Левый глаз - Сергей Лифанов

Из дневника Патрика Ньюмена:

27 марта 2005 года.

…два дня я провел в клинике. Пришлось принимать целые делегации сочувствующих – даже Маргарет Остенбаум из нейрососудистого отделения, с которой мы не разговаривали уже полгода по причине ссоры, принесла букет хризантем и изволила поцеловать меня в щеку. Грудь болит не на шутку – два перелома ребер, оба с левой стороны – преступник метил прямо в сердце. Кашлять очень больно, чихать – невыносимо больно. Я сбежал из клиники с огромным трудом, чуть ли не со скандалом, под поручительство самого профессора Миловица. Все это не так страшно, ребра срастутся. Бронежилет спас мою жизнь – это самое главное. А жизнь моя, и голова моя еще очень пригодятся человечеству. Я это чувствую. Да нет, почему чувствую? Знаю.

Создание первых мыслеформ и методики по их освоению будет только началом. Впереди – годы сложной работы по их глобальному внедрению. Стратегия и тактика должны быть выверены тщательно, с ювелирной точностью. Человеческий социум неохотно воспринимает новшества, глубинно влияющие на индивидуальное сознание. Думаю, что одного только знания психологии скоро окажется для меня недостаточно. Необходимо срочно приступать к освоению социологии и политологии. Завтра же попрошу Роберта составить мне оптимальный библиографический список.

Очень необычное ощущение: знать, что произойдет с тобой сегодня, завтра, через несколько недель и даже месяцев. На годы мои способности пока не распространяются. Интересно, откуда взялся этот длинноволосый молодчик? Из будущего? Очень даже вероятно. Предположим такой гипотетический вариант: мне удастся доработать Руну Здоровья, и люди смогут жить до бесконечности. В таком будущем могут объявиться диссиденты, которым не понравится новый порядок. Если, к тому же, будет изобретена возможность путешествия во времени, кто-нибудь неминуемо отправится в прошлое, чтобы уничтожить меня – виновного в создании мыслеформ.

Я не знаю, как зовут того, кто стрелял в меня. Но я узнал его лицо. Сегодня в криминальной хронике показали его посмертную фотографию. Он умер, а я жив. Его убили в негритянском квартале через два часа после того, как он пытался убить меня. Его не опознали до сих пор, и просят отозваться тех, кто знает что-нибудь о нем. Пожалуй, я промолчу. Ни к чему мне попадать в телевизионные передачи, смакующие убийства и насилия. Тем более, что об этом парне я действительно ничего не знаю.

Единственное, что я знал о нем – то, что он придет убить меня. Что он придет в мой дом вечером 25 марта и будет стрелять в меня из пистолета. И еще я знал, что выживу. Естественно, я тщательно подготовился к грядущему инциденту – предвидению необходимо помогать. Я купил хороший бронежилет. Я подложил под джемпер пакет с кетчупом, чтобы как можно правдоподобнее имитировать обильное кровотечение. Я врач, я знаю, как это должно выглядеть. И самое главное: я знал, что он почему-то не выстрелит мне в голову. В этом случае мне не помог бы никакой бронежилет.

Странный у него был пистолет. И пули нестандартные – маленькие, но с неожиданно высоким ударным воздействием – специалисты по трассеологической экспертизе, которые извлекли их из моего бронежилета, так и не смогли их идентифицировать. Именно поэтому я и решил, что парень – из будущего. Он знал меня по имени, его не интересовали деньги. Он знал, что я изобрету Руну Здоровья. Он знал о моем будущем многое – гораздо больше, чем знаю сейчас я сам. Что-то в моем будущем не устроило его, и он вернулся сюда, в прошлое, чтобы меня убить.

Но он не знал одного, и очень важного. Я постараюсь, чтобы об этом не узнал никто и никогда. Потому что скоро в мире начнутся грандиозные изменения, и это – мой шанс выжить. Моя страховка.

Никто и никогда не узнает о самой первой мыслеформе, которую я создал три месяца назад.

Я назвал ее Руной Предвидения.

«Жил-был царь, было у него три сына, и все – дураки. Один – дебил, другой – имбецил, третий – идиот. Так вот, товарищи студенты, запомните по этой сказке три степени олигофрении, или, говоря по-русски, слабоумия…»

Из клинической лекции профессора О.Г. Кукушко

1

Большинство людей, встретившихся мне в жизни, говорит, что я умный. Многие – что я очень умный. Я тоже так считал, пока не произошла эта история. История, о которой я хочу рассказать.

Хуч тоже считал себя далеко не глупым парнем, хотя, честно говоря, когда мы встретились с ним, был он дурак дураком. Бедняга Хуч… Впрочем, обо все по порядку.

Познакомились мы с Хучем случайно. Произошло это так: однажды я приобрел очередной компьютер, пятый уже по счету, и обнаружил, что техника моя не умещается ни на столе, ни около стола.

Места в моем логове – хоть отбавляй. Я купил двухкомнатную квартиру три года назад, после того как сорвал сказочный куш в виде заказа на рекламные щиты для пива «Альбатрос». Заказ был рассчитан человек на шесть, но я сделал работу в одиночку. Не жрал, не спал, непостижимым образом умудрился напечатать за десять дней тысячу квадратных метров постеров на раздолбанном «Новаджете». Этот слоган мелькал тогда в нашем Нижнем Новгороде на каждом шагу: «Твой полет бесконечен. Пиво Альбатрос». На рекламных щитах белая океанская птица парила над морем пива, над волнами с золотистыми бликами. Красиво, но тупо – и слоган, и картинка. Фирма «Альбатрос» прогорела и была куплена набирающей обороты финансовой группой «Среднерусский пивовар». Один малоизвестный мудрец сказал: «Даже из попугая можно сделать образованного политэконома – все, что он должен заучить, это лишь два слова: Спрос и Предложение». Очевидно, «Альбатрос» оказался глупее попугая. Впрочем моей вины тут не было – я лишь осуществил техническое исполнение и получил бабки.

За годы, проведенные в новой квартире, я так и не удосужился обставить их мебелью. Планы на этот счет имелись, но до осуществления их руки как-то не доходили. По правде сказать, я инертен во всем, что не относится к наружному дизайну, еде и выпивке. К тому же я не люблю излишней траты денег. Поэтому ветер из вечно открытых окон свободно гулял по пустым кубометрам моих апартаментов, ворошил полиэтиленовый мусор на полу. В рабочем кабинете – стол, офисное кресло, тройка принтеров, пара плоттеров, стайка компьютеров, рулоны бумаги и виниловой пленки-самоклейки. В спальне – древний продавленный диван и больше ничего. На кухне… Не буду описывать мою кухню, это слишком интимно. К тому же гарантирую – вам не понравится.

Как и у всякого завзятого компьютерщика, аппаратура моя находилась в полуразобранном виде, системные блоки стояли где попало, демонстрируя богатое внутреннее содержимое. Единственного письменного стола хватало только для пары больших мониторов. С каждым новым купленным компом мне приходилось покупать все более длинные соединительные кабели, они безбожно путались друг с другом, и я уже сам с трудом понимал, как все это умудряется работать одновременно и слаженно. Пятый компьютер переполнил чашу и разрушил зыбкое, на грани хаоса, равновесие. Мои компы объявили забастовку и дружно повесились.