сам не пойму… Любой дурак, знающий о медицине лишь понаслышке, увидит, что между случаем моего отца и случаем Сидди нет ничего общего. Словом, медик-то я опытный, а вот искусством отцовства еще не успел овладеть, и страхи родителя подчас пересиливали весь мой врачебный опыт. Раньше я просто не поверил бы, что такое возможно.

— Ну что тут скажешь… — посочувствовала Шерил.

— Да нечего говорить. — Он смущенно улыбнулся и дотронулся до ее руки. — Пойдем-ка лучше посмотрим, как пережило наше драгоценное шампанское мои варварские методы охлаждения.

В кухне, глядя, как Сидни вытаскивает из морозильной камеры бутылку шампанского, Шерил спросила:

— Скажи, а Сидди действительно было так больно, что он с легкостью согласился на укол?

— Ну, не с такой уж легкостью. Он даже пытался шантажировать меня, — посмеиваясь, сказал Сидни. — Вероятно, нам понадобятся бокалы. Так что придется тебе сходить за ними в столовую.

Шерил послушно отправилась в столовую и, возвратившись с двумя высокими хрустальными бокалами, поинтересовалась:

— И чем же он тебя шантажировал?

— Сказал, что пожалуется на меня мамочке, и она ужасно на меня рассердится.

Сидни, сняв с горлышка бутылки фольгу, шутливо нацелил его в Шерил.

— Не смей этого делать! — вскрикнула она, отскакивая.

— Но я сказал, что его мамочка скорее рассердится, если я не сделаю нужный укол. Ему пришлось смириться.

Сидни откупорил бутылку, и фонтан шампанского заставил Шерил вновь отскочить.

— Ты так выльешь треть содержимого, — рассмеялась