Поцелуй негодяя - Пётр Самотарж

отталкивал. Миротворец бросился к выходу, запер дверь и возобновил свои усилия:

– Послушайте, я закрыл дверь, никто никуда не убежит, не нужно никого удерживать силой. Тем более, что вы пришли выяснить отношения со взрослыми, а не с подростком.

– Я тут вижу пока одних сообщников, – рычал мужичина, сражаясь с разъяренной Верой.

– Тебе говорят, отпусти! – звонко кричала та, пока Петька всеми своими жалкими силами пытался выдернуть руку из железного захвата.

Воронцов влез между борющимися и принялся расталкивать их в противоположные стороны:

– Тихо! Спокойно! Вера, прекрати! Послушайте, как вас!

Постепенно разрозненные выкрики превратились в общий гвалт, сопровождаемый толчками, тычками и пинками. Добрую долю их с обеих сторон получал Воронцов, которому спустя несколько минут удалось возобладать. Возможно, в действительности его роль свелась только к поводу для примирения, поскольку эскалация конфликта грозила приобрести опасный характер. Посредник сумел оттащить Веру от посягателя на свободу ее ребенка, а Петькину руку он же смог вырвать из цепких пальцев расходившегося не на шутку истца.

– Все! Все! Хватит! Все идем, чинно и спокойно, в гостиную. Прошу.

Предусмотрительно стараясь держаться между комбатантами, Воронцов проводил их в указанном направлении, где усадил Веру с сыном на диван, а незваного гостя – за круглый стол. Последнее обстоятельство придавало ситуации несколько комичную торжественность. Получалось – высокие договаривающиеся стороны приступали к новому раунду переговоров.

– Во-первых, давайте друг другу представимся, – чинно продолжил посреднические усилия Воронцов. – Меня зовут Сергей Михайлович, это Вера Ивановна и Петр.

– Степан Семенович, – буркнул мужичина и решительным жестом сложил руки на столе.

– Теперь во-вторых. Что произошло, Степан Семенович?

– Этот сучонок машину мне покорежил, вот что произошло!

– От сучонка слышу, – выдал свою партию Петька.

– Так, спокойно! Спокойно! Давайте обходиться без мускулинной лексики, – поспешил встрять Воронцов. – Петр, что произошло?

– Этот козел по людям ездит, вот что!

Мужичина вскочил, с грохотом отодвинув стул, и сделал движение в направлении маленького охальника, но самозванный посредник изловчился встать на его пути и за несколько минут в очередной раз погасил вспышку насилия.

– Петр, мы договорились – без оскорблений. Что конкретно произошло?

– Мы с пацанами на тротуаре стояли, а этот на нас наехал. Ну, я и саданул ему по двери.

– Наехал? Я наехал? – взревел пострадавший автомобилист. – Я вам пять минут сигналил! А эта мелкота наглая – гонор решила показать! Думали, я их испугаюсь, шантрапа!

– Слушайте, в очередной раз повторяю: давайте без оскорблений. Иначе мы будем только пререкаться, не решая самой проблемы.

– И вы решили наехать на мальчишек, чтобы самому их напугать? – спросила Вера звенящим от напряжения голосом.

– Пороть надо чаще этих мальчишек, чтобы старших уважали!

– Вас, что ли, они должны уважать? Мало того, что хам, он еще требует, чтобы его за это уважали!

– Вера, успокойся! – вновь подключился Воронцов.

– Вы, дамочка, держите себя в рамочках! А то я ведь могу и забыться!

– Никто не будет забываться! Все будут вежливы и корректны! – продолжал изображать беспристрастность Воронцов.

– На тротуарах парковаться запрещено, никогда не слышали? – игнорировала медиатора возмущенная мать. – Почем права покупали?

– Я паркуюсь там, где все паркуются. Иначе все проезды заставят машинами, и ездить будет негде.

