Случайная беременность - Елена Сотникова

А сегодня я планировала закончить. Если де Пейрак решил снова подловить меня на очередной невыполнимой миссии, то вынуждена буду его разочаровать. Подробный анализ был уже у меня на руках, и сегодня я готова отчитаться. Срок он мне давал до конца недели.

Мобильный тихонько завибрировал в сумочке. Оглянулась, понимая, что снова заработалась и на улице почти стемнело. Значит, завтра. С утра.

– Да, Жень? – ответила на звонок.

– Ксюх, ты там живая? Домой вообще не собираешься? – раздался в трубке голос подруги на фоне громко орущей музыки.

– А ты меня потеряла?

– Забыла? Сегодня днюха у Вадима, и ты, между прочим, приглашена!

– Блин! Вылетело из головы! Совсем! – хлопнула себя по лбу.

– Вот-вот, со своей работой от друзей открестилась, – наигранно-обиженным тоном отозвалась подруга.

– Так ты мне эту работу и подогнала!

– Я-я! Поэтому и слежу, чтобы не увлекалась чересчур. Тем более у босса сегодня годовщина смерти жены. Его и самого, наверное, нету?

– Нет, на месте. С утра, как обычно.

– Вали, в общем. Он и не заметит даже, поверь!

– С чего ты решила? – недоверчиво покосилась я на дверь де Пейрака. – Он ничем не выдал себя. Вел как обычно. Работал целый день.

Я привыкла к тому, что домой уходила либо с ним, либо после него. Идти отпрашиваться раньше было не комильфо, да и незачем. Я все равно доделывала мелкие задания в такие часы, когда суета спадала.

– Ну, мне кажется, любой нормальный человек в день смерти любимой жены будет скорбеть. И поминать. Хотя бы вечером. Пусть и на работе. Не ходи к нему, Ксюх. Вот от чистого сердца советую: не надо. Не тревожь человека. Поезжай сразу к нам.

– Не знаю даже, Жек, – выдохнула я, задумавшись.

– А я знаю. Вика рассказывала нам. Они в аварию попали с женой. Он выжил, а она – нет. За рулем был Дмитрисевич, и, говорят, он долгое время жутко себя винил. Переживал тяжело. Так что ты подумай сама: не до тебя ему сейчас. Вот точно говорю! – перекрикивая музыку, в трубку прокричала Женя.

– Я не по форме одета, – попыталась в очередной раз найти причину.

– А вот не-е-ет, не надо! Я знала, что так будет! Поэтому в твоем шкафчике лежат платье и босоножки. Зря, что ли, покупали? Вот и твой первый выход в свет!

– Ты смеешься?

– Проверь!

Я даже проверять не стала. Поверила на слово. Женя вполне была способна и не на такие шалости.

– Но как?

– Старые связи, подруга! Или ты забыла, кто работал на этом месте до тебя и знает каждый закоулок? – захихикала Женя в трубку.

– Ладно. Постараюсь, – вздохнула, поняв, что обложили меня со всех сторон и отвертеться не получится.

Перевела взгляд на дверь де Пейрака и добавила:

– Сейчас с мелочовкой закруглюсь и тогда к вам.

– Договорились! Ждем! – причмокнула она на том конце и отключилась.

Я еще посидела в раздумьях какое-то время, взвешивая все за и против, пытаясь найти компромисс.

Вообще, сегодня суббота. У меня выходной как бы. Но я, как ответственный работник, просиживала на работе допоздна даже в такие дни.

Неужели де Пейрак правда будет придираться, если один раз я уйду раньше него?

Выключила компьютер, привела в порядок рабочее место и направилась к нашей кухоньке. В заветном личном ящике лежало мое черное платье и замшевые босоножки на высоком каблуке. По мне, так очень вульгарные, но Женя настояла взять именно их, потому что – барабанная дробь – платье слишком скромное и в облике в целом должна быть искушающая изюминка!

То есть длина, едва прикрывающая попу, материал, обтягивающий как вторая кожа, – это не вызывающе. Это вполне прилично!

Ладно, чай не к бабушке в гости собираюсь, чтобы не к месту прикид был. Клуб все-таки! Туда по-другому не получится.

Переоделась наспех в туалете, подправила макияж, распустила волосы, собранные на "бублик" в тугой пучок. Красивые объемные волны рассыпались по плечам.

Тряхнула головой, довольная своим образом. Отошла от зеркала на несколько шагов, чтобы полюбоваться.

И правда другая. Не я совсем. Давно забытое чувство гордости за свою фигуру, за стройные ноги, за привлекательное лицо прокатилось в груди. Я и забыла, когда в последний раз наряжалась так.

Хотя нет, помню. Еще в браке. И такое лучше не вспоминать... Не сегодня, так точно.

Отогнала неприятные воспоминания и направилась к двери.

Осталось забрать дамскую сумочку и можно смело валить на праздник.

Но, подходя к своему столу, услышала резкий звук и звон бьющегося стекла в кабинете де Пейрака. Отборный мат.

Засада!

И как теперь уходить? А если он позовет, а меня нет на месте?

У него сегодня день скорби. Ему плохо. Может, компания нужна? Поговорить, высказаться? Чтобы кто-то со стороны выслушал, разделил боль и горечь от потери? Просто посочувствовал? Слышно же, как ему плохо.

И наверняка одиноко.

Чисто по-человечески жаль его. Но нужна ли ему сейчас моя поддержка? Мужчины часто ненавидят, когда их жалеют, считают это чуть ли не оскорблением.

Вот как быть?

Постояла у двери, потопталась в нерешительности. А потом вспомнила, в каком я сейчас виде, и поняла, что нет-нет-нет. Бежать надо, пока он меня не застукал. Как там было? Прощаю на первый раз?

Даже представить боюсь, как он воспримет мой нынешний вид. Еще решит, что я его соблазняю. Или хуже того – совращаю их дружный мужской коллектив на этаже.

Но хриплый, прокуренный голос из-за двери пригвоздил окриком, арканя и закрывая путь к отступлению железобетонной стеной:

– Заходи, чего тянешь?! Тебя долго ждать?

Твою ж кочерыжку!

Влипла!!!

Собралась с духом, сжала руки в кулачки и отправилась на собственную казнь. Вот чувствовала же, что не надо было идти на поводу у Женьки. А она еще убеждала, что не заметит!

Ага, как бы не так!

Распахнула дверь, нервно дернув на себя, и чуть было не закашлялась. В нос ударил едкий сигаретный дым вперемешку с запахом спиртного. Рядом со входом, у стены валялась разбитая бутылка, а вокруг – темное уродливое пятно.

В кабинете темно, хоть глаз выколи. Но в зоне отдыха на диване видна фигура босса, дымящаяся сигарета в его руках и бутылка виски на столе.

– Закрой дверь! – грубо скомандовал он. – И иди сюда.

Я подчинилась на автомате. Дверь захлопнулась.

А мне стало действительно не по себе. Темноты боялась с детства. Уже давно не ребенок, но до сих пор неуютно чувствую себя в потемках.