Искушение для Кати - Харли Напьер

Все потому, что голова была занята мыслями о ней! Нет, чтобы сосредоточиться на противнике и выбросить всё из башки, вместо этого он словно на повторе прокручивал в голове ее слова, вспоминал глаза наполненные страхом, не за него, за чёртова Самойлова! Эти два жука обвели его вокруг пальца, как дурака, как мальчишку. Ведь знал, что не нужно расслабляться, что ни к чему хорошему их "дружба" не приведет. Сам виноват. 

А Катя? Она хочет верить им, слушает и слышит только их. Как спасти того, кто не хочет быть спасённым? Он потерял ее, а может... Она никогда и не была его? Сколько раз он замечал, как она смотрит на Глеба, как многое позволяет Егору. Списывал на то, что они с детства вместе, и возможно, это он сам себя накручивает. Только в клубе осознал, что нет... Не накручивает, они хотели его женщину, опутывали ее, как пауки своей паутиной, и она была совсем не против. Браслет этот подарили, будто в насмешку ему. Чтобы лишний раз подчеркнуть, что она принадлежит им. Чтобы не забывала об этом. 

Противно было понимать, что хоть она и выбрала его, но мыслями и душой, всегда была с ними. Он видел грусть в глубине ее глаз, рассеянность и печаль. Но с упорством осла продолжал надеяться, что всё пройдёт. Ее отпустит. Не отпустило. 

С Америкой этой. Отъезд был бы прекрасной возможность забрать ее навсегда. Показать ей другую жизнь, вдали от них. Только эти и тут влезли и всё испортили. Если бы она выслушала, если бы поехала тогда с ним, Он бы боролся. Бился за нее. А так... Кому это нужно? Ей, точно не надо.  

Всё же решил, закрыл на замок, а все равно, не отпускает. В голове, назойливой мухой жужжат мысли о ней. Не дают покоя. Его Катя, его девочка... Как тяжело представлять Самойлова или Малиновского рядом с ней ... Твари... Эти измены, да он думать ни о ком кроме нее не мог, на черта ему сдались другие женщины, если Катя в его глазах лучшая.  

Орлов уже дал согласие на переезд, контракт готовят. Пара недель, и  он сможет уехать подальше и забыть. Ну, или хотя бы лишится возможности искать встречи с ней. Пускай она наступит на эти грабли, пускай сполна насладится дружбой. Но без него. Не на его глазах... 

*** 

Говорят - время лечит. Скорее оно притупляет чувства. Если раньше ты ярко реагировал на воспоминания или упоминания о человеке, то постепенно начинаешь переосмысливать и спокойнее относиться к своему прошлому.  

Первое время я не находила себе покоя, для меня оказалось очень важным и серьезным, что Антон был моим первым мужчиной. Друзья всячески поддерживали, не давили и давали прийти в себя. Глеб и Егор старались проводить больше свободных дней со мной, не притягивая в нашу компанию посторонних. Всё стало, как прежде. Только втроём, только позитив. С ними я отдыхала душой. И страшилась опять оказаться в том положении, в котором была раньше. Куча женщин, Облизон и я где-то на заднем плане... 

Первый курс был окончен, впереди каникулы и жаркое лето с кучей совместных планов. Сегодня мы отправлялись на концерт известного исполнителя, билеты на который купили аж за полгода до его приезда. Выходя из подъезда Самойлова, мы весело переговаривались, я ещё и напевала самый известный хит нашего кумира. 

– Глеб! - нерешительный голос Лизы, заставил нас остановиться. Она стояла неподалеку, теребила в руках ремень от брендовой сумочки и выглядела очень взволнованной. 

– Подождите меня в машине, - бросил нахмурившийся друг и отдал ключи Егору. Мы с Малиновским не сговариваясь, покинули парочку. 

Уже в машине, я прилипла к тонированному окну и с любопытством наблюдала за Самойловым и его пассией.Слышать о чем они говорят не могла, но вот эмоции улавливала хорошо.  

Девушка что-то сбивчиво говорила брюнету, прятала глаза и пыталась взять его за руку. Он среагировал быстрее, отвёл свою конечность в сторону, и достаточно резко, что-то ей ответил. На глазах Облизы блеснули слезы, она опять заговорила. Её лицо было печальным, губы дрожали. Мне стало жаль девушку, где-то в душе, я понимала ее чувства. 

– Они поругались? - спросила у блондина, который не проявлял интереса к драме за окном. Егор просто погрузился в свой смартфон, а мне вдруг стало стыдно, что я не спрашивала у самого Глеба, как у него дела, и что на личном фронте. 

– Да, - коротко ответил Егор, - Не обращай внимания. Они в последнее время постоянно на ножах. Нервы мотает ему.  

– Почему? - удивилась. За окном девушка уже не сдерживала слёз, обняла себя руками и просто слушала Самойлова, который явно, не щадя ее чувств, бил словами. Лицо холодное, непроницаемое. Друг зол. 

– Не знаю. Глебыч не рассказывает. Но, вроде как, он расстался с ней, а она прохода не даёт, - равнодушно пожал плечами Малиновский. 

– Расстался? - не поверила своим ушам, - Странно. Они так давно вместе... 

– Разлюбил, а может и не любил никогда. Чего задумалась? Брось, они сами разберутся, - повернувшись ко мне, подмигнул Егор и улыбнулся. 

– Ну да, конечно, - кивнула в ответ. Разговор пришлось заканчивать, так как брюнет подходил к машине. 

– Все норм? - спросил Малиновский, когда тот сел за руль, нервно хлопнув дверью. 

– Да, - брюнет явно соврал, больше не проронив ни слова, завел машину, включил музыку и с юзом тронулся с места. 

Меня долго не отпускал их эмоциональный диалог с Лизой. Хотелось допросить друга, но лезть к нему сейчас было не тактично и я решив отложить разговор на потом. 

Вечер прошёл замечательно, я получила бурю положительных впечатлений. Это было невероятно, целый стадион подпевал вокалисту, басы вибрировали по телу, меня окутывало эйфорией и счастьем, мурашки бегали по телу, и в душе стало так легко и так радостно… Всё таки музыка, это настоящая магия, она способна творить чудеса.  

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

*** 

– Да, - сонно ответила на звонок,  пытаясь подавить зевок. 

– Привет, Катюш, - бордо поздоровался друг, - У нас ЧП.  

– Что случилось? - резко села на кровати, сон, как рукой сняло. 

– Лизка совсем доконала Глебыча. Нужна наша помощь. Давай развеем его сегодня? - Малиновского буквально распирало от хорошего настроения. 

– Конечно, - сразу же согласилась, планируя выведать подробности при встречи.