Запретная земля - Кейт Форсит

— А я Финн.

— И как тебя называют? Финн пожала плечами.

— Просто Финн, — ответила она через некоторое время, от души пожалев, что не может сказать «Финн Кошка», как ей бы хотелось.

— Меня обычно называют Маделин Быстрая, — гордо сообщила банприоннса.

— Маделин Бешеная! — дерзко перебил ее мальчишка, сидевший с другой стороны костра.

— Не обращай на него внимания, — презрительно сказала Маделин. — Он совсем малявка. Это мой брат Айкен, но мы обычно зовем его «малыш».

— Это ненадолго, — с улыбкой вставила ее мать, погладив свой большой живот. — Скоро у нас будет новый малыш.

Судя по виду Маделин, эта перспектива не слишком ее радовала. Она ковыряла носком своего башмака землю.

— Выпьешь плясика? — спросила ее мать, снимая с огня небольшой серебряный котелок. Внутри что-то бурно кипело, и крышка со звоном подпрыгивала, выпуская клубы ароматного пара.

— Чего?

— Плясика. Его делают из ягод куста козопляс. Куда полезнее начинать выходной с него, чем с виски.

— Я попробую, — сказала любопытная как всегда Финн и взяла кружку с горячим горьковатым отваром, в который добавили капельку кобыльего молока. Сначала необычный вкус заставил ее скривиться, но после нескольких глотков уже не вызывал такой реакции. По всему телу разлилось приятное тепло, и она почувствовала прилив энергии.

— От него хочется плясать, — сказала Маделин. — Вот почему мы зовем его плясиком. Говорят, один пастух заметил, что его козы скачут и приплясывают после того, как наедятся этих ягод. Поэтому и куст назвали козоплясом.

Финн выпила еще одну кружку, и вскоре ее охватило такое возбуждение, что ей было не усидеть на месте. Они с Маделин поднялись и пошли по бурлящему жизнью лагерю, болтая друг с другом. Финн обнаружила, что может не слишком многое рассказать о жизни циркачей, поскольку провела с ними всего несколько недель, поэтому она старательно обходила эту тему стороной, закидывая Маделин вопросами о жизни в степях. Та представила ее двум огромным серым собакам, тащившим фургон Мак-Ахерна. Хотя при виде их Гоблин зашипела и вцепилась когтями в плечо Финн, эти большие создания даже не зарычали на крошечную кошку. Называемые цимбарами собаки славились своим миролюбием, преданностью хозяевам и силой, рассказала Маделин и приподняла губу одной из них, глубоко засунув кисть в устрашающих размеров пасть. Собака лишь засопела и обмусолила ее, так что девушке пришлось вытереть руку о штаны.

День прошел за едой, питьем, пением и разговорами. Джей с Морреллом играли на скрипках, Бран дул в маленькую флейту, а Нина стучала в бубен и пела вместе с Дайдом, игравшим на гитаре. Бальфур показал несколько захватывающих трюков с веревкой, которым Финн решила непременно научиться, а потом многие всадники пустились в пляс вокруг костра. Поскольку их женщины носили штаны, как и мужчины, джиги и рилы смотрелись довольно необычно для Финн, привыкшей к развевающимся юбкам. Но они плясали с таким воодушевлением, что это с лихвой компенсировало недостаток изящества.

Когда все слишком запыхались, чтобы продолжать танцы, то уселись слушать Эшлина, который торжественно сыграл на своих волынках ламент. Его так хвалили, что он покраснел до корней волос, засмущался и больше играть не стал. Потом Энит спела под аккомпанемент одних лишь жаворонков, порхающих высоко в небе. У Финн по коже забегали мурашки, и она смотрела, как старая женщина держит завороженных слушателей во власти своего волшебного голоса.

Солнце уже начало клониться к горизонту, и вокруг лагеря развели костры, на которых готовился ужин. Хворост в этих степях был большой редкостью, поэтому огонь подкармливали сушеным конским навозом, отчего дым становился очень едким. Толпа зрителей, смотревших представление циркачей, поредела — ребятишек позвали домой помогать по хозяйству, а всадники ушли кормить и поить коней.

У костра циркачей остался лишь Мак-Ахерн с семьей, которых Энит пригласила разделить с ними ужин. Во время общего веселья Дональд отправился на охоту с верным луком и теперь притащил связку кроликов. Он ловко освежевал их и нанизал на длинные железные шампуры, которые повесил над огнем. Бран чистил картошку и морковку, а Финн чинно помогала ему.

Пока молодежь готовила ужин, Моррелл и Энит сидели у огня, вполголоса беседуя с Мак-Ахерном и его женой. Финн, чистившая картошку, старалась не пропустить ни единого слова и поняла, что они говорят о положении дел в Эйлианане. Мак-Ахерн был чрезвычайно заинтересован всем, что делал молодой Ри, и задавал множество вопросов, на которые Энит старалась ответить как можно полнее.

Вскоре Финн стало ясно, что Лахлан и Изолт пришлось заплатить высокую цену за победу в Яркой Войне. Лордам и купцам было сделано множество уступок, и теперь Ри приходилось выполнять данные обещания. Войска Лахлана были сильно обескровлены войной, и, несмотря на подписание Пакта о Мире, в стране до сих пор возникало немало очагов волнений. В некоторых деревнях все еще скрывались искатели Оула, леса кишели разбойниками, а моря — пиратами.

Однако, хотя медленно и постепенно, но в стране восстанавливался порядок. Оживилась торговля, несмотря на все опасности, подкарауливавшие мореплавателей в морях. После многих лет запущенности все дороги заново отремонтировали, и торговые караваны опять путешествовали из нагорий в низменные районы и из страны в страну. В крупных городах снова набирала силу промышленность, а пастбища были засеяны свежей травой. Из всех стран, поклявшихся соблюдать Пакт о Мире, один Шантан страдал от беспорядков и голода, но Энит заверила Мак-Ахерна, что Ри принимает меры, чтобы помочь шантанцам.

— А что Тирсолер? — спросил прионнса. — Я слышал, что Серые Плащи с большим трудом отвоевали несколько лиг земли.

— О, нет никакого сомнения в том, что завоевание Тирсолера обойдется Ри очень недешево, но в конце концов он возьмет верх.

Что-то, прозвучавшее в голосе Моррелла, заставило Финн с любопытством взглянуть на него. Его улыбка была столь же веселой, как и обычно, но Финн заметила, что Дайд, разрезавший прожарившихся кроликов на куски, слегка нахмурился.

Потом Мак-Ахерн спросил, что нового слышно об Изабо Рыжей, сестре-близнеце Банри Изолт. Он познакомился с рыжеволосой ученицей ведьмы еще в те дни, когда правила Майя Колдунья, до того, как Изабо узнала, что она банприоннса и прямой потомок Фудхэгена Рыжего, одного из участников Первого Шабаша Ведьм. Изабо остановила его свиту в лесу, чтобы вернуть ему Седло Ахерна, священную семейную реликвию клана Мак-Ахернов, снискав тем вечную благодарность и дружбу прионнсы.

— Ну, об этом нужно спрашивать не меня, — с ухмылкой отозвался Моррелл. — Я бы на вашем месте спросил об этой девушке у Дайда.

— Последнее, что я о ней слышал, это что она живет в Тирлетане, — коротко ответил Дайд. — Она проводит половину времени с матерью и отцом в Башнях Роз и Шипов, а вторую половину — с племенем рогатых волшебных существ, которые вырастили Банри.

— Ах, да, я же встречал одного из них на подписании Пакта о Мире несколько лет назад. Очень угрюмый человек, и лицо у него все в шрамах.