– А мальчишки здесь при чем? Они правил не нарушали, правила нарушили вы.

– Это в каких же правилах разрешается машины пинать?

– В тех же самых, в которых разрешается людей давить ради незаконного места для парковки. Я милицию вызываю – с такими, как вы, по-хорошему договариваться нельзя. Вы от этого еще больше наглеете.

Вера трагически преобразилась. Обычно спокойная, ее скуластая круглая физиономия теперь раскраснелась и дышала экспрессией, замешанной на лютой ненависти к вторгшемуся в ее жизнь человеку. Воронцов робко пытался привести ее в прежнее расположение духа и старался разговаривать тихо и размеренно, вследствие чего конфликтующие стороны совсем перестали его замечать.

– Ты милицию вызовешь? – на угрожающе пониженных тонах прохрипел мужичина. – Да вызывай! Хочешь, я сам вызову?

– Подождите, подождите, не надо никого вызывать! – вяло вмешался Воронцов и не встретил понимания.

Вера выхватила мобильник и стала набирать какой-то номер. Возможно, и в самом деле – милицию. Воронцов смутно припоминал, что при наборе с сотовых телефонов классические номера спасательных служб отличаются от традиционных двузначных, но не знал их достоверно. То ли Вера действительно набирала номер милиции, то ли какой-то другой – он понятия не имел. Но очень сильно не хотел именно сейчас встречаться с сотрудниками правоохранительных органов, поэтому попытался ей помешать физически, то есть выхватить телефон из руки.

Вера отшатнулась и спрятала руку с мобильником за спину:

– Ты с ума сошел?

– Вера, не нужно вызывать милицию.

– Почему не нужно? Ты разве не видишь – у тебя в квартире сидит мордатый вымогатель.

– Это кто здесь вымогатель? – возмутился мужичина. – Кто здесь вымогатель? За шпаненком своим лучше смотри! Нашла мордатого! На себя посмотри, кикимора!

– Нет никакого смысла ругаться, – бессильно проговорил Воронцов. – В таком тоне ни о чем не получится договориться. Надо во всем спокойно разобраться.

– В чем ты еще не разобрался? – выпалила распаленная Вера.

В течение бурной дискуссии среди взрослых Петька смирно сидел на диване рядом с матерью, имея вид примерного мальчика. Он переводил взгляд с одного спорщика на другого и внешне никак не выдавал своего волнения, хотя предметом спора был он сам.

– Вера, успокойся, – мягко настаивал Воронцов. – Гражданин не имел права въезжать на тротуар, но и Петр не имел права повреждать его машину. В такой ситуации для всех будет лучше разобраться полюбовно.

– Вообще-то, я бы на вашем месте не был так уверен, – самодовольно встрял автолюбитель. – Лично меня вариант с милицией вполне устраивает. Вот ей и будете доказывать, имел я право или не имел.

– Послушайте, вы сами прекрасно знаете, что не имели! – Воронцов охранительным жестом выставил руку с растопыренной пятерней в направлении мужичины. – Давайте спокойно, без криков и оскорблений, договоримся об устраивающем всех решении.

– Ты предлагаешь ему заплатить? – спокойно и размеренно спросила Вера и посмотрела на квартировладетеля странным взглядом, в котором он сразу прочел явный оттенок презрения.

– Я этого не сказал.

– Еще немного – и скажешь. Только есть одна заковыка – я ничего ему платить не собираюсь, а он пришел сюда за деньгами, и другой вариант его не устроит. Какой обоюдоустраивающий выход ты можешь предложить?

– Тысяч десять меня вполне устроят, – высказался мужичина и поудобнее устроился на своем стуле.

– Видишь, какой замечательный человек! – ехидно улыбнулась Вера. – Его устроят десять тысяч! Заплати ему, и все будут довольны. Кроме тебя.

– Что значит «заплати»? – стушевался Воронцов.

– А ты не понимаешь? Достань кошелек, вытащи